Не слишком аккуратно спихнула Ларику и, приложив все усилия, на которые была способна, отворила дверь. В лицо ударил солнечный свет, выглядевший здесь жутко, как и все остальное. Упала на отвратительный песок, крупный, темный, колючий, и несколько минут просто кашляла, не глядя по сторонам.
А когда посмотрела — взвизгнула, неподалеку лежал, неестественно раскинув руки и вывернув шею, наш возница… мертвый. Его остекленевшие глаза, чудилось, с интересом следят за мной. Некстати, припомнились и все те, кто зарыт в этих песках, а, возможно, что и сама почва Нейтральной полосы состоит из мельчайших фрагментов костей. Вскочила, отряхивая руки и подол платья, а после заорала, подняв голову, до рези в глазах стараясь углядеть тех, кто склонился над таким далеким, что кажется зыбким, туманным краешком оврага.
— Ты чего орешь? — из кареты выпала Рьяна, умолкла, узрев труп, моргнула и завопила не своим голосом.
— Визжит, значит, жива, — констатировала я, а из кареты выбралась Ларика.
Нахмуренно осмотрелась и тоже принялась орать во все голо. До одури, до хрипоты, до слез.
Когда поняли, что бесполезно, умолкли, обмениваясь мрачными, безнадежными взглядами. На лучшее надеяться не приходилось, и мы, чтобы отвлечься бросились к карете, поглядеть, как дела у Геды. Поначалу все дружно сглотнули, заметив внутри пятна крови. Оглядели друг друга, а потом осторожно осмотрели подругу. Геда приоткрыла глаза, в которых отразилось страдание.
— У тебя что-то болит? — поинтересовалась я, и она указала на ногу.
Порадоваться было нечему — все-таки одна из нас пострадала серьезнее, чем другие. Нога Геды оказалась сломанной в районе колена, и из раны торчала оголенная кость. Мы с Рьяной шумно выдохнули, Ларика снова сглотнула.
— Давайте позовем на помощь, — мученически изрекла раненая.
— Звали уже, — сумрачно сообщила ей Ларика, внимательнее осматривая рану.
— И почему нас не услышали? — панически возопила Рьяна.
— Вспомни, — старательно приводя мечущиеся мысли в порядок, ответила ей я, — мы тащились в хвосте отряда.
— Ну и что? Они должны были слышать крики и…
— Если только, — прервала ее я, — они не отъехали достаточно далеко. — Все устали, кучер, возможно, уснул и… — продолжать не стала, на душе и так было до того муторно, что хотелось завыть.
— Тогда нам нужно подождать, они обязательно заметят наше исчезновение и вернуться! — Рьяна, несмотря на обстоятельства, верила в лучшее.
— А что нам остается? — прохрипела Геда.
— Давайте сначала займемся твоей раной, — я приметила свою накидку, немного запыленную, но все еще целую, и, схватив ее, собралась порвать на лоскуты.
— Подожди! — остановила меня Ларика, отняла накидку, осмотрела и удовлетворительно кивнула. — Помогайте!
Минуты все бежали, неумолимо напоминая о том, что скоро придет вечер. А что такое тьма на Нейтральной полосе нам объяснять было не нужно! Спасать нас никто не торопился, но и пострадавшую Геду нельзя было никуда переносить. Магией пользовать тоже было нельзя, потому Ларика и Рьяна приняли решение ждать помощь. Я с ними поспорила, потому что была уверена, она прибудет еще не скоро! Оставаться наедине с мертвецом — та еще радость!
Пока в раздражении ходила туда-сюда, обнаружила топор, видимо, он выпал при падении их сундучка, стоящего позади кареты. Повертела в руках и решила, что пригодиться!
Ночь упала на этот край стремительно! Вот еще светило солнце, будто не желая скрываться за горизонт, но вдруг оно пропало, и мир погрузился во мглу. Рьяна сделала попытку зажечь светлячок, но, спалив несколько шаров перекати-поля, сдалась и уселась на песок.
— Дай топор! — протягивая ко мне дрожащие, то ли от холода, то ли от страха, руки, потребовала Ларика, но я упрямо помотала головой:
— Не отдам! Это мое оружие!
— Вот и защищай нас, — ведьма юркнула в карету, где лежала спящая Геда, и попыталась закрыть за собой дверку, но та, жалобно скрипнув, словно застонав, отвалилась и рухнула на песок.
— Вот же паземка зловредная! — в сердцах высказалась Ларика, а Рьяна подошла ко мне и деловито уточнила:
— Больше ничего не осталось?
— Нет, — опровергла я, поднимая взгляд, — скорее всего, все, что было, рассыпалось по склонам во время падения!
— Жаль, — Капелька прикусила губу, с тоской глядя на непогребенного мертвеца, силуэт которого неясно вырисовывался в каком-то туманном свете звезд.
Порой появлялась луна, загадочно мерцая, осветляя на минуту, на мгновение, сумрачный пейзаж, дорисовывая мельчайшие детали. Ничего не двигалось, ничто не нарушало покой, только мне почему-то захотелось исчезнуть отсюда раз и навсегда. Луна опять скрылась, и Рьяна, ухватив меня за локоть, быстро зашептала:
— Не пойму, что за чудеса! Туч на небе нет, а светило то появляется, то исчезает, а звезды, точно молоком облиты, так тускло светят.
— Призраки, — из-за моей спины выдала Ларика, и мы с Капелькой, не сговариваясь, кивнули, осознав страшную истину.
— О, богиня, — по привычке протянула руки к небесам Рьяна, — вот почему здесь никогда не бывает дождей!
— Я всегда думала, что призраки это бесплотные духи, — я отошла от псевдо спасительной стенки кареты и подняла взор, рассматривая полчища странных тварей, заполонивших небо. Серые, белесые, синеватые тени метались в вышине.
— Ани, — испуганным голоском позвала меня Рьяна, но я не откликнулась, понимая, что если они кинуться на нас, то нам не спастись.
А вот любопытство уже нашептывало, что необходимо узнать больше об этих заблудших душах.
Сдавленный окрик Рьяны застал меня врасплох, а горестный вздох Ларики вынудил обернуться и… попятиться, отыскивая возможность побега. Мертвец, поднятый темной мощью Нейтральной Полосы, встал на ноги и теперь, лихорадочно поблескивая светящимися глазами, осматривался.
«Это плохо!» — успела подумать я, вскидывая топор, с которым в этот час не рассталась бы и под пытками.
Где-то на склоне заржали, забили копытами, скидывая вниз камни, ожившие кони, на земле слаженно завопили Ларика и Рьяна, а я холодно подумала: «Это очень-очень плохо!» — и скакнула к мертвецу, занося топор для удара.
Райт научил меня худо-бедно сражаться…правда, топором орудовать мне не приходилось. Ох, и ругался бы на меня мой строгий и ответственный учитель! Только выбирать не приходилось! И сейчас удар я нанесла четко — все, как научили, нужно будет сказать «спасибо» Райту… если выживу, конечно!
Череп зомби раскололся, словно переспелый орех, но, к моему разочарованию, мертвец все еще оставался стоять на ногах, протягивая в мою сторону сломанные пальцы. Я замахнулась снова, свист в ушах и конечность упала на песок. Очередной замах, и у мертвеца нет обеих рук, а я, будто обезумевшая, несусь к карете, на которую уже надвигается четверка коней.
