– Да, пожалуйста, – пробормотала она. – Пусть она мне позвонит. Я и правда очень тревожусь за Веру.
– Ждите.
Пастор не простился. И, вообще, Полине показалось, что он на нее немного обиделся. Если он и впрямь делает доброе дело, помогает Клавдии и Вере скрыться от таинственного злодея, покушавшегося на их жизни, то нападки Полины должны были показаться пастору обидными.
– Ладно, – пыталась успокоить себя Полина, – еще неизвестно, правду ли он мне сказал. Вера-то не звонит!
Но Вера позвонила. И была сердита.
– Ты чего затеяла? – спросила сестра у Полины. – Зачем ты меня всюду ищешь?
– Интересное кино! С работы звонят, ты там не появляешься. Клавдию ее студентки тоже потеряли. Что происходит? Куда вы обе делись?
– Никуда! Не твое дело! Занимайся своими делами. Через пару дней все разрешится, и я вернусь.
– А этот Петер? Он кто?
– Он нам с Клавдией помогает.
– Вы там уверены, что ему можно доверять?
– Что за наезды на Петера? – возмутилась Вера. – Поверь, он прекрасный человек!
– Он и есть твой Учитель?
– Что за глупости? – засмеялась сестра. – Нет, конечно!
– А кто тогда Учитель?
– Не твое дело!
– А с Клавдией ты своего Учителя уже знакомила?
– Полина, отстань со своими глупостями.
– Ответь мне! Знакомила или нет?
– Нет.
– А фотографию его ей показывала?
– Нет! Достаточно?
– Последний вопрос. А борода у твоего Учителя есть? Ответь, и я отстану.
– Да! Есть у него борода!
– Черная?
– Да! Теперь все?
– Как я могу найти твоего Учителя? Может, это он напал на вас с Клавдией! Это нужно проверить!
Но у Веры было уже другое на уме.
– Слушай, а ты сейчас вообще где? – спросила она изменившимся тоном.
Теперь в голосе сестры слышались и тревога, и волнение.
– Где-где! У «обновленцев»! Как, по-твоему, я могла еще раздобыть телефон пастора, чтобы он позвонил тебе, а ты мне. Иначе ведь мне до тебя было не дозвониться.
В общем-то, Полина даже успокоилась. Голос сестры звучал привычно сварливо и недовольно. Находись Вера в смертельной опасности, небось не так бы разговаривала с единственной ниточкой к спасению. Но, может, сестра просто не догадывается, что она в опасности.
– Полина, – неожиданно ласково попросила сестра, – будь так добра, останься пока в храме у пастора. Люди там хорошие. Они тебя примут, обогреют, развлекут. А домой ты пока что не езди.
– Что значит не езди? У меня, между прочим, полно домашнего задания. Если с тобой все в порядке, я должна уроками заняться.
– Нет, домой ты пока не езди.
Полина снова заволновалась. Чтобы Вера запрещала ей делать уроки?
– Почему мне нельзя домой?
– Послушай, я твоя старшая сестра, и ты должна меня слушаться!
Вера вновь начала раздражаться. И Полина почувствовала, как где-то глубоко, в животе или даже еще глубже, зарождается ответная волна негатива.
– А если я не захочу? Что тогда? Ты-то не больно меня слушаешься.
– Полина, я тебе приказываю!
Очевидно, на этом возгласе терпению Веры пришел конец, потому что в трубке прозвучал сигнал отбоя. Почти сразу позвонил пастор. Голос его вновь звучал ровно и приветливо.
– Ну что? – ласково спросил он у Полины. – Успокоились?
Нет, Полина не успокоилась. Наоборот, после разговора с сестрой ей стало только хуже. За несколько секунд Полина успела проанализировать сказанное сестрой и теперь понимала, что говорили они с Верой совсем не о том. Она хороша! Нашла тоже время, чтобы цапаться с Верой! Надо было выстроить диалог более конструктивно. И Полина горько корила себя.
Как же она могла забыть про этого подозрительного типа – Учителя. И оказывается, у него есть борода. И Клавдия с ним не знакома и никогда его не видела. Значит, она и узнать его не сможет. И когда ей показали его на видеозаписи из метро, Клавдия этого человека не узнала, потому что Вера никогда не знакомила своего обожаемого Учителя с Клавдией.
– Что же мне делать?
Полина судорожно пыталась припомнить все, что Вера когда-либо рассказывала про своего Учителя. Поначалу, пока Полина не выразила своего резко негативного к нему отношения, Вера рассказывала про этого человека много и охотно. Правда, рассказы ее не носили никакой конкретики. Она рассказывала, какой Учитель умный, замечательный, талантливый, одаренный. Но какими именно талантами он так щедро одарен, не говорила. И где Учитель проявляет свой замечательный ум, тоже осталось за кадром.
– Как же мне его найти?
Полине хотелось убедиться в том, что Учитель – это не тот человек, который покушался на жизнь Веры и Клавдии. Хотя, с другой стороны, зачем Учителю понадобилась жизнь Веры? Сестра его обожает, готова служить ему во всем, покорна его власти, слушается. Зачем же убивать такую ценную рабыню?
– Может, Вера его достала? Таскалась всюду за ним. Приставала. На работу она не ходила, а из дома убегала. Куда таскалась? Вывод очевиден: к своему любимому Учителю. Надоело тому Веру рядом с собой терпеть, вот он и решил от нее избавиться.
Но тут же Полина напомнила самой себе, что Учитель возник в жизни Веры раньше, чем на нее стали совершаться покушения. И что покушения начались до того, как Вера стала проводить все свое свободное время рядом с Учителем. Именно из-за покушений Вера и вынуждена была прекратить посещать работу и занятия в хоре. А потому версия Полины о том, что это Учитель мечтает избавиться от настырной Веры, а заодно и от Клавдии, оказалась несостоятельной.
И все-таки Полина не могла избавиться от мысли, что Учитель каким-то образом связан с покушениями. Может быть, его фигура внушала Полине такие сильные подозрения, потому что она ровным счетом ничего про него не знала? А что мешает Полине поехать домой и хорошенько поискать ответ на свой вопрос в вещах у сестры? Если до сих пор Полина этого не сделала, потому что ей мешали врожденная порядочность и привитые родителями хорошие манеры, то сейчас обстоятельства изменились.
– Чрезвычайная ситуация требует чрезвычайных мер.
К этому времени за окнами уже совсем стемнело. Ветер еще больше усилился. И Полина с тоской представляла себе, как будет добираться домой через весь город. Правда, Вера не велела ей ехать домой, но это какая-то явная глупость. Куда же Полине ехать на ночь глядя, если не домой? Завтра надо в училище, писать контрольную, к которой еще никто не подготовился. Вере-то хорошо, засела где-то и носа наружу не кажет. А Полине что, прикажете у чужих людей по углам мыкаться?
