– Я понял, что смерть моей жены произошла не от естественных причин, как меня пытались уверить. Я считал, что ее отравили. Но как? И кто? Я этого точно не знал. Но было ясно, что тут поработал близкий нам человек. Тот, кто был вхож в наш дом. Тот, кто знал про Светлану, знал ее внешность и сумел скопировать ее. Преступнику лишь по случайности не удалось подставить мою дочь. А иначе все подозрения могли бы пасть на нее.
– Но вы не знали, где именно находился яд?
– Нет. Не знал. Я даже не знал точно, был ли яд. Я лишь подозревал, что он был.
– Но как же так?
Любовь Яковлевна растерянно взглянула в сторону следователя.
– Может быть, вы нам объясните такую странность? Почему в случае смерти Анны Сергеевны полиции не удалось определить даже тот факт, что она была отравлена? А сейчас, после смерти Лилии, вы ее отравление определили почти сразу же, да еще и вид яда сумели установить? А ведь обеих женщин, судя по всему, отравили одним и тем же ядом. Почему так получилось?
– Почему, почему, – проворчал следователь. – Будто бы не знаете, как у нас все делается. Дело о скоропостижной кончине госпожи Щербаковой было передано в ближайшее отделение. Оборудование в лаборатории, которая его обслуживала, на тот момент было старенькое, образцы на анализ, конечно, взяли, но разобраться, что это за коктейль такой у нее в крови, не смогли. Покойная принимала очень много разнообразных пищевых добавок, все они сбивали картину. А уж те сыщики, которых нанял господин Щербаков, вообще не имели доступа к серьезным лабораторным базам. Сделали, что могли, но доказать факт убийства не сумели. Ну, а в случае с Лилией прошло больше полугода. За это время в лаборатории поменяли оборудование на более новое и современное. Вот и результат появился быстрый и однозначный. А уж в случае с Софьей вообще никаких сомнений не возникло, яд в ее крови поддается идентификации очень просто. Я ответил на ваш вопрос?
– Исчерпывающе.
И Любовь Яковлевна вновь повернулась к Щербакову, ожидая продолжения его рассказа.
– Так вот, я подозревал, что смерть Анны – это не простая случайность. Но где именно в мой дом проник отравитель, я не знал. И еще мне было страшно. Анна почти не покидала свои апартаменты, но преступник все же настиг ее. Я не знал, какую цель преследует злодей, и поэтому я испугался за свою жизнь, а еще больше за жизнь сына.
– И вы решили на время исчезнуть из страны.
– Это показалось мне самым разумным на тот момент решением. Собрать вещи и исчезнуть.
– Думаю, что вы подозревали в убийстве жены двух человек. Во-первых, Софью – сестру своей жены, а во-вторых, свою любовницу Лилию.
– Нанятый мной сыщик проследил цепочку, как корзина с маслами попала к Анне в спальню. И когда я узнал внешность купившей корзину девушки, то сразу понял, что Лилия может быть причастна к этой покупке.
– Но вы не донесли на нее.
– У меня не было доказательств. И потом… Я понимал, Лилия никуда от меня не денется. Я хотел подумать.
– Вы хотели придумать достойное наказание для Лилии. Вы человек оригинального склада ума, простое наказание для преступницы вам было не по вкусу. Вы хотели для Лилии чего-нибудь такого… эдакого… особенного. Признайтесь, то помещение в вашем подземелье, в котором мы нашли Альфонсо, оно ведь появилось совсем недавно?
– Как вы догадались?
– Бетон там отличается по цвету. Он совсем свежий. Вы приготовили эту камеру специально для Лилии? Планировали держать ее там, пока она не признается в совершенном ею преступлении?
Все затаили дыхание в ожидании ответа господина Щербакова. А он молчал, словно нарочно нагнетая напряженную обстановку еще сильней.
Глава 14
Наконец господин Щербаков ответил:
– Да! Я подозревал Лилию. И я хотел добиться от нее правды. Любым путем! Все равно как!
– Но вы ошибались. Тот яд, от которого умерла Анна Сергеевна, попал в корзину с маслом совсем из других рук.
– То есть? Лилия не травила Анну Сергеевну?
– Конечно, она бы очень этого хотела. И даже многое сделала для того, чтобы расчистить себе путь на брачное ложе. Она знала, что Анна любит запах роз. Не случайно именно флакон с розовым маслом занимал центральное место в композиции. По сравнению с другими маслами этот флакон очень выгодно отличался. Он так и манил к себе. Говорил: я самое сладкое, самое вкусное, самое ароматное, что тут есть, бери меня, хозяйка! Бери меня первым!
– Но именно флакон с розочкой приглянулся Софье! – воскликнула Светлана.
– Да! – кивнула головой Любовь Яковлевна. – Сестры даже поссорились из-за него. Так сильно поссорились, то Анна Сергеевна наговорила сестре гадостей. Софья очень на нее обиделась. Я бы даже сказала, обиделась смертельно. Софья и раньше выносила от сестры немало всяких колкостей, слышала много ехидных замечаний в свой адрес. Но на этот раз сестра вовсе опустилась до грубой брани и откровенных оскорблений. И Софья обиделась. И боюсь, она решила, что пора прекратить весь этот цирк.
– То есть?
– Анна Сергеевна незадолго до трагедии летала в Перу. Это мы знаем. Но одна ли она туда летала? Нет, одна бы она на другой конец света нипочем не отправилась. Ей требовался спутник, ей нужна была компаньонка. И кто, как не родная сестра, годилась для этой цели?
Господин Щербаков кивнул головой.
– Да, Анна и Софья летали вместе.
– Анна пожелала, и Софья безропотно отправилась в путешествие вместе с сестрой.
– Вот оно что! – воскликнула Марина. – Софья тоже была в Перу. Так это Софья купила таинственный яд, от которого умерла ее сестра?
– Подозреваю, что да. В порыве злобы Софья подмешала яд к миндальному маслу, которое тоже очень любила. Хотя на первом месте было, конечно, розовое масло.
– Так почему Софья подмешала свой яд не к розовому?
– Флакона с розовым маслом в тот момент в корзине уже не было.
– Куда же он делся?
– А вот тут мы и подходим к самому драматическому эпизоду этой истории. Сразу же после ссоры с сестрой Анна Сергеевна одумалась. Она извлекла флакон с розовым маслом, который так понравился Софье, украсила его открыточкой, добавила к подарку золотую цепочку и решила, что этого будет достаточно, чтобы извиниться перед сестрой. Не сомневаясь в том, что примирение между ними состоится, Анна не поторопилась сразу же бежать к сестре с извинениями. Она хоть и устыдилась своего поведения и решила помириться с сестрой, но хотела выждать немного, дать время Софье остыть. И тогда уж Анна пошла бы к Софье с подарком и извинениями.
– Так и хорошо. Зачем же яд в дело пускать?
– Но ведь сама-то Софья об этом похвальном намерении своей сестры ничего не знала! – воскликнула Любовь Яковлевна. – Софья продолжала кипеть злобой и ненавистью к сестре. Наверное, тут к злобе примешались еще и зависть, и обида на то, то она вынуждена жить у сестры в доме из милости, и жалость к самой себе, и многие другие нехорошие чувства. Сидела Софья, накручивала саму себя, да и решила, что не позволит она сестре так с собой обращаться. Сама станет хозяйкой! Сама будет маслами мазаться и в огромной кровати валяться. Одним словом, одолел Софью нечистый, подбил ее на грех. Взяла она яд, заботливо ею заранее приобретенный, да и подмешала его в масло. Флакона с розовым маслом в корзине уже не было, Анна его убрала. Вот Софья и подмешала яд к миндальному, тоже любимому сестрой.
