Взгляд Жанны Романовны затуманился. Она подошла ближе к елке и смотрела на нее, как на старого друга, с которым не виделась много, много лет.
– Мы пили шампанское, целовались… а потом, прежде чем уйти отсюда – здесь все же было холодно, – Павел сказал, что мы снова придем сюда через год. И что елка будет такой же свежей, потому что в пещерах все процессы замедляются…
– И вы пришли через год?
– Нет, – Жанна печально вздохнула. – За тот год много всего случилось, Павел уехал на Север, на заработки, я встретила другого человека… в общем, мы с ним больше не виделись. А елка… не могу поверить, что она с тех пор так и стоит…
– Неужели это та самая?
– Да, это она… я помню эту звезду и мишуру…
Жанна Романовна протянула руку и осторожно дотронулась до еловой ветки. И от ее легкого прикосновения хвоя мгновенно осыпалась на каменный пол.
– Да, воспоминания хрупки, они не выдерживают соприкосновения с реальностью…
– Я понимаю, что вам приятно все это вспоминать, но хотелось бы отсюда как-то выбраться. Не хочется остаться здесь навсегда и превратиться в такую же высохшую мумию, как эта елка. Тем более, что за нами наверняка скоро придут… – Женя постаралась сказать это как можно мягче, старая актриса ей нравилась.
– Ты права, дорогая, – Жанна сбросила флер воспоминаний, она снова была полна энергии. – Но теперь, когда я узнала это место, я вспомнила, что отсюда есть еще один выход.
Она пересекла зал, подошла к его противоположному краю и позвала Женю:
– Вот, смотри, это должно быть здесь… тут была метка… где-то тут, совсем рядом…
Она наклонилась, осветила стену подземелья фонариком и показала на красный крест, нарисованный на камне, на высоте примерно полуметра от земли.
– Вот эта метка!
Жанна Романовна нажала на камень, помеченный крестом.
Камень покачнулся, как будто раздумывая, и вдруг часть стены отъехала в сторону, как потайная дверь. За ней оказалась уходящая вверх узкая и крутая каменная лестница.
И в это самое время с той стороны подземелья, откуда они пришли, раздался скрежет. Кто-то открывал железную дверь.
– Скорее уходим отсюда! – проговорила Жанна Романовна, понизив голос. – Иди первой, я за тобой…
Женя скользнула в темный лаз и начала подниматься по лестнице. За спиной у нее слышалось тяжелое, прерывистое дыхание Жанны Романовны.
Они поднимались таким образом несколько минут, наконец лестница оборвалась.
Женя оказалась на плоской каменной площадке.
Жанна Романовна присоединилась к ней, тяжело дыша и держась за грудь.
– Куда теперь? – спросила Женя.
Жанна посветила фонариком наверх и показала в двух метрах от пола круглое отверстие:
– Теперь вот туда. Там будет еще один лаз, и совсем скоро – выход на поверхность. Именно этим путем Павел вывел меня в тот раз.
Женя окинула взглядом отвесную стену и покачала головой:
– Как вы тогда залезли?
– Павел меня подсадил, а потом сам вскарабкался по стене. Мы тогда были молодые и очень ловкие…
– А как мы с вами сейчас повторим этот подвиг?
– Я тебя подсажу. Ты ведь тоже молодая.
– А вы?
– Когда ты залезешь наверх, сбросишь мне эту веревку! – Жанна протянула девушке моток тонкой крепкой веревки, который достала из своей сумки.
– Да ничего у нас не получится!
В это время снизу, там, откуда они только что пришли, послышались приближающиеся голоса.
– Нет времени на споры! Они нашли наш лаз! Полезай, я тебе помогу! – Жанна Романовна подошла к стене, прислонилась к ней и сцепила руки в замок. – Ставь сюда ногу! Скорее!
Женя поставила левую ногу на сцепленные руки спутницы, оперлась на стену, оттолкнулась, сколько хватило сил, и дотянулась до края лаза. Жанна подтолкнула ее, девушка втянулась в лаз, развернулась, свесив вниз голову, и хотела сбросить вниз веревку:
– Ловите!
Но Жанна подняла голову и проговорила:
– Уходи! Там уже близко, ты выберешься, а мне сюда не забраться! Уходи скорее!
– Я вас не брошу!
Жанна ничего не ответила, вместо ответа она выключила свой фонарик, и подземелье погрузилось в кромешную темноту.
– Где вы? – вполголоса спросила Женя. – Что случилось? Хватайте веревку!
Ей никто не отвечал.
Женя нашарила в кармане свой телефон, на ощупь включила его, посветила вниз…
Жанны внизу не было.
Зато снизу, откуда они пришли, доносились приближающиеся мужские голоса.
Женя едва слышно выругалась, развернулась и поползла вперед. В конце концов, Жанна – взрослый человек, она сама за себя в ответе, Женя ей не нянька… но на сердце скребли кошки.
Она ползла и ползла, и воздух вокруг становился свежее.
А потом впереди замаячило тусклое пятно света.
Женя быстрее заработала локтями и коленями.
Еще несколько минут – и она выкатилась из пещеры и упала на покрытую сухой хвоей холодную землю.
Отдышавшись, поднялась на ноги и огляделась.
Она стояла на покрытом кустарником пологом склоне. Воздух пах сосновым лесом и йодом – видимо, совсем недалеко был залив. Внизу, примерно в тридцати метрах от нее, проходило шоссе.
Женя отряхнулась от хвои и сухих листьев, спустилась к шоссе и задумалась. По этому шоссе наверняка ходят маршрутные автобусы, и меньше чем через час она будет в городе… И куда ей деваться? Домой? Но там могут караулить… а, все равно, она замерзла, устала и хочет есть и пить. Хотя бы чаю горячего, что ли…
Внезапно она разозлилась. Вот за что они так с ней? Что она сделала им плохого? Ну, она тоже хороша, поддалась на уговоры Жанны Романовны, потащилась за ней сюда. Бонбоньерка, надо же… Да нет здесь никакого Ушакова, может, эта дура Регина все не так поняла или перепутала… У нее в голове только крем от морщин, а мозгов и вовсе нет!
Тут на шоссе появилась приближающаяся машина.
Женя заколебалась – проголосовать или это слишком рискованно?
Тут она разглядела подъезжающую машину. Она была слишком дорогой и роскошной. Такая, небось, и не остановится… хозяин побоится, что она испачкает его салон… вид у нее, наверное, ужасный… подумают, что пьянчужка какая-то под кустом валялась…
Машина, тем не менее, затормозила, и негромкий голос произнес:
– Садитесь, девушка!
Она попятилась, но голос из машины повторил:
– Садитесь, я вам говорю! Автобуса еще долго не будет!
Женя еще немного отступила от шоссе.
