– Что это вы тут делаете? – спросил он с любопытством.
Высокий мужчина отшатнулся от Жени, повернулся к двери и проговорил резким, неприятным голосом:
– Костя, папа ведь не велел тебе сюда заходить, когда мы работаем. Ты не забыл?
– А где папа? – мальчик завертел головой, потом изобразил комический испуг: – Вот он идет! – и тут же скрылся.
В коридоре раздались приближающиеся шаги, вошел Рокотов, увидел высокого мужчину и недовольно проговорил:
– Вот ты где! А я тебя искал.
– Я думал, ее нужно отвезти на склад.
– Ты думал! – передразнил его Рокотов. – Думать – это не входит в круг твоих обязанностей. С ней без тебя управятся. Поезжай на третий объект, там тебя ждут.
Высокий мужчина выскользнул из ванной. Вслед за Рокотовым вошли два других человека – в плохо сшитых черных костюмах, которые, похоже, были здесь униформой. Один из них ловко перерезал веревки на руках и ногах Жени, другой выдернул ее из кресла.
Женя едва устояла на ногах – они онемели от тугих веревок и плохо держали ее.
Тогда тот человек, который поднял ее из кресла, подхватил ее под мышки и буквально поволок к двери.
Таким манером они вышли из ванной, прошли по коридору, пересекли просторный холл.
Женя ничего толком не успела разглядеть, как ее уже вывели на улицу и втолкнули в большую черную машину.
Господи, опять куда-то везут…
Женя оказалась на заднем сиденье. Рядом с ней примостился один из конвоиров, второй сел за руль, и машина резко сорвалась с места, так что Женю вдавило в сиденье.
Женя выглянула в окно. Она попыталась понять, где находится, но место было незнакомое. Мимо окна проносились коттеджи и загородные дома, окруженные высокими заборами, потом машина вывернула на шоссе. Теперь они ехали мимо голого и прозрачного зимнего леса без признаков человеческого жилья.
– Куда вы меня везете? – спросила девушка, не надеясь на ответ.
Сидящий рядом конвоир неприязненно покосился на нее и процедил сквозь зубы:
– Куда надо, туда и везем!
Все ясно, убьют и выбросят куда-нибудь в овраг – во всех сериалах так показывают. И найдут ее тело только летом, когда грибники в лес пойдут. А может, и вообще не найдут никогда…
Как ни странно, она не испытывала страха, наверное, отбоялась уже. И злость тоже прошла, теперь ею владело полное равнодушие. Ну и ладно, значит, так тому и быть. Никаких у нее нет неоконченных важных дел, никто не расстроится, если она пропадет. Родители? Ах да, совсем про них забыла…
Была у Жени во дворе не то чтобы подружка, но давно знакомая девчонка. Раньше в детский сад вместе ходили, потом в первый класс пошли. Особо не дружили, поскольку Ленка была девчонка компанейская и с Женей ей было скучно. Учеба у нее шла не больно хорошо, так что после девятого класса ушла она в училище и стала парикмахером. И тоже не больно хорошим: подстригла как-то Женю – ужас что получилось, едва дождалась она, когда волосы отрастут.
А Ленка быстро замуж вышла, да и съехала из их дома. А через несколько лет вернулась с ребенком к родителям. Мать ее к тому времени умерла, отец снова женился, и вроде бы попалась ему тетка приличная, даже к мальчишке Ленкиному привязалась.
Сама Ленка устроилась в приличный салон, так что жизнь вроде бы наладилась. Позванивала Ленка изредка Жене, от нее и поступили сведения, что родители Женины официально развелись. Но в квартире остались жить по-прежнему – куда деваться-то…
Ленка посмеивалась, дескать, по рассказам жены ее отца, которая собирала какие-то деньги на нужды дома, вошла она как-то в квартиру и обалдела. На кухне два холодильника, в прихожей на дверях расписание уборки висит, и график, кому когда мыло покупать и туалетную бумагу. В общем, форменная коммуналка, хоть и живут в ней бывшие супруги.
Женя тогда только вздохнула, что тут скажешь-то… Позвонила как-то матери с днем рождения поздравить, нарвалась на холодный ответ – ну и ладно, можно подумать, что ей это нужно.
Так что никто по ней сокрушаться не станет.
Машину тряхнуло на повороте, и Женю бросило к охраннику. Он оттолкнул ее грубо, она и сама отодвинулась как можно дальше, и тут что-то укололо ее в мягкое место.
Снова скосив глаза на соседа и убедившись, что он не смотрит на нее, Женя осторожно ощупала сиденье.
В складке этого сиденья она нашла заколку для волос и сжала ее в кулаке – вдруг пригодится. Должно быть, до нее в этой машине ехала другая женщина, которая и обронила заколку. И что, интересно, с ней сделали…
Машина тем временем свернула с шоссе и, подпрыгивая на ухабах, поехала по грунтовой дороге. С каждым километром дорога становилась все хуже. Наконец машина еще раз свернула. Впереди показалось голое черное поле, посреди которого стоял большой металлический ангар. Подкатив к этому ангару, машина остановилась.
Один из конвоиров вышел, постучал в железную дверь. Гулкий звук вызвал к жизни многоголосое эхо, которое прокатилось по окрестностям, вернулось назад и затихло.
Прошло две или три минуты, дверь ангара широко распахнулась, и на пороге появился высоченный тип в камуфляжном костюме, который болтался на нем, как на вешалке, и в огромных, заляпанных грязью резиновых сапогах.
– Чего стучишь? – проговорил он хриплым раздраженным голосом. – Я тебе сейчас сам по голове постучу! Переполошил мне весь контингент! Чего надо?
– Не гони волну, Леший! – ответил конвоир с непонятной робостью. – Я вот тебе еще один экземпляр привез, пускай здесь посидит, с твоим контингентом.
С этими словами он вернулся к машине, вытащил Женю и подвел ее к ангару.
Жене это место не нравилось, но она немного опомнилась, услышав слово «посидит». Стало быть, убивать они ее пока не собираются. Уже легче…
– Баба? – с явной неприязнью спросил хозяин ангара, покосившись на Женю. – От нее будут одни неприятности… мой контингент будет нервничать…
– Перебьешься как-нибудь! – отмахнулся от него конвоир. – Босс приказал…
– Ну, раз приказал – никуда не денешься! – долговязый резко выбросил руку, схватил Женю за шею, словно за собачий ошейник, и потащил ее к двери.
– Эй, полегче! – огрызнулась она и попыталась вырваться.
– Молчать! – рявкнул тот и крепче сжал железные пальцы.
Женя подумала – не ударить ли его зажатой в кулаке заколкой, но решила, что сейчас не самый подходящий момент. Эти уроды тут еще толкутся.
Они вошли в ангар. В первое мгновение Женя почти ничего не видела – глаза после дневного света не сразу привыкли к полутьме. Но она едва не задохнулась от царившего внутри запаха. Это был запах крови, запах зверя, запах страха.
А потом поднялся лай.
Сначала тихий, как бы неуверенный, он становился все громче и громче, отдавался эхом от железных стен ангара и стал просто оглушительным.
