Она прошла по конюшне, заглядывая в другие стойла, и с удивлением обнаружила, что ими пользовались.
Вчера ясли были полны овса и сена, а пол в стойлах застелен свежей соломой.
Однако сейчас Имильда не сомневалась, что ночью в стойлах стояли лошади.
– Ничего не понимаю, – прошептала Имильда.
В этот момент с порога донесся мужской голос:
– Вы пришли, мисс? Я так и знал, что вы зайдете проведать свою лошадь.
Это был тот же пожилой конюх, с которым она разговаривала накануне.
– Пришла, – ответила Имильда. – А где Аполлон? Конюх поманил ее пальцем, и девушка поспешно подошла к нему.
– Я узнал, что вы устроились сюда на работу, и поместил вашу лошадь вместе с остальными.
Не дожидаясь ответа, он прошел во второй отсек конюшни.
Имильда последовала за ним и в первом же стойле увидела Аполлона.
При виде хозяйки конь заржал.
Открыв дверь, Имильда подошла к своему любимцу и протянула руку, поглаживая его. Аполлон, радуясь ласке, благодарно ткнулся носом в плечо девушки.
– Я поеду прокачусь, – сказала она конюху.
– Ему здесь хорошо, – заметил тот. – Здесь он не один.
Заглянув в остальные стойла, Имильда увидела еще пятерых лошадей.
Не спрашивая разрешения конюха, она внимательно осмотрела их.
Три лошади были явно преклонного возраста – возможно, принадлежали еще отцу маркиза, подумала Имильда, – а две другие – молодые.
Конюх сказал:
– Хорошие лошади, да вот беда: совсем застоялись.
– Я их выведу, – с готовностью предложила Имильда. – Но только сначала – Аполлона.
– Я очень надеялся на вас, мисс.
– Знаете что, – сказала девушка, – на Аполлоне я прокачусь после ленча, а вы тем временем оседлайте одну из молодых лошадей. Я вернусь и прокачусь на ней вокруг паддока.
– Это было бы просто замечательно, – обрадовался конюх. – По правде говоря, их совсем забросили.
– А все эти лошади принадлежат его светлости? – спросила Имильда.
Конюх открыл было рот, собираясь ответить, но промолчал, и Имильда поняла, что ему не хочется отвечать на ее вопрос.
Наступила неловкая пауза, но девушка первой нарушила ее, сказав:
– Пойду переоденусь в амазонку. Было бы очень любезно с вашей стороны, если бы вы пока оседлали Аполлона.
– Конечно, мисс, – отозвался конюх.
Имильда направилась к дому, размышляя о новой загадке, с которой она столкнулась в доме маркиза.
Кто ездил на лошадях, которые размещались в той конюшне, куда она сначала поставила Аполлона?
И почему у маркиза так мало лошадей?
Может быть, он недавно их продал?
Но если бы это было так, конюх наверняка ей сказал бы об этом.
Но главное, чьи лошади ночью стояли в тех восьми стойлах, которые сейчас были пусты?
«Рано или поздно я обязательно все узнаю», – решила Имильда.
Однако она была уверена, что расспрашивать няню бесполезно.
Когда она вошла в детскую, няня уже ждала ее у стола, накрытого к ленчу.
– Как у вас дела? – спросила старушка. – Все в порядке?
– Да, все в порядке, только предстоит много работы, чтобы сделать сад таким, каким он, наверное, был, когда его светлость был маленьким мальчиком.
Няня вздохнула:
– Мастер Вулкан был таким милым ребенком.
– Расскажите мне о нем, – попросила Имильда, усаживаясь за стол.
Она не сомневалась, что старушке будет приятно поговорить о давно минувших днях.
– Почему его светлость не приезжал сюда с тех пор, как вернулся с войны? – спросила Имильда, принимаясь за еду.
– Когда умерла ее светлость и его светлость снова женился, здесь все изменилось к худшему.
– Значит, у маркиза была мачеха?
– Да. И она сразу возненавидела пасынка, Она ревновала его к его отцу и делала все, чтобы настроить мужа, да и всех домочадцев против мальчика.
– Какой ужас! И сколько лет было его светлости, когда он лишился матери?
– Ее светлость умерла, когда ему было тринадцать лет. Все в поместье оплакивали ее кончину. Она была замечательной женщиной, но все-таки его светлость женился снова.
Вздохнув, няня продолжала:
– Что ж, его понять можно: он чувствовал себя ужасно одиноким. А его новоиспеченная жена жаждала стать маркизой, и когда она получила то, что хотела, никому в доме житья от нее не стало.
Имильда начала понимать, почему маркиза не тянет в родное поместье.
А няня продолжала свой рассказ о том, как мачеха издевалась над ним, придиралась к нему по любому поводу, да и без всякого повода.
– После того как маркиз уехал учиться в Оксфорд, он, когда приезжал сюда на каникулы, рассказывал мне, как ему плохо и как он несчастен. Мачеха превратила его жизнь в сущий ад. Надеюсь, сейчас она сама там пребывает, хотя и грешно так говорить о мертвых.
Имильда с горечью подумала, как тяжело жилось маркизу рядом с женщиной, которая так ненавидела его.
Рассказ няни тронул ее до глубины души.
А старушке, похоже, нужно было выговориться: слишком долго она молчала.
– А как относился ко всему этому маркиз? – спросила девушка, когда няня замолкала, чтобы перевести дух.
– Ему хотелось мира и покоя в семье. Когда была жива ее светлость, так всегда и было. Но с ним вторая жена была ласкова, предупредительна и постоянно внушала ему, что все делает только ради его благополучия. Только мы с мастером Вулканом знали, какая она на самом деле! Она доводила служанок до слез, да и с мужчинами не церемонилась.
– Какая ужасная женщина! – воскликнула Имильда. – А когда она умерла?
– Всего два года назад, когда его светлость был во Франции. Мистер Ричардсон сообщил ему о ее смерти и позаботился о похоронах. Доктора говорили, что она умерла от сердечного приступа.
Няня вздохнула:
– Его светлость ничего не ответил, и я так и думала, что он сюда больше не вернется.
– Какая жалость, – вздохнула Имильда. – Такой красивый дом.
– Был красивый, – возразила няня, делая ударение на слове «был». – Сейчас здесь происходит такое, чего не должно было бы быть. Я постоянно спрашиваю себя, как я должна поступить.
Помолчав, Имильда решилась:
– Может быть, вы расскажете мне, что здесь происходит?
Но этот простой вопрос почему-то испугал няню.
