— Николай Александрович, готово… Николай Александрович!!
Семашки что-то не видно…
— Господа, где же председатель? Кто видал?
— Да где же в самом деле наш председатель?
— Господин председатель!
— Товарищ председатель!!
Повсюду ищут Семашку… Но, увы, без результата. Видя провал соглашательского списка, Семашко потихоньку, через боковую дверь, сбежал из собрания.
Гомерический хохот.
— Господа, ввиду внезапного исчезновения председателя собрания Николая Александровича Семашки изберем, для завершения дел и для оформления результатов собрания, другого председателя!
Избрали Д. Ф. Егорова.
Потом выяснилось, что, видя провал своей миссии, Семашко сбежал в помещение, где происходило заседание преподавательской курии. Он поспел вовремя, чтобы произнести, перед подачей записок, агитационную речь к избирателям.
Увы, и в этой курии с выборами сорвалось. Прошел, хотя и не так гладко, как у нас, антисоветский список делегатов.
Насколько помню, избранные делегаты к деятельности допущены все же не были.
Начало конца
В июле же утверждается новое положение о высших учебных заведениях (новое — относительно, ибо потом было еще немало ломок…). В основу академической жизни этим положением ставились предметные комиссии. Их составляют все научные работники, принимающие участие в преподавании соответствующих дисциплин, а также представители студентов, «выполняющих учебную повинность» по дисциплинам данной предметной комиссии, — в числе, равном половине числа научных работников.
Студенты таким образом участвуют: «в распределении преподавателей по различным учреждениям; в распределении читаемых курсов между преподавателями; в детальной разработке программ; в обсуждении методов преподавания; в руководстве учебно-вспомогательными учреждениями; в рекомендации лиц, пригодных для замещения профессорских вакансий», и т. п.
Совет высшего учебного заведения состоит из членов правления, всех деканов, представителей профессиональных объединений, выдвинутых профсоюзами, по соглашению ВЦСПС с Наркомпросом, представителей губисполкома, представителей заинтересованных комиссариатов, представителя от местного комитета служащих. Впрочем, профессура не совсем устранена из совета вуза: они тоже имеют в нем представителей, в числе пяти. По стольку же представителей имеют преподаватели (и научные работники), а также студенты.
В том же июле состоялась в Москве коммунистическая конференция. На ней бывший тогда еще в силе петроградский сатрап Зиновьев предложил программу о борьбе на трех фронтах: научном, литературном и кооперативном
[299].
Программа эта конференцией была принята.
Момент, признаваемый подходящим для сведения счетов с профессурой, наступил.
Мы прочли об этом в советских газетах, но не придали этому большего значения, чем обычной советской коммунистической болтовне.
Однако мы ошиблись
[300].
16. Расплата
Арест
Было около часу ночи — во вторник, 15 августа 1922 года
[301]. Я засиделся за работой, приводя в порядок разные рукописи. Только накануне возвратился я с дачи, которую семья моя нанимала в подмосковной деревне Аминево, близ Кунцева. Жена с дочерью Тамарой остались там, а я с сыном Олегом, приехавшим на время, ночевали в городской квартире.
Резкий звонок на черном ходе — парадные ходы, из‐за постоянных грабежей, были в нашем доме закрыты.
Сын пошел отворять. Я насторожился, — это неспроста.
Олег возвращается со встревоженным лицом:
— Там — какие-то субъекты! С Миловановым… Тебя спрашивают!
В. Н. Милованов, мой старый ученик по Ташкенту, а теперь астроном созданной мной Главной астрофизической обсерватории, был комендантом нашего дома.
