– Кажется, да.
– У меня к тебе будет просьба. Давай не будем спешить. Все должно быть правильно и своевременно. Спешкой можно навредить, к тому же то, что произошло этой ночью…
– В том нет твоей вины.
– Есть. Неосознанно, но его убила я. И я это понимаю. И я понимаю, что это может случиться с любым знакомым мне человеком. Это не может не пугать. Потому я прошу тебя не спешить. Мне нужно сжиться с мыслями обо всем, что сейчас происходит, спокойно обдумать и с холодной головой прийти к решению.
– Что-нибудь еще? – спросила девушка-официант. Николас вопросительно посмотрел на Меган.
– Я бы прогулялась с тобой, – сказала она ему прямо, – но, учитывая обстоятельства, – она указала на трость, – это было бы немного проблематично. Домой я не хочу, а значит мы остаемся здесь, верно? – она улыбнулась и перевела взгляд на девушку, стоявшую рядом с ними. – Принесите, пожалуйста, меню. Внутри меня сидит одна голодная дама, которая уже намекает, что одними кексами она сыта не будет. Я бы не отказалась от большого куска жареного мяса. А ты? – Меган посмотрела на Николаса.
В тот момент он окончательно убедился, что любит эту странную женщину.
Глава 19
Когда, к примеру, полицейский убивает человека и после этого не может нормально спать, руководство направляет его на принудительные сеансы у психотерапевта. Меган же всю жизнь сама была для себя тем самым психотерапевтом. Она признала, что даже мозгоправу нужен мозгоправ, поэтому для того, чтобы не свихнуться от передозировки навалившихся на нее негативных событий, она научилась полностью расслабляться рядом с Николасом, который часть ее эмоционального груза добровольно брал на себя, разгружая ее и без того перегруженное сознание.
Меган нашла в себе силы рассказать о Николасе матери и Люси, опустив подробности их необычного знакомства. Он же в свою очередь познакомил Меган с Ритой, причем Меган сразу приняла приглашение Риты в гости, чем удивила его. Обдумав это, он понял, что ей было интересно увидеть лично: какого это – иметь мудрую мать. Ведь ей самой скоро предстоит стать матерью.
По стечению обстоятельств в тот день в дом Риты заехала Наташа, которая после того, как Николас вернулся к себе домой, почти там не появлялась. Конечно же Рита пригласила ее присоединиться к ним: на заднем дворе дома Николас жарил мясо, пока Меган с его матерью мило беседовали, сидя на подвесном диване-качели. Гордость не позволяла Наташе согласиться, но любопытство взяло верх: она хотела изучить Меган и понять ее мотивы по отношению к Николасу. Она все еще не хотела сдаваться, и даже тот факт, что Меган однозначно была в положении (шестимесячный живот уже не предоставлялось возможности спрятать), ее не останавливал. Наташа отказывалась верить и даже думать, что ее Ник может иметь к этому какое-то отношение.
Меган знала таких, как Наташа: именно такие девушки когда-то давно в студенческие времена в ее сне напоили ее, после чего она сутки пролежала с жутким похмельем. И пусть тот случай произошел во сне, Меган встречала таких людей и в реальной жизни. Просто ей хватало ума, чтобы не связываться с ними и уж тем более не поддерживать близкие отношения. С Наташей она была вежлива, учтива, тактично отвечала на заданные ей банальные вопросы, стараясь говорить таким образом, чтобы своим ответом никого не побудить к продолжению разговора. Общение с этим человеком она хотела свести к минимуму.
Взяв в руки два стакана лимонада: один себе, второй Нику, Наташа оставила Риту и Меган и направилась к тому месту, где он жарил мясо.
– Вот, держи, – сказала она. – Как твои ноги?
– Спасибо, намного лучше, – он отставил стакан в сторону. – Как видишь, обхожусь уже без трости, почти не хромаю.
– Так значит, вот на кого ты променял? – спросила она прямо.
– Я знал, что ты скажешь это. Но давай смотреть правде в глаза: между нами давно ничего нет. Ключевое слово: давно. Я взрослый человек, отчитываться тебе не должен. Я благодарен тебе за помощь, но я не просил тебя о ней. Неужели ты думала, что в благодарность за то, что ты каждый день приезжала ко мне в больницу, я буду с тобой? Отношения строятся на более глубоких чувствах, чем чувство долга.
– А ребенок? – не успокаивалась Наташа. – Он ведь не твой, верно?
– С чего ты это взяла?
– Когда мы увидели ее в тот день… Ты не знал. Я уверена, что ты не знал даже тогда, когда я тебе сказала об этом.
– Ты права, я не знал, – спокойно сказал Николас, переворачивая мясо, жарившееся на решетке. – Я действительно тогда ничего не знал о ребенке, но это не отменяет того факта, что ребенок от меня. Я не собираюсь посвящать тебя в подробности наших с Меган отношений и объяснять, почему не был в курсе ее беременности. Это сугубо личное наше с ней дело. Прости, что так говорю, но это так. И лучше я скажу это тебе сейчас, чтобы потом между нами не было недосказанности. Понимаешь?
– Почему же ее не было рядом, когда ты лежал в больнице? – не успокаивалась Наташа. – Почему она не была там тогда, когда была я?
– Вполне ожидаемые слова. Я уже говорил тебе и повторю снова: прости, но все твои действия были добровольными, и о них тебя никто не просил. Более того, насколько я знаю, моя мать говорила тебе, что между нами ничего нет. Но ты все равно пыталась вызвать у меня чувство долга перед тобой. Нат, прости. Между нами все давно кончено. Я ничего тебе не обещал. Ты сама все придумала.
– Желаю вам удачи, – резко сказала она и, поставив свой стакан рядом со стаканом Николаса, развернулась и направилась к выходу.
– Наташа? – сказала ей вслед Рита. – Ты уже уходишь?
– Аппетит пропал, – ответила та. – Всего вам хорошего.
– Я провожу тебя, – Рита поспешила следом за девушкой, а Меган, взглянув на Николаса, все поняла. Она не стала спрашивать, о чем он говорил с Наташей, она и так все прекрасно знала. Они слишком похоже мыслили.
Николас просил Меган переехать к нему, но она все не соглашалась. Она понимала, что тот, другой, не оставляет попыток «забрать» ее, и что ей было бы намного спокойнее, если бы рядом с ней ночью лежал не только мистер Блонд, но и кто-то покрупнее и, пожалуй, роднее (забавно, но ей было стыдно перед своим котом за такие мысли).
Меган привыкла к коротким, прерывистым снам, у нее выработался четкий график. Нормальной жизнью это нельзя было назвать, но уже любая стабильность лучше хаоса. Гнилостный запах смерти, запах того, кто жаждет ее заполучить, Меган ощущала хотя бы в одном из свои коротких снов каждую ночь. Но бугимену, как она продолжала его называть, все еще не удавалось поставить такую ловушку, какая захлопнулась бы раньше, чем сработали все сигналы будильников Меган.
После встречи с Ритой, у Меган остались самые теплые впечатления об этой женщине, и неоднозначные чувства по отношению к Наташе. Жалость или презрение: она не знала наверняка, слишком они похожи между собой. Перед сном она пыталась не думать ни о Наташе, ни о Рите. И не потому, что ей не хотелось, а потому, что она боялась увидеть их во сне. Но, закрыв глаза, Меган снова оказалась на заднем дворе дома Риты.
