– Эдик, ты выглядишь жутко поношенным, – говорит она. – Такое ощущение, что ты болеешь, и не первый день.
– Просто устал. Много переговоров, да еще и в регионах проблемы, – устремив взгляд в окно, отпускаю куда-то в воздух пустые фразы.
– Проблемы? – неуверенно переспрашивает Демчук, нервно теребящий слишком дорогую для него «аврору».
– Так. Все на высшем уровне. Ниже не пойдет, – вымучиваю улыбку. – Пора завязывать с негативом.
– Я тебя таким еще не видела. Мне кажется, – не поднимая глаз от стола, тихо произносит Женя.
– Верю.
– Мы пойдем уже, – Стас кладет руку на плечо Жене, и та даже не скидывает и не ломает ее, как я ожидал.
Через несколько секунд я остаюсь один. Абсолютно один и без надежды на то, что мне кто-то поможет.
А когда-то было иначе?
Засев в машину, я бросаю телефон куда-то на заднее сиденье, предварительно выключив звук. Меня на сегодня нет. Я тороплюсь в свою нору, как какой-нибудь кролик. Перемещаясь по узкому червячному каналу забитых пробками дорог, я каждый день пробираюсь от одной норы к другой. В воздухе – все то же напряжение, и дышать на улице уже попросту больно. Я жду появления «собачек» или еще какого-нибудь дерьма из потустороннего мира, а потому стараюсь ехать в шашечном порядке, чтобы не тратить зря ни секунды.
Но не все со мной солидарны в этом начинании. Вот эта, например, дамочка, ухватившаяся двумя руками за руль, маневрирует, как беременная корова на своем «икс-трейле». И кто ей выдал эту тачку? Не проще ли было дать дуре зеленый «матиз» и успокоиться? А объехать ее не представляется возможным из-за недоумков на заниженной «приоре», неторопливо ползущих по правой полосе. И так постоянно. Международный слет дятлов объявляю открытым. Все они сейчас едут со мной по пути, празднуя начало пятничного выброса из офисов таким вот замысловатым образом.
На набережной Черной Речки передо мной внезапно вспыхивают тормозные огни старенького «киа рио», и я аккуратно торможу, будучи готовым выйти и выдать кому-нибудь по рогам, но ситуация оказывается не столь однозначной. Перед «рио» стоит «подрезавший» его за какие-то заслуги черный «ленд крузер», из которого выскакивает крайне недовольный на вид водитель весьма плотного телосложения. Далее – все по знакомому до боли сценарию. Бедолага из «рио» опускает стекло, высовывает моську, пытаясь извиниться за свой неудачный маневр – даже руку протягивает для усиления эффекта, – но все тщетно, и его физиономия быстро встречается с увесистым кулаком дядьки из «крузака». Далее – неугомонный «крузак» просовывает руку в салон, открывает дверь и принимается вминать несчастную жертву в салон «рио» ногами.
Очевидная несправедливость ситуации меня, конечно, возмущает, и я вылезаю из машины, чтобы разобраться. Из остановившегося за мной «опеля» тоже вышел высокий худощавый парень, но я-то посмелее буду.
– Эй, слышь, завязывай его мутузить, давай разберемся, – предлагаю я издалека продолжающему свое развлечение «крузаку».
– В машину сел! – ревет во всю луженую глотку «крузак», глядя на меня горящими выпученными глазами.
Посмотрев на морду этого громилы, я всерьез задумываюсь о том, что не мое это, в общем-то, дело. Тем более, что «крузака» то ли утомила эта запрессовка, то ли пристыдило мое замечание, и после еще нескольких тычков ногой куда-то вглубь салона «рио» и ряда оскорбительных заявлений в адрес его водителя и его матери, он удаляется в машину и быстро уезжает с места событий. Не особо горя желанием выступать в чем-либо свидетелями, я и парень сзади практически синхронно пожимаем плечами, садимся в свои машины и отваливаем.
Вряд ли пара шрамов, украшающих простых мужчин, украсили бы коммерческого директора «Дриминг Трейд».
Бредятина, которую крутят по телевизору, быстро мне надоедает, и я его выключаю. На данный момент я выпил полбутылки виски, сам того не заметив. Но более важным мне кажется то, что несколько минут назад я выжрал-таки в поисках сна купленную из-под полы в свое время и забытую глубоко в аптечке таблетку диазепама. Возможно, чуть позже я пожалею об этом, но сейчас, зевая и не ощущая ни рук, ни ног и лежа прямо на полу, я точно могу сказать, что я расслаблен по полной.
Но что-то меня все-таки беспокоит – где то в глубине души я понимаю, что все происходившее в последнюю неделю может сыграть большую роль, чем это все было бы, если бы кто-то свое время не сделал…
Ого! Куда это я?
Захожу в здание с огромной вывеской «Библиотека» и подхожу к барной стойке. Мне точно нужно было именно сюда, но вот когда – я не помню, но можно и сейчас.
– Что идет сегодня? – дружелюбно интересуется бармен.
– Неплохо бы чайку. Со льдом, – неуверенно бормочу; я же в кафе; что-то заказать еще?
– Понятное дело, – задумчиво произносит бармен, потом улыбается и смотрит на меня;я его не знаю.
Он наливает в высокий стакан темную жидкость с газом, похожую на колу или виски или джин – я не разбираю точно; в ней что-то плавает, но потом исчезает.
– Выглядит соленым, – замечаю я.
– Вчера привезли из сауны в Финляндии. Высший сорт, – улыбается – даже слишком широко, – бармен; я его точно не знаю; а он меня?
Его неестественная улыбка напрягает меня, и я решаю выйти в туалет. А я выпил или нет? Сейчас пойму. За дверью с изображением белого единорога с полумесяцем над головой я обнаруживаю лестницу, ведущую вверх и выводящую на тротуар, по которому постоянно движутся странные, безликие люди, а на другой стороне…
Что-то смущает меня, что-то не дает покоя, что-то зудит где-то в моем туловище…
Стой! Нет! Держись! Не туда!
Да ну вас…
Вас?!
«ВИШНЕВЫЙ» – огромная светящаяся вывеска. Колоссальных размеров, она восхищает своей полнотой и красочностью, но я не могу понять рекламного посыла и хочу вызвать Женю, чтобы она проверила…
Стой! Ты не сможешь! Ты не тот!
Бр-р-р.
Я делаю шаг и оказываюсь прямо под вывеской, и мне кажется, что она вот-вот упадет на меня, и я делаю еще один длинный шаг внутрь, после чего наблюдаю странную картину. На арене, встроенной прямо в пол огромного зала, двигаются две человекоподобные фигурки – черная и белая. И они дерутся между собой, нанося удар за ударом и отскакивая друг от друга. Вокруг них – шепот, какое-то странное движение других фигурок, отдаленный гул взрывов, которые происходят где-то неподалеку. И над всем этим в языках пламени высится огромное слово «SANCTUM». Очень стильно. Именно это нужно потребителю. Я уверен. Нужно шоу. Нужно пламя, которое сожжет их мозги, сделает их пустыми куклами, сделает их просто слугами инициатив двух, трех, четырех крупных фигур на арене. Нужна их боль. Они уже не хотят кайфа. Им нужна просто боль – от себя, от их страны, от их мира. Пламя, которое заставит их уважать одних и презирать других.
