В чувство меня привел очередной хохот Ники.
– К тебе первый раз мужчина прикасается? Ты такая же красная, как и мое платье! Никогда такого смешного лица не видела!
Я оттолкнула его, чувствуя, что если продолжу так стоять, то не смогу взять себя в руки.
– Это еще что? Засмущалась? – она продолжала громко хохотать, чем начала выводить меня из себя.
– А драконы не краснеют? – с обидой бросила я.
– Нет, конечно! Такие щеки, помнится, только пару веков назад были в моде, и то их рисовали красками!
Я украдкой взглянула на Рога. Все тот же невозмутимый вид. Интересно, у этой скалы вообще сердце есть?
– Ладно, – немного отдышавшись, произнесла Ника, – давайте продолжать. Бал уже вечером, а мы даже первый танец не отрепетировали, – она повернулась к служанкам, которые стояли, потупив взгляды и с усилием поджимая уголки рта, чтобы те не расплылись в улыбке. – Перемотайте назад, начнем с того места, где начинают кружиться.
– Кружиться? – переспросила я.
– Да, кружиться, – она вновь глубоко вздохнула. – Просто следуй за его движениями, это не сложно.
– Ничего не обещаю. У меня грация с детства хромает.
– Грация?
– Изящность, пластичность, – попыталась я найти синонимы к этому слову, но, судя по насупившемуся лицу Ники, она все равно так до конца и не поняла его значение. Ничего, скоро я ей его продемонстрирую на наглядном примере.
– Хорошо, тогда используй не эту… Как ее?
– Грация, – тихо подсказала Зира.
– Да, ее самую. Используй что-нибудь другое!
– Мы долго будем тут стоять? – не выдержал Рога и сурово посмотрел на сестру.
Та кивнула, извиняясь, и махнула рукой служанкам, чтобы те поспешили исполнить ее приказ.
Рога поспешно обхватил мою талию и немного больно сжал руку.
– В глаза, – настойчиво произнес он, и его голос отозвался во мне странным желанием, которому неопытной девушке сложно противиться.
Я послушно подняла голову и увидела нечто невероятное. В его белоснежных глазах мерцало множество маленьких звезд. Их было почти невозможно разглядеть издалека, но вблизи они манили своим волшебным очарованием. Видимо, именно они в тот вечер придавали им серебряный блеск в темноте этой же комнаты. Я слегка приоткрыла рот от удивления и затаила дыхание. Резко мы тронулись с места и закружились по комнате. В такт нарастающему темпу музыки он двигался все быстрее. Мои ноги почти не касались пола. Клянусь, я еле успевала дышать. С жадностью хватая каждый глоток воздуха, я почувствовала, как закружилась голова, а сердце с бешеным усердием начало отстукивать замысловатый ритм веселой мелодии.
Я не могу сказать, что влюбилась в этого дракона, но я была очарована им. Он будоражил мое воображение, заставлял испытывать странные эмоции, до сегодняшнего дня мне незнакомые. Наверное, эти чувства можно сравнить с возбуждением. Оно пугало меня и манило одновременно. Я готова была утонуть в его объятиях с надеждой на спасение. Мне казалось, что такие сильные руки с легкостью могли бы защитить меня, а за его могучей спиной вполне бы хватило места, чтобы скрыться от врагов. Но одно осознание с каждым наплывом страсти, взбудораженной девичьим воображением, постоянно возвращало меня с небес на землю – он один из моих врагов. Тот, которому, скорее всего, выпадет право меня убить.
На какую-то долю секунды я допустила мысль, что было бы неплохо умереть в его объятиях. Но разум взял верх, прогоняя прочь эту несусветную глупость. Каким бы ни был красивым первый встречный мужчина, его ласка не может стоить дороже моей жизни!
Все оставшееся время я с усилием пыталась держаться за эту мысль, безразличный взгляд Рога мне в этом сильно помогал. Но когда Ника объявила, что пора закругляться и кормить Ирану (спасибо и на этом), меня охватило чувство сожаления. Лишившись возможности ощущать огненные прикосновения дракона, я смогла в полной мере оценить осеннюю прохладу, что за считанные часы пленила весь замок.
Отсутствие в моей комнате камина ближе к вечеру опечалило меня еще больше. Пожаловавшись на холод служанкам, я сначала получила две пары удивленных глаз, а затем и самую настоящую панику:
– Люди так легко замерзают? Что же делать? – испуганно металась по комнате Зира. – А что если вы заболеете? Мы даже не знаем, как вас лечить!
– У вас тут теплой одежды нет? Может, плед какой-нибудь найдется? – спросила я, еще сильнее укутываясь в пуховое одеяло.
– Свечи! – словно не замечая моих слов, спохватилась Зира. – Дана, беги к главной и попроси принести как можно больше свечей в комнату госпожи!
Дана, которая до этого момента неподвижно стояла возле окна по стойке «смирно», тут же бросилась исполнять поручение.
– Еще меха! Пусть принесут меха! – сказала ей вдогонку Зира, когда та уже почти успела выскочить из комнаты. Затем, немного подумав, бросилась к двери и, распахнув ее настежь, прокричала: – Пусть в бальном зале тоже добавят свечей и принесут зимнее платье! Черное! Обязательно черное!
Глава 7. Нежеланная
Я стояла за дверьми бального зала в ожидании своего часа. Пышное черное платье, чем-то напоминающее свадебный наряд (за исключением цвета, конечно), весило не меньше десяти килограммов. Я еле могла передвигаться под его тяжестью, как в нем танцевать? Корсет, украшенный цепями с железными раскрытыми бутонами роз, больно сдавливал ребра. Хотя под юбками и не было колец, но их количество все равно делало меня похожей на праздничный торт, правда, довольно мрачный, но благородный, с россыпью драгоценных белых камней по атласной ткани. Расклешенные рукава острым концом почти доставали до самого пола. Лицевую сторону украшал узор из железных колец, образующих ровные круглые дырки, что были скреплены между собой.
Мои непослушные волосы Зира вновь умудрилась приручить: собрала в волнистый высокий пучок, оставив по одной пряди с каждой стороны, игриво обрамила ими лицо. На голову водрузили ненавистный терновый венок (кажется, я начинаю привыкать к этим покалываниям, но лоб морщить все же не стоит). Несмотря на странные приспособления для макияжа, он получился сногсшибательным, даже мои царапины на щеке были почти незаметны. Оказывается, в этом оплоте древности есть-таки мастера «смоки айс». Темно-синие тени, хотя эта пудра и не совсем на них была похожа, присыпанные блестками, чем-то напоминали ночное небо, обрамившее мои изумрудные глаза. Пусть они и не сияли так же ярко, как и у драконов, но несомненно стали выглядеть более выразительно. На плечи мне накинули тяжелую меховую мантию под цвет платья, спереди она скреплялась черным железным драконом – изображением легендарного Орникса. Единственное, что выбивалось из образа идеальной готической модели – мой задиристый курносый нос, но даже он сейчас не смог испортить картину в целом.
За дверями играла уже знакомая по сегодняшним урокам музыка, слышались веселые мужские голоса и женский смех. Явно в бальном зале царила праздничная атмосфера.
