– Этого быть не может, – отмахнулся Рога.
– Еще как может, – Сола указал на Нику, которая неожиданно притихла и даже не пыталась отрицать услышанное.
– Никто не сможет обойти правила. Отбор еще не закончен! – вскипел Рога.
Он, как и я, не пришел в восторг от услышанного. Хотя, в какой-то мере его реакция все же меня обижала. Я была желанной невестой для всех здесь, кроме него…
Нет, что я несу? Никто из этих крылатых ящеров никогда и не желал жениться на мне по-настоящему. Не так сложно стать муженьком на одну ночь, после которой сразу станешь вдовцом, но при этом еще и трон получишь в придачу.
– Я бы даже сказал, что он еще толком и не начинался, – поправил его Сола.
– Говори, Сола. Не тяни!
– Ваша мама использовала сложившуюся ситуацию в своих целях. Она выставила все так, будто госпожа Ирана неспроста выбрала тебя первым на балу. Якобы у вас уже тогда зародилась некая романтическая связь, а после второго спасения юная Ирана более вообще не пожелала с тобой расставаться. По ее словам, можно легко заключить, что вы здесь вдвоем нежитесь в объятиях друг друга. Вот я и решил заглянуть, проверить, не пора ли уже принести вам свои поздравления и искать себе место под могилу. Как вижу, еще нет, – он выглядел слишком довольным, аж до тошноты. Я, конечно, не горела желанием выходить замуж, но и радовать этого прохвоста мне тоже не доставляло никакого удовольствия.
– Ты знала? – Рога обратился к сестре.
Ника пожала плечами:
– Несложно было догадаться. У нашей мамы туго с фантазией, она обычно орудует тем, что проще и очевиднее.
– Мне бы такую мамку, – Сола мечтательно посмотрел на люстру, которая под стать стенам была выполнена в виде кованого букета орхидей, – глядишь, не пришлось бы завалы разгребать. Сидел бы тут… Цветочками любовался, – на последней фразе он повернулся ко мне и игриво подмигнул.
Не выдержав внутренний взрыв отвращения, я изобразила тошнотворный рефлекс, до неприличия высунув язык. Сола с отвращением поморщился. Внутри меня возликовал маленький ребенок, и, видимо, не только у меня.
– Кажется, та, к кому вы столь бесцеремонно заявились, – сказал Ника, – не горит желанием и далее пребывать в вашем обществе.
– Возможно, – отозвался Сола. – Что же, я выяснил, что хотел. Пора и честь знать.
Он поклонился мне и кивнул Рога на прощание, при этом демонстративно проигнорировав принцессу. Не думаю, конечно, что это хоть как-то задело Нику, учитывая, с каким облегчением она выдохнула, когда непрошенный гость скрылся за дверью.
– Твои друзья – это нечто! – упрекнула она брата.
– Он мне не друг.
– Драконы так не думают.
– Драконы думают так, как им хочется. Правда от этого не меняется.
Я высвободилась из-под своей брони и с удивлением заметила:
– Почему тут так тепло?
В прошлой комнате было до ужаса холодно, да и в пещере. Ладно с пещерой, там положено быть холоднее. Но с комнатой что не так?
– Мы прямо над кухней, – пояснила Ника. – Здесь всегда жарко.
– Над кухней? Бывшая королева жила над кухней?
– Кроме Иран, других королев не бывает, – поправила меня она. – Эту комнату супруга выбрала сама. Ей нравилось… Нагишом ходить.
– Не выдумывай, – огрызнулся на сестру Рога.
Ника со злостью задвинула ящик. Украшения и флаконы недовольно зазвенели от такого грубого обращения. Она резко встала и направилась к выходу.
– Ты куда? – спохватился дракон.
– Останавливать нашу маму, пока она не отдала приказ пошить ей платье! Ты же этого хочешь?
– Никто не станет…
– Станут!
Она открыла дверь и замерла на секунду. Затем развернулась и обиженно добавила:
– Знаешь, я ее ненавижу так же сильно, как и ты. Но сейчас не думаю, что она сделала что-то не так. Твой эгоизм уже просто зашкаливает, братец! Обернись! Не только ее существование зависит от тебя, но и мое! Мое, понимаешь?
– С тобой ничего…
– Случится! Представь, если Сола или кто-нибудь вроде него, а таких здесь немало, женится на ней? – она указала пальцем в мою сторону. – Что тогда? Думаешь, станет лучше? Избавимся от Риза, чтобы на его место пришел другой тиран?
– Думай, что говоришь! – взревел Рога.
Ника вышмыгнула за дверь, не забыв напоследок от души ею хлопнуть. От неожиданности я подпрыгнула на месте. Цветочная люстра закачалась из стороны в сторону. Зеркало немного съехало на правый бок. А Рога почему-то уставился на меня. Я не могла понять, что именно отражалось в этом взгляде, но он точно не вызывал во мне страха, как и не предвещал ничего хорошего.
– Сколько? – спросил он.
– Что? – удивилась я.
– Сколько ты хочешь прожить? Месяц? Два? Три? Может быть, год?
– Что ты несешь! – мои губы задрожали. Но я смогла унять их, плотно закусив зубами.
– Мы можем договориться. Года хватит?
Он был зол. Вена на его шее пульсировала, а руки плотно были сжаты в кулаки. Я схватилась за края сорочки, пытаясь унять дрожь. Меня спрашивали, сколько я хочу прожить? Он на полном серьезе спрашивал, когда меня убить?
То ли прочитав страх в моих глазах, то ли уже выплеснув из себя излишки гнева, он немного успокоился и вновь повернулся к этому чертовому окну.
– Всю жизнь, – тихо прошептала я.
– Жизнь тоже не всегда бывает длинной, – он сделал короткую паузу, – Лена, – услышав свое имя из его уст, я обомлела. Неужели мне это не снится? Я точно не ослышалась? – Кому-то дано прожить сто лет, кому-то пару дней, или вообще не дано даже родиться. Но никому не будет достаточно. Времени, что нам дается, всегда мало.
– Тогда, почему ты решил, что мне хватит года?
– Не знаю. Наверное, потому, что больше предложить не могу.
Глава 19. Парад
Сборы проходили в полной тишине. Две служанки, что вчера приходили меня искупать (как же глупо это звучит!), хлопотливо возились над моим образом, впихивая в непослушные волосы все больше и больше шпилек. Они не отвечали ни на какие вопросы, причем ни на мои, ни на вопросы Ники, чему она не сильно была рада, но и не стала громко высказывать недовольство, как это обычно бывало.
Ника вела себя довольно странно, я бы даже сказала – слишком тихо. Вчера она вернулась далеко за полночь уже при всем параде. Я слышала, как она кралась на цыпочках, ведь самой удалось поспать не больше часа, если я и вообще спала этой ночью. Пугающие мысли не давали мне покоя, преобразовываясь в оживающие тени на стене. Могу поклясться, что пару раз один из цветов мне даже подмигнул! Но больше пугало не это, а страх вновь увидеть или услышать Люку. Видимо, чужая смерть слишком сильно травмировала мое подсознание, но почему тогда я не вижу Дану? Призрак моей покойной служанки пришелся бы куда как кстати, учитывая чувство вины, которое, к слову, становилось все сильнее в отсутствие Зиры. Знаю, что желать видеть ее на работе после такого – верх эгоизма, но мне было необходимо сказать ей, как сильно я сожалею и как сильно хотела бы все исправить, если бы, конечно, могла.
