***
Я смотрю на ее костлявые лопатки, вижу, как повторяя их изгиб по ее спине стекают тонкие струйки крови, но мне еще больше хочется занести руку. Я заношу ее и делаю сильный удар, отчего ее грудь прогибается вперед, а плечи сзади почти соединяются. Она мычит в скотч, а я чувствую на кончике языка сладкий вкус победы.
– Так тебе и надо шлюха, нравится, когда тебе причиняют боль? Что, не нравится? Мне тоже не нравится.
Саша висела на руках прикованная наручниками. Одежды на ней не было, ноги и рот заклеены скотчем, так, что она не могла вырываться. Рядом на кровати сидел Костя и дрочил. Он был бы рад отодрать Сашу сам, но я ему запретила. Еще не хватало этой сучке доставить такое удовольствие. Нет! Она у меня будет получать максимально неприятные ощущения. Мы сняли номер на всю ночь, так, что она это запомнит надолго.
В этой комнате было много приспособлений – дилдо, веревка, настольная лампа, стул и даже бейсбольная бита. Все это я планировала пустить в ход, когда на то придет время. Сейчас я, кстати пользовалась плетью. Она относительно безопасна, если не бить в одно место, а я именно это и делаю. Хорошенько доставлю удовольствие себе, и мы перейдем к более чувствительным занятиям. Кажется, я уже натерла руку об эту чертову плеть, но мне не больно. Благодаря таблеткам физической боли я почти не чувствую. Моральной, в принципе тоже. Только благодаря тоннам адреналина в крови я вообще испытываю хоть какие-то чувства и сейчас их мне достаточно, чтобы получать удовольствие от происходящего.
Я прошу Костю отстегнуть ее, положить на пол и связать так, чтобы она по-прежнему не имела возможности брыкаться, а ее промежность находилась полностью в моем распоряжении. Когда она уже лежала на полу я опустилась на колени и стала шептать ей на ухо.
– Надеюсь, потаскуха, тебе хорошо также, как и мне. Сейчас я буду тебе мстить за мужа, за дочь и за себя. Знаешь, что такое месть? Пробовала такое блюдо? Нет? Не печалься, сейчас я тебя угощу так, что ты его хорошо запомнишь, уродка! – я беру в руки дилдо, который в длину и ширину походит на цельный батон копченой колбасы и без всякой разминки ввожу его на полную глубину в задницу Саше. Она вскрикивает так громко, что впечатляет даже через скотч. Глаза у нее буквально вылезают из орбит, но какие они передают эмоции мне не ведомо. То ли это злость, то ли обида, то ли ненависть. А может и ничего из вышеперечисленного, просто реакция на боль. Что бы там ни было я не намерена прекращать, ночь только начинается!
Беру настольную лампу, напоминающую по форме баклажан и вставляю своей бывшей подруге в вагину. Она снова пытается кричать и брыкаться, насколько ей это удается. Моя рука ввинчивающими движениями пытается расширить отверстие, чтобы предмет заходил еще дальше. Для остроты ощущений, так сказать. На полу образовывается небольшая лужица крови, не понимаю только откуда она. Толи анус порвался, толи разрывы появились от лампы.
Но какая нафиг разница? Я повторяю свои движения вновь и вновь, пока лампа почти полностью не исчезает в Саше и мне уже становится неудобно ее держать руками. К счастью я вспоминаю, что у меня есть ноги. Я встаю и начинаю что есть силы вбивать плафон. После двух ударов он скрывается в вагине без остатка.
– Стой! Ты убьешь ее! – подскакивает ко мне Костя, пряча на ходу в штаны свой раскрасневшийся от возбуждения орган.
– Ничего. Потерпит!
– Это серьезно, ты могла повредить ей все внутренние органы…
– Ну значит рожать не будет. Нечего тиражировать такую мерзость. Не мешай мне…
– Как скажешь… – он возвращается на кровать и видимо снова готов себя возбуждать.
Я смотрю на пол – кровь уже растеклась до кровати, коврик, на котором лежит Саша теперь точно не отстирается. Она расслаблено лежит на и может показаться, что дала дуба, но я-то знаю, что это не так. Саша не сдастся так просто, да и я не намерена прекращать.
– Думаешь, это все сука? Нет, я только начала. Благодаря тебе сегодня у меня сегодня будет просто огненный трах!
В несколько движений откручиваю от стула ножку. Затем извлекаю скользкий от смазки, крови, лимфы и еще какой-то жидкости плафон и тут же вставляю новый предмет. Моя жертва тут же подает признаки жизни высвобождая из груди новое мычание. Что это? Наконец-то! Она плачет, разобрать не так просто, но я слышу. Слышу и этот плач для моих ушей словно бальзам. Око за око, зуб за зуб! Она разбила мне сердце, а я разобью ей матку.
Продолжаю тыкать все глубже деревянной палкой, ощущая, как она врезается во что-то плотное, но эластичное. Делаю еще давление и по ножке стула, а затем и по моей руке начинает течь целый кровавый родник. Освобождаю руку и жду пока кровь перестанет хлестать, но она не перестает. Наконец, когда уже весь пол становится таким скользким, что неловкое движение может повлечь перелом позвоночника, я снова опускаюсь на колено, так что оно погружается в лужу где-то на сантиметр.
– Эй, мразь слышишь меня?
Саша никак не реагирует, ее глаза расслаблены и смотрят в пол. Из носа и рта тоже текут небольшие струйки крови. Ну вот и все. Совру, если скажу, что не хотела так закончить сегодняшний день. Ну может только биту мне тоже было интересно пустить в ход, но до нее не дошло. Крыса издохла, опережая время.
За спиной ощущаю дыхание Кости. Дышит он возбужденно и глубоко.
– Ну что же, детка, теперь мы с тобой точно одно целое. Понравилось?
– Если честно, да. Особенно в конце, когда я ощутила, как она расслабилась. Мне сразу отлегло, я почувствовала себя отмщенной.
– Просто у тебя был мотив! Как он есть у меня каждый раз, поэтому меня не мучают угрызения совести.
Штаны он так и не одел, и я чувствую, как его ствол упирается в мой живот. Начинаю водить его кожу левой рукой, а правой обнимаю за шею. Он прижимается к моим губам, затем своим языком открывает мой и направляет язык в самые недра моего существа. Сердце снова начинает стучать этот страшный ритм, который уже становится привычным. Костя запускает свои руки мне в штаны, одну спереди другую сзади. Его пальцы входят в оба отверстия и мои глаза невольно закатываются. Руки этого ненасытного любовника творят что-то невероятное, снова. Не знаю, как он это делает и где научился, но за один его такой массаж я могла бы отдать жизнь и не только свою.
Чувствую, как во рту выделяется очень много слюны в предвкушении, чтобы взять в рот его рвущийся в бой член. Без приглашения опускаюсь, высвобождая его руки и начинаю отсасывать. Мои колени стоят в луже крови, и я чувствую кожей ее тепло. Наверное, всю одежду теперь придется выбрасывать. И тут я наконец задумываюсь о том, как мы вообще будем отсюда выбираться. Но потом вспоминаю, что я не одна. Я с гениальным махинатором, который уже пятнадцать лет остается незамеченным органами безопасности, а значит и сегодня мы сможем бесследно исчезнуть. Прямо как моя бывшая подруга сегодня. Бесследно исчезла. Она больше не будет отравлять жизнь ни мне никому бы то ни было еще. Я совершила правосудие. Это была не только моя воля. Я сегодня была оружием в руках бога! Это он мне подсказал, что делать.
