Для меня до сих пор остаётся загадкой местность, в которой находится особняк Джанабаева.
Такое красивое место и я о нём даже не подозревала и не слышала. Хотя, не удивлюсь, если у него там вся земля выкуплена, поэтому и людей в непосредственной близости там нет.
В городе мы пробыли совсем недолго.
И от этого мне было грустно.
А ещё обещание Джанабаева.
— Сегодня ровно полгода, Артур, — напомнила ему.
— Всё верно, Лена, — усмехнулся он. — Твои родители сейчас не в городе. Точнее, мать в городе, а твой отец уехал в командировку на неделю. Как только он вернётся, мы сразу к ним поедем. Кстати, они нас с нетерпением ждут.
— Ждут? — опешила я. — Ты что, общался с ними?
— Не я. Ты общалась, — сказал он. — Я ведь тебе рассказывал.
— Ах, ну да… — скривилась я. — Моя подделка, которая выдаёт себя за меня. Любопытно было бы мне её увидеть.
— Ни к чему, — проговорил Артур сухо.
— Кстати, ты мог бы меня заменить моей копией, — предложила ему прекрасную идею.
— Нет, Лена. Тебя никто не заменит. Никто и никогда.
— Твои слова звучат фатально и даже пугающе, — пробормотала печально, понимая, что от этого человека мне и правда, никуда не деться.
Мне даже сбежать не получилось бы. Охрана неуклонно следовала за нами. И сам Артур постоянно был рядом. Не отпускал ни на минуту. Даже в туалет пошёл со мной.
Параноик и гад.
Невольно передёрнула плечами, вспомнив, как он причинил мне дикую боль.
Находясь в городе, мы посетили один из самых звёздных ресторанов. Потом Артур повёл меня в ювелирный дом, но блеск холодных камней меня совершенно не трогал.
Что мне эти бриллианты, изумруды, жемчуга? Для чего они мне?
Мне бы свободу получить…
А потом, мы вернулись назад. Не могу назвать особняк своим домом. Эта тюрьма не стала для меня домом за прожитые тут полгода, как бы Джанабаев не старался.
Он даже снабдил меня учебной и методичной литературой, чтобы я продолжила заниматься.
Записи лекций на флешке я смотрела по телевизору. И экзамены проводил сам Артур, который весьма неплохо ориентировался в моей теме.
Тогда-то он и выдумал новую ролевую игру — профессор и студентка.
За каждый неправильный ответ, он наказывал меня, но никогда не позволял себе делать мне больно… Но если я сдавала ему экзамен на отлично, то получала награду…
Моя жизнь за эти полгода превратилась в череду одинаковых дней, которые утопали в пороке и грехе.
Я уже жила как на автомате. Потеряла интерес к жизни. Меня словно выключили.
Иногда, когда меня Артур выбешивал, ко мне возвращались эмоции. В основном, они были негативные. Как это и произошло недавно.
Когда мы вернулись, Джанабаев оставил меня одну, заперев в спальне, и не трогал до самого следующего дня.
А я уже не дни считала, а часы до встречи с родными.
Я хотела домой. В свой настоящий дом.
А на следующий день, за два часа до обеда, он ворвался ко мне в спальню с горящим взглядом, да и вообще, возбуждённым видом, словно что-то чудесное произошло.
Удивлённо посмотрел на него.
Артур сел в кожаное кресло, которое перенёс сюда для своего удобства и приказал:
— Раздевайся, Лена…
Я уже знаю, что не стоит задавать ему вопросы. Если он сказал, раздевайся, то я должна раздеться.
Лишь бы только опять не сделал мне больно.
Моё сердце готово выломать рёбра и выпрыгнуть наружу. Оно бьётся с такой силой, что мне кажется, этот стук слышу не только я, но и он.
Сглотнула и дрожащими, сбитыми в кровь пальцами начинаю расстёгивать платье. Оно скользит вниз и падает к моим ногам.
Нижнее бельё — самое изысканное и приятное к телу красиво сидит на мне, подчёркивая все изгибы и белизну фарфоровой кожи, и я знаю, что сейчас он мной любуется.
Снимаю бюстгальтер и продолжаю смотреть в его глаза. Выражение лица мужчины абсолютно не меняется, но вот глаза… Глаза сверкают довольным и похотливым блеском, когда он видит мою обнажённую грудь.
Бюстгальтер бросаю рядом с платьем и принимаюсь за кружевные трусики, тяну их вниз.
Он ничего не говорит, а лишь бесстрастно наблюдает. Знаю, что ему нравится всё, что сейчас видит.
Выпрямилась и полностью обнажённая стою перед Артуром, как и прежде не опуская своего взгляда. Хотя он желает, чтобы я смотрела на него трепетной ланью и кротко опускала свой взгляд.
Не дождётся.
— Ты сегодня покорная, Лена. Мне это нравится.
— Благодарю тебя за вчерашнюю поездку. Я уже и забыла, каким может быть шумным и суетливым город… Ведь здесь, в горах так тихо и безлюдно… — произнесла с грустью в голосе и наконец, опустила взгляд в пол. Но не потому, что я его снова испугалась, а потому, чтобы он не увидел моих слёз.
— Я рад, что смог поднять тебе настроение. А теперь покажи, Лена, насколько ты мне благодарна.
— Что ты хочешь? — спрашиваю обречённо.
— Хочу, чтобы ты легла на кровать, широко развела и согнула ноги в коленях, — слова, которые вызывают у меня приступ стыда, одновременно сливаясь с ожиданием чувственного порока.
Между ног сразу стало мокро и жарко.
Но я смотрю на него и не двигаюсь. Не могу сделать даже одного шага, потому что прекрасно знаю, что он будет со мной делать… Эта сладкая пытка, боль и наслаждение, одновременно.
— Лена, ты забыла, что я не привык повторять? — отстранённо произносит Артур.
У меня скручивает живот от страха, но я держу себя в руках.
— Я не хочу сейчас секса в этой позе, Артур, — шепчу смело, хотя чувствую, как вся дрожу от страха… и предвкушения.
Его глаза сверкают и темнеют.
Я смотрю в его ледяные чёрные глаза и вдруг чувствую себя искусительницей, полной ярости и похоти. Он хочет меня. Хочет всю и без остатка. Чтобы я не только телом, но и душой стала полностью его. Принадлежала ему, думала о нём, всегда хотела его…
Безумие. Самое настоящее.
— Лена, — предупреждающе произнёс Артур моё имя, продолжая восседать в кожаном кресле, словно государь. — Я всё ещё жду.
Но я продолжаю стоять на месте.
Воздух между нами становится плотным. Последние минуты перед тем, как…
Он резко встал и, схватив меня за плечи, грубо бросил на кровать.
— Давай, Лена, покажи себя, девочка, — рычит он, разозлённый моим неповиновением.
Сердце продолжает биться также сильно и быстро. Я часто дышу и дрожу от страха.
