Алишер посмотрел на свою руку, где он явно ощущал брачную метку и вздохнул.
Его целью было заставить свою жену невзлюбить его, бояться и всеми правдами и неправдами пожелать уехать из его замка в тот дом, что специально он купил для неё. Пусть там жила бы себе тихо-мирно и его не трогала. Он заделал бы ей ребёнка и забрал бы себе. Не жизнь у неё была бы, а сказка. Но глупой девчонке захотелось показать характер!
«Ничего, дорогая, я не желаю привязываться к женщине и ты скоро это поймёшь. Поймёшь, что я не принц. В моём сердце есть место только для одной, для моей Мариям».
* * *
Придётся немало потрудиться, чтобы выполнить данное обещание и принести счастье в этот дом, доставить удовольствие и… что там ещё было? — ах да, и быть хорошей женой.
А ещё сохранить верность супруга.
Сара перебирала гардероб, свирепея всё больше и больше, с каждой отброшенной вещью.
Алишер, сволочь некромантская завалил её шмотками! ОДИНАКОВЫМИ!
Все платья были одного фасона — полностью закрытые, как у монашки. И плевать, что ткани великолепного качества — они были чёрных и серых цветов, либо чёрные с серыми вставками!
— Это просто какой-то кошмар! — злилась Сара. — Что за детский сад? Чего он добивается?
Сара вернулась в комнату. И с маниакальным блеском в глазах осмотрела великолепной работы шторы, покрывало на кровати и, ткнув пальцем в служанку, сказала:
— Срочно принеси мне ножницы и нитки!
Шери деревянно поклонилась и покинула покои Сары.
— Ну что ж, Алишер, ты не на ту напал, — улыбнулась Сара. — Я буду играть в твою игру, но только по своим правилам!
Ей вдруг пришла в голову гениальная идея. Она заглянула в будуар. Критически оглядела замершею статуей скелетину и сказала ей:
— Думаю, тебе понравится ходить в платье, а не пугать меня обнажённым видом своих костей.
Глава 8
* * *
— Мари, тебе не кажется, что Калюку не место за нашим столом? — с упрёком произнёс Алишер.
Мариям взглянула на своего питомца, который сидел на очень высоком стуле, и с довольным урчанием поглощал свежие кусочки сырого мяса.
Она пожала плечами.
— Ты раньше не был против Калюка за столом, папа. Мне совсем не хочется, чтобы Калюк ел с пола. Он всё-таки особенный котик, он мой котик. Он мой друг, папа.
— Урсула, вы должны были объяснить Мари, почему животные за столом не могут находиться! Мари! Калюк — кот и должен знать своё место…
— Папа, а твоя жена? Почему она не пришла обедать с нами? Или ты её кормишь с пола? — воскликнула Мариям и швырнула ложку в суп, отчего брызги разлетелись в стороны, и попали на няньку Урсулу и на Алишера.
Калюк даже ухом не повёл. Его занимало тёплое и такое сочное мясо.
— Мари! Что за выходки? — рассердился Алишер и резко замолчал. Потом выдохнул и покачал головой. Эта женитьба выбила его из привычной колеи. Уже и срываться на дочери стал.
— Прости, родная. Конечно же, пусть Калюк будет с нами. Он член семьи и мой подарок тебе.
— Почему твоя жена не обедает с нами? — настаивала на своём Мариям. — И ты обещал про неё рассказать!
Алишер до хруста сжал столовые приборы в руках.
Его дочь непогодам сообразительна и умна. Она даже разговаривает не так, как это делают все обычные пятилетние дети, а выдаёт чётко сформулированные вопросы и всегда задаёт правильные вопросы.
Алишер расслабил тугой узел на шее и взглядом дал понять Урсуле, чтобы она удалилась.
Женщина даже поесть не успела. Урсула поклонилась Господам и вышла из столовой.
Мариям сидела нахохлившись и смотрела куда угодно, но только не на отца.
— Мари?
Девочка резко отвернула голову.
— Ты даже не поинтересовалась, что стало с теми стульями, которые ты же и оживила, — спокойным голосом сказал Алишер.
— Я уверена, ты их все переловил, — буркнула Мариям.
Алишер вновь вздохнул. А что же будет, когда его дочери исполнится пятнадцать? Бездна! У неё характер, как и у него самого!
— Хорошо. Раз обед не удался, то давай поговорим о моей жене, — на последнем слове Алишер немного скривился.
Мариям повернула к отцу голову и сказала:
— Почему ты не рассказал мне о ней раньше? Она теперь должна стать моей мамой? И почему не было свадьбы? А бал ты тоже устраивать не будешь?
Алишер мысленно придушил Сару, Короля и отца Сары, за то, что тот принимал участие в её рождении.
— Не рассказал, потому что сам узнал недавно и не знал, как ты воспримешь эту новость. Моя женитьба была приказом Короля, Мари. Не я выбирал себе невесту.
— Она тебе не нравится? — удивилась девочка. — Она красивая. И имя у неё красивое — Сара.
— Нет, она мне не нравится, Мари. Красота не является главной составляющей симпатии, — ответил Алишер. — А имя у неё обыкновенное, даже не запоминающееся. Твоё имя самое лучшее в мире, Мари.
Девочка расплылась в довольной улыбке и спросила дальше:
— А раз она тебе так не нравится, почему ты не сказал Королю об этом и не попросил себе другую жену?
Алишер глухо рассмеялся.
— Потому что, Сара не только из рода Ли Холлов, обычных людей, но по материнской линии относится к роду Ли Эстра, Мари. Когда-то этот род был очень силён в магическом плане, пока они не нарушили закон и не были лишены магии. Это было очень давно, Мари. В роду матери Сары рождались всегда некроманты. Король ищет для своих магов подходящих партнёров, с сильными предками, надеясь, что дети от таких союзов родятся очень сильными магами. Некромантов мало, Мари и Король переживает, что если вдруг нас не станет, то кто же будет бороться с нежитью?
Мари округлила глаза.
— Ребёнок, что у вас родиться будет сильным магом? Тоже некромантом, как и мы с тобой?
— Не факт, Мари. Идея Короля абсурдна, но он зациклен на ней и пока он не убедится, что это провальная затея, его не переубедить.
— Но ты ведь меня не перестанешь любить, да? Даже если ваш ребёнок будет сильнее меня магически? — всхлипнула вдруг Мариям.
Алишер подскочил со стула и в два шага оказался возле своей дочери, и опустился перед ней.
— Дорогая моя, ты — моя душа и любимая дочь. Я всегда буду любить тебя, Мари и не важно, сколько детей у меня будет и какими они буду магами.
— Правда? — улыбнулась она.
— Могу дать клятву Смерти, — серьёзно сказал Алишер.
— Я тебе верю, папа, — сказала Мариям и крепко обняла отца за шею. Чмокнула его в щёку и, оторвавшись от него, серьёзным тоном сказала: — Тогда я заказываю братика!
