Мари виртуозно гнула пальцы в разные стороны и малышке понравилось давать советы взрослой Саре и объяснять ей, как правильно и в какой последовательности выполнять гимнастические упражнения.
Вообще, это была большая редкость, когда у человека в таком уже возрасте просыпался дар и, как правило, такие маги не занимали особо высоких должностей.
Ну и, конечно же, Сару решили обучить лишь для того, чтобы девушка могла контролировать свой дар. Ни в какую академию её не возьмут, да и Алишер не позволит. Где это видано, чтобы замужняя госпожа, пошла учиться! Моветон.
— Госпожа, вы снова неверно рассчитали формулу направления молнии. Если вы создадите такое плетение, то молния поразит именно вас. — Учитель подошёл к доске и переписал её выполненное задание. Потом обвёл допущенные Сарой ошибки. — Вот здесь вы поставили знак минус, а надо было плюс. И вот здесь корень не из двух, а из пяти. Это непростительные ошибки, госпожа. Я так понимаю, вы не усвоили алгеброидные теоремы молнии. Значит, на сегодняшнем уроке мы пройдём их снова.
Сара уронила голову на сложенные руки.
Девушка и подумать не могла, что она, будучи в прошлой жизни экономистом с высшим образованием, уважающая и любящая математические науки, в новом мире ни черта не будет понимать! Потому что её разум отказывался воспринимать эти формулы! Потому что так не может быть! По правилам математики нельзя было в том месте ставить знак плюс! Но это другой мир и её мозг находился в полнейшем ступоре.
— Хорошо, давайте снова повторим, — печально согласилась Сара.
«И зачем вообще у меня этот дар проснулся?» — подумала тоскливо Сара.
Мало того, что её мучили на уроках по основам магии, так после этих занятий, её домучивала противная тётка, похожая на сушёную воблу.
Вобла оттачивала её манеры. Этикет, мать его. Хоть память Сары помогала ей, как и тело, которое помнило все эти реверансы, но как оказалось, до совершенства Саре, ой, как далеко.
Всё-таки скоро королевский бал. И нельзя упасть в грязь лицом, опозорить себя и мужа незнанием элементарных правил поведения в высшем обществе. А их, как оказалось, тьма тьмущая. Некоторые даже предыдущая Сара не знала.
В общем, дни напролёт у Сары были похожи на ад. Только ночью ей было хорошо — в объятиях мужа предаваться пылкой страсти и любви.
Глава 20
* * *
— Тьфу, какая же гадость! — воскликнула Сара, выплюнув на ладошку кусочек клубники со сливками.
Она отложила пожёванный кусочек на салфетку и откинулась на подушки.
— По-моему, ягода гнилая.
Алишер выбрал другую ягодку, понюхала её и осторожно надкусил.
— Наверное, одна попалась испорченная. У этой превосходный вкус, — он обмакнул её в сливки и протянул ей ягоду.
— Невероятно, — проворчала Сара, — Целое блюдо клубники, но именно мне досталась гнилая.
Она взяла из его рук ягодку и закинула в рот, чтобы снова скривиться и выплюнуть.
— Кажется, у меня изменилось вкусовое ощущение. Клубника мне кажется не вкусной и сочной, как раньше, я чувствую гниль и горечь.
Она отодвинула от себя тарелку и устало вздохнула.
— Кажется, эта неделя свела меня с ума, Алишер. Мне хочется то плакать, то смеяться, то кого-нибудь придушить. Чаще всего придушить хочется воблу. То есть учительницу по этикету, Ванессу. Она вызывает невероятное раздражение.
— Через неделю мы должны появиться при дворе. Ванесса доложила мне, что твой реверанс уже можно назвать совершенством, — улыбнулся Алишер. — Потерпи ещё немного, дорогая.
— Да это я так, просто усталость какая-то странная, — пожаловалась Сара. — И если честно, на бал ехать нет никакого желания. Ооо… А завтра ещё приедут портные! Я точно умру!
Алишер рассмеялся.
— Я не позволю этому свершиться.
— У тебя в кубке ещё осталось вино? А то моё кислит.
Алишер передал Саре свой кубок. Она сделала небольшой глоток, чтобы тут же сморщится.
— Алишер! Повар подсунул нам бурду! — возмутилась она.
Алишер с недоумением взглянул на супругу и сделал глоток из своего кубка, потом и из её.
— Сара, вино отменное, — пожал он плечами. — Откуда эти капризы?
Сара почувствовала, как у неё защипало глаза.
«Ну вот, сейчас я ещё и разревусь», — подумала девушка, всхлипывая.
Алишер, что лежал рядом и читал книгу, с беспокойством посмотрел на Сару.
— Дорогая, что такое?
— Но почему мне всё время достается всякая гниль?! Ты не чувствуешь, а я чувствую, что во вкусе ягод и вина что-то изменилось!
Она вдруг поняла, что говорит с несвойственным ей раздражением, и ужаснулась. К тому же у неё глаза последние дни на мокром месте. Что за ерунда?
— Прости, Алишер. Видимо я нервничаю из-за этого бала, вот и срываюсь. Может я съела что-то не то за ужином, вот и чувствую странный привкус.
— Всё хорошо, — улыбнулся он ей. — Давай лучше я подниму тебе настроение.
Сара улыбнулась и прижалась тесно к мужу.
Алишер улыбнулся, и вокруг его глаз появились уже знакомые морщинки. Одним быстрым движением он взял её руку, поднёс к губам и нежно поцеловал.
* * *
За завтраком Мариям показала Алишеру и Саре свой рисунок.
— Я нарисовала нашу семью, — довольно сказала малышка. — Наш замок, папу, тебя Сара, Калюка и себя.
Из её каракуль вряд ли можно было бы понять кто есть кто, но само осознание того, что Мариям уже причислила Сару к семье, растрогало девушку.
«Ладно, со мной действительно что-то не так. Я же не плакса! Вот нисколько! Женщины, у которых вечно глаза на мокром месте, вызывают у меня раздражение», — подумала Сара, утирая салфеткой повлажневшие глаза.
— Мари, это восхитительно, — прошептала Сара.
— Молодец, милая. Очень красиво, — похвалил её Алишер.
Мари закивала.
— Я старалась. Повешу рисунок у себя в комнате.
Урсула как всегда была невозмутима и молчалива.
Котёнок сидел на стуле и лакал подогретое молоко.
Звон тарелок вернул всеобщее внимание к завтраку. Перед Сарой слуги-скелеты поставили блюдо — куриный суп с лапшой, щедро присыпанный петрушкой. Когда до Сары дошёл запах супа, она плотно, почти до боли сжала губы, с трудом сглотнула и схватила за костлявую конечность слугу-скелета.
— Убери суп, скорее и принеси… — с трудом произнесла Сара сквозь потно сжатые зубы. — Принеси кашу, пшённую или манную…
Скелет поклонился и забрал тарелку с супом.
— Сара? — забеспокоился Алишер.
