Открыл папочку, где лежали всего два листика с цифрами.
- Где остальное? – нахмурился я, и Витя явно напугавшись моего изменившегося выражения лица. Выдал всю правду-матку. – Всё остальное у бухгалтера, которая вела все дела Романовых!
- Та-а-к… - протянул я. – И где же этот бухгалтер?
- Она… Она дома… - проблеял он. - У себя дома...
- Слушай Витя, давай ты не будешь меня злить, - погладил его по голове, спустился к тонкой шее и немного сжал её, отчего управляющий, едва не лишился сознания. – Рассказывай, Витёк. Я же вижу, что ты чего-то сильно боишься и что-то скрываешь.
Мужчина поднял на меня перепуганные газа и неожиданно, расплакался.
Дела, однако. Он что, пытается таким образом меня отвлечь или на жалость давит? Если и так, то зря старается.
- Слушай, меня твои слёзы совершенно не трогают, - зло прошептал я, склонившись к его уху.
Виктор всхлипнул, вынул из кармана брюк носовой платок, громко высморкался, скомкал платочек и вернул его обратно в карман.
- Хорошо, - кивнул он и сбивчиво заговорил.
Глава 11
* * *
Богдан
Накормил Алину, немного поиграл с ней, прочитал сказку и буквально через несколько минут, как я начал читать малышке, она сладко заснула у меня на руках. Поднялся с ней наверх, уложил в кроватку и поцеловал. Послеобеденный сон ведь полезен малышам? Алина не проснулась, когда я легонько коснулся губами бархатистой щёчки, только она моментально перестала посапывать. Вот он результат – ребёнок с утра был занят со мной делами, потом малышка сытно поела, поиграла и крепко заснула, никаких успокаивающих средств и снотворных ей не понадобилось. Очевидно, эта мысль, что моего ребёнка накачивали этой дрянью, будет корёжить меня долго, очень долго и вызывать в душе прилив ненависти и злости на этих людей.
Включил, купленную Никитой радионяню и спустился вниз. Никита должен был уже провести беседу с Виктором. Уверен, что он выяснил много интересного.
Пока спускался вниз, получил смс. Сообщение прислала моя недавняя знакомая Каролина.
«Завтра утром привезут все ваши покупки. Если вы не возражаете, я бы хотела приехать к вам, чтобы пообщаться с девочкой. Потом я смогу написать вам список рекомендаций. Что скажете?»
Весьма милый жест с её стороны.
Без раздумий, ответил на её сообщение.
«Мы с дочерью будем только вам рады».
И тут же прилетел ответ с улыбчивым смайликом.
Сам не смог сдержать улыбки.
Как удивительно теперь проходит моя жизнь. Раньше мыслил я лишь о своей работе и новых репортажах, а сейчас мои мысли заняла одна маленькая детская жизнь – моя дочь. Теперь она становится смыслом моей жизни и когда-нибудь, я услышу её первое слово «папа».
Я ни на секунду не сомневался, что мы будем вполне счастливы вдвоём. Однако какая-то часть моей души, скорее даже разума, признавала, что малышке этого будет недостаточно. Ей нужна мать.
Инга совсем немного подарила девочке своей любви и тепла, не успела дать ей большего. Но главное, что Инга предвидела судьбу Алины, оставь она её на попечение одних только родственничков. С одной стороны, я рад, что она не забыла обо мне и оставила в завещании свою волю, но с другой - будь Инга сейчас жива, сам бы открутил ей голову за то, что она не сказала мне о беременности и рождении дочери. И тогда, не было бы такой ситуации, в которой я должен откусываться и бороться с её роднёй, с которой мне ещё только предстоит познакомиться.
Толкнул дверь кабинета управляющего и удивился. Мужчина сидел в кресле, сжавшись в комок и натуральным образом, размазывал сопли по своему лицу.
- Ты что, пытки ему устроил? – не смог не спросить я друга, который нависал грозной горой над Виктором.
- Ему пытки уже не помогут, - мрачно ответил Никита и Виктор громко шмыгнул, сильнее вдавливая своё тщедушное тельце в кожаное кресло. – Тут такие дела творятся, что будь у меня волосы на голове, они бы встали дыбом.
- Любопытно, - я присел на край стола и вопросительно посмотрел на управляющего.
- Ч… что? – спросил он меня заикаясь. – С… сно… нов… ва расс…кака… зывать?
- А ты как думал, дружочек? – похлопал Никита его по плечу. Виктор от этого нехитрого жеста чуть не лишился чувств.
- Похоже, у него истерика, - заметил я. – Давай уж ты Никит, передавай суть его исповеди.
- Богдан, да тут полный абзац творится, - провёл Никита своей ручищей по голове. Жест, обозначающий его замешательство. – Витя-то наш, оказывается женат на бухгалтере, которая после смерти родителей Инги стала вести все финансовые дела и контролировала сделки. Жену нашего Витечки... Как там зовут твою благоверную?
- Э… Эльвира С… Сергеев… на, - промямлил Виктор.
- Так вот, Эльвира Сергеевна, с лёгкой подачи нашего управляющего была принята на должность семейного бухгалтера – пояснил Никита.
- Стоп, - остановил его. – А прошлый бухгалтер куда делся?
- Погиб, - ответил Никита. – Вместе с четой Романовых летел в том самом самолёте, который разбился.
Теперь ясно.
- И потом наш Витёк на радостях предложил горюющей Инге замену погибшего бухгалтера – свою жену, – ехидно пробасил Никита.
Я посмотрел на побледневшего, а потом посеревшего Виктора, который на слова Никиты не очень-то охотно, но кивнул и сказал:
- Моя жена очень умная…
- Не сомневаюсь, - сказал я безрадостно. – Что дальше?
- А дальше Эльвира вошла в доверие к Инге по чьей указке? – обратился Никита к управляющему.
Тот сжал трясущиеся губы и промолчал.
- Лидия Константиновна, троюродная тётушка твоей дочери, Богдан, - сказал Никита. – Она была в курсе всех сделок и воровства, которое не особо-то и скрывалось, верно? Ведь Инге было не до финансов. Потеря родителей, рождение ребёнка, болезнь…
Я сжал кулаки от ярости, охватившей меня. Лишь усилием воли сдержался, чтобы не врезать этой паскуде, которая лила горючие слёзы, выставляя себя жертвой. Эти твари уже тогда как настоящие паразиты кишели в этом доме и жизни Инги.
- И много дел они провернули? – процедил сквозь сцепленные зубы.
Мы оба уставились как коршуны на Виктора. Ответил снова Никита.
- Много, Богдан. Витя мне сказал, что Лидия Константиновна отгрохала себе целый дворец на побережье Франции, верно? Твои же слова? И с вами она хорошо поделилась. А ещё обещала много других благ, да, Витя? Главное, чтобы всё наследство досталось Лидии или другим родственникам, с кем она в хороших отношениях. Я всё верно говорю?
Виктор смолчал по этому поводу, но вдруг, набравшись смелости, как гиена, затявкал:
