Отложила приборы и выглянула на балкон. Эрик колотил ногой по балконному ограждению.
— Эрик успокойся… — сказала и потянула на себя балконную дверь.
Но вдруг, балконное ограждение отвалилось! А Эрик по инерции полетел за ним!
Третий этаж!
— ЭРИК! — заорала я и вылетая на балконную площадку, но не успела его ухватить!
Осторожно выглянула вниз.
От увиденного чуть не заорала в голос.
Моментально нажала на кнопку экстренного вызова помощи на смарт-браслете.
Быстро нашла слинг на диване, посадила в него Артура, накинула пальто и помчалась вниз, молясь, чтобы Эрик был жив!
Внизу уже собирались соседи.
Прижимала к себе сына, расталкивая народ локтями и опустилась возле Эрик.
Слава богу, он жив! Эрик тяжело дышал и находился без сознания.
И как же страшно выглядел!
Он лежал на боку. Правая нога сломалась в голени. Белая кость торчала наружу. Левая рука тоже была сломана. Из носа и уха шла кровь.
На белом снегу всё выглядело жутко.
— Боже… Эрик… — всхлипнула я, молясь, чтобы экстренная служба помощи прибыла как можно скорее.
Ребёнок плакал, я кутала себя и его в пальто. Голоса соседей фоном раздавались вокруг.
Я не знала, как оказать Эрику первую помощь! И от этого чувствовала себя бессильной и жалкой.
Экстренная помощь прибыла через семь минут.
— Что случилось? — раздался звонкий голос доктора. Толпа расступилась, являя докторам Эрика.
Его осторожно положили на носилки и погрузили в мигающий разными огнями аэромобиль. Я полезла следом за ними, но меня не впустили.
— Вы кто? — строго спросили меня.
Не придумала ничего лучшего и сказала первое:
— Я его жена.
Глава 22
Вредить легко, помогать трудно.
Квинтилиан
* * *
— Завтрак готов! — громко крикнула я, чтобы Эрик меня услышал и отложил чтение новостей и прочей ерунды.
Внесла в спальню плотно заставленный поднос и аккуратно водрузила его перед Эриком. Поднос был на высоких и устойчивых ножках. Опрокинуть его было нельзя, а потому, он жёстко стоял и Эрик мог спокойно и самостоятельно принимать еду. Правда, всего одной рукой.
Окинула взглядом болезного и уже в который раз вздохнула.
Эрику невероятно повезло, что он родился в этом мире, а не на Земле. Здесь он уже встанет на ноги и побежит через две недели. А в моём мире ему пришлось бы как минимум три месяца находиться в гипсе.
Эрику в больнице собрали сломанную ногу и руку, и зафиксировали их в экзоскелет. В этом приспособлении находятся различные датчики, которые регулируют положение сломанной конечности, а при возникновении боли, самостоятельно впрыскивают обезболивающее средство. Очень удобно, скажу я вам.
Доктора сказали, что ровно три дня ему вставать можно только для того, чтобы посетить туалет. Всё остальное время Эрик должен лежать. А вот на четвёртый день он уже сможет встать и потихоньку начинать ходить, чтобы разрабатывать ногу.
Завидую я такой быстрой регенерации. Не дай бог мне что-то сломать…
Но я отвлеклась. Сегодня пошёл второй день, как Эрик находится дома. Я переживала, что в связи с его травмой, он потеряет работу, но оказалось, что нет. Эрику даже выплатят больничный. Хоть одна новость была хорошей.
А вот балкон нам никто не восстановит, потому что, материал, из которого он был сделан, не предназначен для того, чтобы молотили по нему ногами со всей силы, точнее, со всей дури.
— Снова бульон? — скривился Эрик.
— Да, бульон помогает быстрее восстановиться, — заметила я нравоучительно.
Думала, что он в своей излюбленной манере начнёт опять ныть, но на удивление, Эрик промолчал и принялся за свой завтрак.
Я села рядом, чтобы если что, помочь ему — тарелку пустую убрать, например.
— Когда придут на собеседование? — спросил Эрик.
— Нянечки придут к четырём, а те, кто хочет стать моей помощницей — к семи. Но я тебе это уже говорила.
— Я хочу присутствовать при отборе, — сказал он, кривясь и морщась от бульона.
Я мотнула головой.
— Тебе нельзя вставать…
— Я всего лишь перемещусь с кровати на диван. Аврора, я миллион раз принимал и увольнял работников и прекрасно вижу, кто действительно достойный, а кто настоящее… как ты там говоришь? Фуфло, кажется. Точно, фуфло. Не хочу, чтобы по моему дому расхаживало фуфло.
То есть, ты думаешь, что я настолько тупа, что приму на работу фуфло? — подумала я раздражённо.
Хотела начать спорить, даже рот раскрыла, но потом задумалась. Эрик прав, я могу сильно ошибиться в человеке. Ведь мир-то другой. Его помощь мне явно будет полезна.
— Хорошо, — кивнула ему. — Я буду рада твоей помощи.
Эрик удивлённо на меня посмотрел и сказал:
— Ты даже меня отговаривать не станешь?
Пожала плечами.
— А смысл? Потреплем только друг другу нервы, но ты всё равно сделаешь по-своему.
— Я настолько предсказуем? — хмыкнул он.
Чуть не сказала «да», но вовремя успела прикусить язык.
— Мне было бы неприятно, если бы ты нанимал кого-то в дом, не спросив моего мнения. Поэтому тебя понимаю. Я думала обсудить с тобой кандидатов после собеседования или пригласить их повторно, когда тебе уже можно будет ходить. Но раз ты хочешь сейчас присутствовать на собеседовании, то я не против. Главное, чтобы твои перемещения не нанесли вреда ноге…
Эрик махнул целой рукой и улыбнулся.
— В детстве я часто ломал как руки, так ноги. Никогда не говорил матери о своих переломах. Она ненавидела, когда я болел, а уж если бы признался ей в том, что, что-то сломал, то даже не знаю как бы она отреагировала…
— Как же ты выкручивался? — удивилась я его признанию.
Эрик вообще редко рассказывал о своём детстве. Точнее, он вообще о нём не рассказывал, а тут прям такой прогресс. Неужели между нами налаживается контакт?
— Отец отвозил меня в свой домик на озере, а матери говорил, что я уехал с ребятами на соревнования.
— Хочешь, поговорим с тобой об отце и матери…
— Нет, — резко ответил он, а потом подумав, сказал чуть мягче: — Я не готов сейчас обсуждать своё детство.
— Как скажешь, — кивнула ему.
Вдруг раздался громкий и зовущий плач.
Мой малыш проснулся.
— Кто-то требует маму, — криво усмехнулся Эрик.
