300-летний юбилей Дени Дидро, как водится, вызвал повышенный интерес к наследию просветителя, в том числе и к его русским связям. В Российской национальной библиотеке (Санкт-Петербург), Высшей школе экономики (Москва), музее «Ясная Поляна» состоялись международные конференции, посвященные этому юбилею
[100]. Среди публикаций юбилейного характера обращает на себя внимание статья Елены Евгеньевны Приказчиковой. Увлеченная идеей утопизма, автор рассуждает в духе А. Лортолари и Л. Вульфа. Она видит в Дидро мечтателя, причем корыстного и трусливого. За пять месяцев пребывания в Петербурге он якобы осмелился дать Екатерине II лишь один конкретный совет, а когда его надежда обогатиться от щедрот императрицы «разлетелась в прах», он взялся за критику «Наказа»
[101]. Подобные суждения свидетельствуют об их априорности и недостаточном знакомстве с источниками.
Заметным явлением стал выход книги Сергея Викторовича Королева
[102], которая подвела итог многолетней работы по реконструкции книжного собрания Дидро, купленного Екатериной II и поступившего в середине XIX века в Императорскую публичную библиотеку и «растворенного» в ней.
Знакомство автора этих строк с современным состоянием проблемы произошло во время участия в международном научном проекте «Дидро. Россия и возникновение концепции цивилизации», осуществленном в 2005 году под руководством Ж. Дюлака при поддержке Дома наук о человеке (Париж). Сотрудничество с такими известными специалистами, как Ж. Дюлак, Дж. Годжи, С. Я. Карп, К. Франк, позволило приобщиться к современным задачам изучения политических сочинений Дидро, в том числе его россики, и опубликовать ряд статей. Идея Дюлака о наличии у Дидро собственной концепции цивилизации, которая определила его отношение к России, повлияла на дальнейшее осмысление текстов просветителя. Начав с популяризации идей и подходов Дюлака и общей характеристики русских связей Дидро в свете идеи цивилизации
[103], я перешел к изучению истоков взглядов Дидро на Россию
[104], к характеристике взглядов просветителя на место Петербурга и Москвы в жизни России
[105], а также его оценок Петра I
[106]. Ряд статей раскрывает влияние концепции Дидро на его современников и мыслителей более позднего времени: Левека и Клера, Дашкову, Радищева, Н. М. Карамзина, М. М. Сперанского
[107].
Автор настоящей работы далек от мысли поставить точки над i в большой теме «Дидро и Россия». Однако я надеюсь, что рассмотрение россики Дидро через призму его концепции цивилизации и с учетом обширной историографии вопроса позволит открыть для отечественных читателей новые грани этой необъятной темы. Этому должны способствовать использование и перевод источников, ряд из которых до сих пор практически не рассматривались российскими исследователями.
Источники
Россика Дени Дидро – это сложный комплекс политических, философских и публицистических сочинений. Обращение к ним ставит перед исследователем множество проблем. Наличие многочисленных изданий сочинений «русского периода» отнюдь не исключает их неполноту, искажения текста, их ошибочное комментирование и датировку. Дополнительные сложности возникают при интерпретации текстов, в которых Дидро выступал в качестве редактора или соавтора. Проблемы перевода также встают перед отечественным историком.
Интерес к России возник у Дидро в зрелом возрасте, когда за его плечами уже была огромная работа над «Энциклопедией». «Русские» статьи «Энциклопедии» Дидро, как известно, были написаны де Жокуром, однако без их учета невозможно установить круг исходных знаний философа о России. Собственно «русский период» в творчестве Дидро начался с конца 1760-х годов. В скрытой, анонимной форме размышления философа о России были выражены в отрывках, написанных для «Истории обеих Индий» Рейналя. Лишь косвенные данные свидетельствуют о том, что уже в первом ее издании (1770) небольшой отрывок о России принадлежит перу Дидро. Бесспорная принадлежность ему принципиально важного отрывка из второго издания (1774) подтверждается документами из фонда Вандель в Национальной библиотеке Франции. Именно этот фрагмент «О России» и его вариант «О том, что надо начинать с начала», помещенный в Correspondance littéraire Гримма (15 ноября 1772 года), представлены сегодня в образцовом научном издании, осуществленном Дж. Годжи
[108]. Важное отличие в содержании этих текстов состоит в том, что Гримм (возможно, по согласованию с Дидро) убрал прямые упоминания о России и критику культурной политики Екатерины II, придав отрывку характер общего рассуждения о цивилизации рабского народа. Впрочем, эти изменения были тактическим ходом и не меняли основного содержания текста: подписчикам Correspondance littéraire было совершенно ясно, что речь идет о России.
