26 апреля 1918 года мистер Джон Ф. Стивенс, возглавлявший Русскую железнодорожную комиссию, получил из Госдепартамента телеграмму следующего содержания: «Посол (мистер Френсис), находящийся в Вологде, рекомендует, чтобы Эмерсон незамедлительно отправился в Вологду в сопровождении группы из двух – пяти инженеров и обсудил транспортировку… Министерство согласно».
Эмерсон, который имелся в виду, это полковник Джордж Х. Эмерсон – первый заместитель мистера Стивенса в Российском железнодорожном корпусе корпорации обслуживания железных дорог, которая будет упоминаться в следующих главах.
Полковник Эмерсон и его группа выехали из Харбина во Владивосток 4 мая 1918 года, чтобы подготовиться к переезду. 6-го он сообщил о полученных им приказах американскому консулу во Владивостоке и адмиралу Остину М. Найту, командующему азиатским флотом. Оба, и мистер Колдуэлл, и адмирал Найт, заявили, что им не известно ни о каких распоряжениях по поводу поезда для полковника Эмерсона, и предположили, что поскольку во Владивостоке они не имеют никаких дел с Советом, который в то время выступал от лица правительства, то по поводу транспортировки полковнику Эмерсону следует обратиться напрямую к местным властям. Тогда я впервые получил свидетельства того, что представителям Соединенных Штатов дали инструкции не иметь дела с Советами, естественно предположив, что американский консул во Владивостоке действует согласно указаниям своего правительства.
9 мая полковник Эмерсон встретился с представителями Совета на железной дороге и проинформировал их о том, что получил приказ ехать в Вологду. Он попросил их выделить ему необходимое для этого транспортное средство. Железнодорожные служащие сказали, что немедленно примут меры, необходимые для того, чтобы полковник с группой мог выехать. Однако позже представители Советов заявили, что, как выяснилось, они не в состоянии в ближайшее время выполнить срочные работы, необходимые для транспортировки, и надеются на помощь Америки, поскольку у них нет людей, способных должным образом организовать работу и руководить ею.
В то же время полковник Эмерсон сообщил, что обнаружил во Владивостоке «большое число чешских солдат 5-го и 8-го полков и получил информацию о том, что в бараках размещены около восьми тысяч человек».
Представители Китайско-Восточной железной дороги во Владивостоке отказались сотрудничать по вопросу транспортировки и решительно заявили, что ни один из их составов не может быть использован. Полковник Эмерсон уведомил об этом советских представителей, и у них возникли трудности с тем, чтобы предоставить ему необходимый состав. В конце концов советские железнодорожники переоборудовали для полковника Эмерсона служебный вагон поезда «Амур» № 1, которым пользовались сами, а себе оставили международный спальный вагон № 2036. Позже полковник Эмерсон заявил, что у Советов возникли трудности с предоставлением вагона с работающей кухней, и, в конце концов, они сказали, что если он доедет в китайско-восточном вагоне № 2015 до Никольска или Хабаровска, то они, Советы, телеграфируют вперед, чтобы туда доставили вагон-ресторан, а вагон № 2015 вернули. В результате Советы сформировали специальный поезд, и полковник Эмерсон с группой выехал из Владивостока 19 мая 1918 года. Этот поезд прибыл в Хабаровск 20-го в 9 утра, но представитель Китайско-Восточной дороги сообщил полковнику, что у них нет для него вагона-ресторана и что вагон № 2015 должен остаться в Хабаровске. Тем же утром в 10:30 посыльный советского комиссара привез полковнику письмо от комиссара с просьбой заехать к нему в комиссариат, для чего за ним был послан автомобиль.
Приехав в комиссариат, полковник Эмерсон обнаружил, что комиссар почти без акцента говорит по-английски. Когда он выразил свое удивление тем, что советский чиновник из сибирской глубинки так хорошо знает английский язык, комиссар ответил: «Достаточно двух месяцев, чтобы скверный адвокат из Чикаго стал комиссаром в Восточной Сибири».
Полковник Эмерсон сообщил комиссару о приказах, которые были ему даны, и его заверили, что вопрос будет решен. Позже так и случилось, и следующим утром с рассветом поезд продолжил движение с вагоном № 2015. Полковник Эмерсон просил, чтобы его поезд двигался только в дневное время и он мог осмотреть железнодорожное полотно, и советские служащие удовлетворили эту просьбу.
Специальный поезд прибыл в Иркутск 26 мая около 13:00. Там полковник Эмерсон обнаружил американского генерального консула мистера Харриса, который находился в городе в течение двух недель, и мистера Макговэна, американского консула, который сообщил мистеру Френсису в Вологду об имеющихся у него свидетельствах активности немцев с целью организовать и вооружить немецких военнопленных, о чем упоминалось выше.
Полковник Эмерсон утверждал, что советские представители встретили его поезд, чтобы удостовериться, что все его пожелания удовлетворены. Им было сказано, что он хотел бы двигаться как можно быстрее, поэтому они немедленно сделали необходимые распоряжения, и в 14:00 полковник уехал. Вечером 27 мая он прибыл в Красноярск, но начальник вокзала сказал, что «впереди на дороге возникли проблемы, и вы не можете продолжать движение». Полковник разыскал американского вице-консула, который познакомил его с председателем Совета, и тот проинформировал Эмерсона, что в трехстах верстах к западу, в Мариинске, чехи ведут бой и что он послал туда тысячу бойцов регулярной Красной армии, чтобы попытаться заключить мир. Он хотел, чтобы чехи без дальнейших проблем добрались до Владивостока. Полковник Эмерсон предложил ему, чтобы он и майор армии США Слотер выступили посредниками. Предложение было принято, и председатель Совета согласился послать офицеру, командовавшему чешскими подразделениями в Мариинске, телеграмму за подписью майора Слотера с просьбой, чтобы чехи прекратили боевые действия до тех пор, пока не переговорят с полковником Эмерсоном. Поезд полковника Эмерсона продолжил движение в Мариинск и примерно в двадцати километрах оттуда обнаружил штаб-квартиру русских войск. Русский командир сказал, что проблема возникла по вине чехов и что русские потребуют, чтобы чехи разоружились, прежде чем им будет разрешено двинуться дальше на восток. Кроме того, для согласования дальнейшего продвижения чехов русские выдвинули следующие дополнительные условия:
1. Русские разрешают чехам ехать до Владивостока в качестве частных лиц и без оружия.
2. Чехи обещают, что не станут ни прямым, ни косвенным образом вмешиваться во внутренние дела России.
3. Чехи и русские создадут комиссию для расследования инцидента в Мариинске с целью наказания зачинщиков.
4. Во Владивостоке русские вернут чехам всю принадлежавшую им иностранную амуницию, которую у них отобрали.
Для обеспечения их безопасности российские власти согласились выделить охрану поездов с чехами на пути их следования во Владивосток. Полковник Эмерсон и его группа выехали из русского штаба в Мариинске, чтобы провести переговоры с чехами. Ниже приведена выписка из стенограммы отчета об этих переговорах: «Переговоры проходили между полковником Эмерсоном и капитаном Е. Б. Кадлецом 19 мая 1918 года в Сибири, в Мариинске, и касались захвата Мариинска чешскими солдатами. Полковник Эмерсон предложил свои услуги в качестве посредника для урегулирования вышеуказанного конфликта. Капитан Кадлец поблагодарил его, однако в своем очень кратком заявлении объяснил, что они, определенно, не намерены сдавать оружие. Полковник Эмерсон спросил, не возникало ли у них каких-то проблем во время перехо да с территории Южной России до Мариинска. Капитан Кадлец ответил, что с тех пор, как они выехали с территории Южной России, немцы не причиняли им никакого непосредственного беспокойства, но высказал опасения, что под влиянием немцев они могут быть захвачены. Полковник Эмерсон сообщил, что во Владивостоке находится 12 тысяч чехов и еще более 3 тысяч следуют из Мариинска во Владивосток, и все они заявляют, что на российской территории не подвергались никаким нападениям. Капитан Кадлец признал, что он и другие командиры поездов получили из Пензы приказ остановиться там, где этот приказ их застанет, и занять близлежащие города; что их действия согласованы и тот, кто руководит этими действиями, в настоящее время находится в Ново-Николаевске. Командиры поездов должны оставаться в городах до получения дальнейших указаний. Капитан Кадлец предложил полковнику Эмерсону отправиться в Ново-Николаевск и обсудить вопрос с их лидером, генералом Гайдой, и заявил, что все их действия согласованы и в назначенное время всем командирам поездов было предписано занять населенные пункты. Капитан Кадлец согласился позволить поезду полковника Эмерсона проследовать в Ново-Николаевск, чтобы он мог проконсультироваться с Гайдой, но в случае, если в течение трех дней к нему не вернется посыльный, он возобновит военные действия».
