Звездные кластеры захватывают воображение, потому что они связаны, порой спекулятивно, со знаменитыми историческими фигурами. Но, что важнее, звездные кластеры рассказывают об изменениях в социальной структуре, происходивших некогда в прошлом, и узнать о них каким-то иным путем очень трудно. Это та область знаний, где анализ Y-хромосом и митохондриальной ДНК может быть информативным даже без всего остального генома. Возьмем, к примеру, вечный спор историков о роли личности в истории, то есть о степени влияния на исторические события отдельного человека, чьи действия непропорционально сказываются на последующих поколениях. Анализ звездных кластеров дает объективную информацию о значимости правящих личностей в условиях крайнего неравенства в разные моменты истории человечества.
Было проведено два исследования – одним руководил Тоомас Кивисилд, а другим Марк Стоункинг, – в которых сравнивались звездные кластеры по Y-хромосоме и митохондриальной ДНК. Вот что было сделано: в парах индивидуальных последовательностей ДНК подсчитывалась разница в числе мутаций, причем отдельно в мужских Y-хромосомах и в женских митохондриальных ДНК; далее для каждой пары по числу накопленных мутаций оценено время существования их общего предка. И в результате обе группы пришли к замечательному выводу17.
У них получилось множество точек существования прародителей и прародительниц для каждой пары в сегодняшней популяции людей. Большинство прародительниц с очень малой вероятностью жили в интервале последних 10 тысяч лет, после того как многие регионы мира перешли к сельскому хозяйству. Так и должно быть, если в то время популяция была большой. Однако с Y-хромосомой все вышло по-другому. У восточноазиатов, европейцев, жителей Ближнего Востока и североафриканцев было найдено множество звездных кластеров с общими предками, существовавшими где-то около 5 тысяч лет назад18.
Пять тысяч лет назад – как раз во время сгущения звездных кластеров – в Евразии происходила так называемая революция вторичного производства (термин предложил Эндрю Шеррат), когда люди начали использовать одомашненных животных не только как источник мяса, но и разными другими способами: как тягловую силу для повозок, для вспашки, для производства молока и шерстяных тканей19. Примерно в это же время наступил бронзовый век – люди стали более мобильны благодаря одомашниванию лошади, изобретению колеса и колесных повозок; они приступили к добыче редких металлов, таких как медь и олово, необходимых для выплавки бронзы, которые импортировались на сотни или даже тысячи километров от разработок. А по распределению мутаций в Y-хромосомах можно предполагать, что в это время резко возросло неравенство: в генетике отразился процесс невероятной концентрации силы в руках небольшой части общества – процесс, запущенный новой экономикой. В тот период стоявшие у власти мужчины повлияли на последующие популяции больше, чем все прежние вожди; некоторые из властителей оставили свое ДНК-наследство даже большему числу нынешних потомков, чем Чингисхан.
С использованием древней ДНК вкупе с археологией мы начинаем выстраивать содержательную картину того неравенства. Около 5 тысяч лет назад на севере от Черного и Каспийского морей стала подниматься ямная культура, опиравшаяся, как мы обсуждали во второй части, на преимущества конного и колесного передвижения для освоения – впервые! – ресурсов степей20. Ямники и их потомки, судя по генетическим данным, исключительно успешно заместили и фермеров Северной Европы, и охотников-собирателей Центральной Азии на востоке21.
Археолог Мария Гимбутас считает, что для сообщества ямников были характерны высочайшая стратификация и гендерный сдвиг. После ямников остались огромные курганы, из них большинство (80 %) заключают останки мужчин, часто с признаками тяжелых ранений, похороненные с устрашающими металлическими кинжалами и боевыми топорами22. По мнению Гимбутас, с прибытием ямников в Европу отношения между полами коренным образом изменились. Это совпадает с падением “старой Европы”, где порядки были мирные, без особых признаков насилия, и где женщины играли в общественной жизни немаловажную роль, о чем говорят повсеместно находимые статуэтки Венеры. В реконструкциях Гимбутас “старую Европу” стерло мужецентристское общество, что видно не только по археологии, но и по мужецентристской мифологии греков, скандинавов, индусов, то есть индоевропейских культур, пришедших с ямниками23.
Рис 28 а. За последние 50 тысяч лет человеческие популяции невероятно разрослись. Это видно по реконструкциям генеалогических “деревьев”, сделанным на основании мтДНК, где общие прародительницы в недавнем прошлом весьма редки, что говорит о большом размере популяции.
Нужно с осторожностью относиться к любым попыткам обрисовать живую картину человеческих культур дописьменных эпох. Тем не менее, опираясь на древнюю ДНК, можно вполне уверенно говорить, что в обществе ямников власть находилась в руках небольшого числа знатных мужчин. Ямники привнесли всего несколько вариантов Y-хромосомы, а значит, и число их первых носителей было ограничено, но зато они чрезвычайно успешно распространили свои гены. Что же до митохондриальной ДНК, то тут от ямников осталось больше разнообразия24. Потомки ямников или их близкие родичи распространили свои варианты Y-хромосомы и по Европе, и по Индии, где таких вариантов не было до бронзового века, так что демографическое влияние их экспансии огромно25.
Рис. 28 б. По Y-хромосоме у многих есть общие предки в районе 5 тысяч лет назад. Это был закат бронзового века – время первых высокостратифицированных обществ, когда отдельным мужчинам удавалось захватить большое количество ресурсов и произвести необычайно многочисленное потомство.
Ясно, что экспансия ямников не отличалась дружелюбием, – неслучайно пропорция степных вариантов Y-хромомсом у сегодняшних западных европейцев26 и индийцев27 существенно выше, чем степное наследие в остальной части генома. Откуда этот перевес в мужской части степного наследия? От тех мужчин-степняков, которые, обладая политической или социальной властью, имели конкурентное брачное преимущество перед местными мужчинами. Самый показательный в этом смысле пример из известных мне – иберийские ямники, населявшие юго-запад Европы 45–40 столетий назад. В двух независимых лабораториях – у Дэвида Брэдли и у меня – прочитали ДНК из иберийских образцов того периода28. У нас получилось, что около 30 % местного иберийского наследия было замещено наследием степняков. Но не для Y-хромосомы! По нашим данным, у 90 % мужчин с признаками какого бы то ни было ямного наследия – именно “степной” вариант Y-хромосомы, прежде отсутствовавший у иберийцев. Так что тут сработали жесткая иерархия и неравенство, принесенные экспансией из степи.
