Как удалось установить, между Бейтсом и бандой мошенников с Севен-Систерс-роуд существовала связь. Затем шайка распалась, Бейтс лишился источника доходов и вернулся в Столден – вероятно, с намерением шантажировать старого Уолла. Может, костоправ решил бороться с грабителем его же оружием, пригрозил выдать Бейтса, за что и был убит.
Но в деле участвовал некто третий – тот, что держался в тени, а затем убил Бейтса. Видимо, этот неизвестный отправился к Угловому дому за бывшим грабителем банка, оглушил его ударом по голове и сбросил тело в колодец полоумного Дика. Был ли второй убийца жителем Столдена или откуда-то прибыл в деревню, поскольку следил за Бейтсом в поисках подходящего места, чтобы прикончить его, и выбрал для этого уединенный сад позади дома костоправа?
Мысли Литтлджона снова вернулись к Райдеру. По словам почтмейстерши, он пользовался абонентским ящиком на Севен-Систерс-роуд для получения и отправки посылок; вдобавок в его бандеролях брякало что-то металлическое – возможно, гравировальные пластины для изготовления поддельных банкнот. Кроме того, в результате вторжения Литтлджона с Меллалью в лабораторию позади коттеджа Райдера обнаружились подозрительные улики.
Литтлджон обратился к отчету эксперта графства из Олстеда. Он отправил на исследование сломанные сигареты, найденные в мусорном бачке Райдера. Как выяснилось, в них содержалось наркотическое вещество: соль морфина, – в достаточном количестве, чтобы при курении вызвать легкий сон. Похоже, Райдеру не сразу удалось начинить сигарету наркотиком, а результаты неудачных попыток он выбросил в бачок. Табак выбрал египетский, чтобы надежнее скрыть привкус наркотика, впрыснутого в сигареты с помощью шприца. Литтлджон прихватил шприц во время осмотра маленькой лаборатории, и в нем обнаружились следы той же соли морфина.
В своем отчете эксперт отметил, что «обращаться в аптеку за подобным наркотиком нет необходимости. Химик мог получить его из опийного мака (papaver somniferum)».
Неплохо оборудованная лаборатория с ретортами, пробирками и запасом реактивов служила достаточным доказательством того, что Райдер был по меньшей мере химиком-любителем. Вероятно, он изготовил наркотическую сигарету, которая погрузила в сон его невесту и позволила ему незаметно выскользнуть из дома на «свидание» с Бейтсом. Эта уловка привела Литтлджона к мысли, что Райдер замешан в убийстве кривоносого грабителя банка, а возможно, и самого Уолла.
Итак, алиби Райдера на время смерти старого костоправа оказалось сфабрикованным.
Теперь Литтлджону следовало снова побеседовать с этим человеком, кое-что уточнить, расставить все точки над «и». Видимо, Райдер и был исчезнувшим главарем банды фальшивомонетчиков с Севен-Систерс-роуд. Наверное, ему пришлось убить Бейтса, чтобы заставить молчать?
Дополнительной уликой мог бы стать опийный мак, обнаруженный в саду Райдера. Литтлджон не заметил его во время своего посещения, но этот вопрос предстояло вскоре выяснить. Инспектор поднялся, собрал документы и выколотил пепел из трубки. Он принял решение. Литтлджон задумал опять встретиться с Райдером, однако прежде требовалось навести справки о носке с камнем, которым оглушили Бейтса. Деревенская женщина, прислуживавшая Райдеру, могла в этом помочь. Скорее всего Меллалью знал ее. Констебль мог заодно исполнить и другое поручение – поискать мак у Райдера в саду.
Литтлджон и на сей раз застал констебля в домашнем платье, когда явился в полицейский участок. Внеслужебные часы Меллалью проводил в огороде. Одетый в рубашку и брюки на широких кожаных подтяжках, он копал ранний картофель. Его жена первой заметила приближение инспектора, но не успела открыть окно и предупредить мужа. Она возилась с тугой задвижкой, стучала в стекло и беззвучно открывала рот, а констебль недоуменно смотрел на нее и безуспешно пытался прочитать слова по ее губам. Наконец щеколда поддалась силе и уговорам, окно распахнулось, и до ушей констебля долетел конец гневной тирады миссис Меллалью:
– …чертов ты болван!
Он обернулся, увидел Литтлджона, хихикнул и сделался пунцовым, точно цветы огненной фасоли. Инспектор рассмеялся, окно захлопнулось с громким стуком.
– У меня для вас поручение, Меллалью. Еще один поход к дому мистера Райдера. Нужно найти papaver somniferum.
– А-а, мак… – отозвался Меллалью, и лицо его просияло от удовольствия и гордости: ему удалось блеснуть эрудицией перед инспектором.
– Вам знакомо это название? – Литтлджон не сумел скрыть замешательства, деревенский констебль обнаружил вдруг неожиданные познания.
– Да, сэр. Я знаю названия и свойства большинства цветов и трав, что встречаются в наших местах. Мой отец был садоводом, а также натуралистом. Не то чтобы он много знал о растениях. Папаша ведь никогда не ходил в школу. Учился сам по книгам и наблюдал за природой, так-то вот…
Меллалью определенно оседлал любимого конька, и Литтлджон по доброте сердечной с радостью позволил бы ему пространно рассуждать о характере и привычках родителя, но на разговоры времени не было.
– Я хочу, чтобы вы отправились туда прямо сейчас, если это возможно.
– Конечно, сэр. Предоставьте papaver мне, сэр.
Меллалью шмыгнул в сарай, где стояли его чистые форменные ботинки, и сбросил грязные садовые башмаки. Потом вымыл перепачканные землей руки в ведре с водой, и тут, будто в ответ на его молитвы, распахнулась другая, более податливая оконная створка, и кто-то невидимый выбросил полотенце. Констебль неуклюже подпрыгнул и поймал его, хотя незримый наблюдатель явно целил ему в голову.
Литтлджон условился встретиться с Меллалью позднее и собрался уходить.
– Нам с вами по пути, сэр, – произнес констебль, мысленно поблагодарив судьбу за то, что повесил шлем, мундир и ремень в сарае, поскольку хорошо знал, что ждет его дома, если отважится сунуть туда нос!
– Хорошо, тогда идемте, – с сочувствием отозвался Литтлджон.
Меллалью облегченно перевел дыхание, с опаской, но не без вызова покосился на подозрительно колыхавшиеся занавески и последовал за старшим офицером на поиски маков.
– Кто помогает мистеру Райдеру по хозяйству? – спросил Литтлджон, когда они закрыли за собой калитку сада при полицейском участке.
– Миссис Конгрив, сэр. Она живет в первом из маленьких домишек, не доходя до «Человека смертного».
– Ладно. Я зайду к ней. Хочу немного побеседовать. Увидимся позднее, Меллалью.
На этом полицейские расстались и разошлись по своим делам в разные стороны.
Глава 19. Ищейка
Найди цветок и возвратись скорее,
Чем милю проплывет Левиафан
[61].
Может, полицейский констебль Меллалью и не блистал яркими талантами, но был первоклассной ищейкой. Его способность вести слежку, оставаясь невидимкой, скрываться от посторонних глаз в полях, за изгородями и в канавах, беззвучно, незаметно подбираться вплотную к объекту возникла и развилась в силу обыденной надобности. Он любил в свободное время бродить с ружьем и большей частью охотился на неподвижную дичь, стреляя в нее с близкого расстояния. Нет, ему не был чужд спортивный дух, просто Меллалью никогда не удавалось так подстрелить движущуюся дичь, чтобы не начинить ее свинцом сверх всякой меры. Потом приходилось доставать дробь из приготовленного мяса, а ядовитые замечания миссис Меллалью относительно попыток мужа пополнить семейную кладовую не только на долгие недели расстроили ему пищеварение, но и заставили осторожно подкрадываться, а затем выпускать несколько дробинок в голову неподвижного кролика.
