У меня возникло стойкое, безумное желание накинуть на неё такой же бесформенный мешок, в котором есть только щёлочки для глаз, потому как даже роскошные волосы, убранные в высокий хвост, могли возбудить кого угодно, а прядки, выпущенные и лежащие на груди, так и хотелось пропустить между пальцев. Простояв как истукан несколько минут, стараясь отдышаться и хоть немного привести себя в адекватное состояние, шагнул навстречу.
Поздоровавшись вскользь с Мартой, сделал какой-то несуразный комплимент Лие, стараясь закрыться, не выдать бурлящих лавой во мне чувств. Очень вовремя отвлёкся на разговор по телефону: у Алекса возникли проблемы с нашими билетами, пришлось идти разбираться.
Как выяснилось: этот охламон забыл внести в базу мой запланированный перелёт и обозначить цель и место конечного пути. Стоя в ожидании у стойки пограничников, глянул на стоящего рядом Алекса.
– Ты хоть что-то можешь сделать не накосячив?
– Вот не надо на меня рычать! Ты не один заматывался в делах, я уже, между прочим, попутал день с ночью, не помню когда спал нормально! Так что мог бы и сам проверить!
– На кой ты вообще нужен, если за тобой придётся перепроверять работу? Ты как зарвавшийся щенок, не хочешь нести ответственность за свои ошибки пытаясь оправдать их невнимательностью других.
– Хватит мне выговаривать! Я уже давно не щенок!
Оборачиваюсь и смотрю на стоящую в паре метров от нас Лию слушающую Марту. Встретился с её глазами и с удивлением заметил, что в них промелькнула обида. С какого…
– Что, Макс, как тебе преображение моей сестренки?– Спросил гадёныш с ехидцей. Медленно оборачиваюсь к нему и слегка придавил силой. Немного, только для профилактики, но ему хватает: скривившись, сжал зубы, но держится и даже вскинул голову. Нас прервал подошедший оборотень.
– Аметринов Максимильян Инарович?
– Да, слушаю вас.
– Хорошо, пройдите за мной и прихватите, пожалуйста, сопутствующие вашей поездке документы.
Забрав папку из рук Алекса, кинул напоследок на него злой взгляд и прошёл за сопровождающим оборотнем по уже знакомым служебным коридорам аэропорта и спустя пять минут уже вышел уладив все проблемы.
Нашёл Лию, Марту, Алекса.
– Нам пора, Лия. Алекс, принеси вещи.
Всхлипнув, Лия обняла Марту, Алекс умчался за вещами девушки, я же тактично отошел в сторону. Постоял пару минут и позвал Марту:
– Идите за мной.– Время не ждёт, а если дать им возможность, они и час прощаться будут. Как будто на несколько лет расстаёмся! Дойдя до стойки регистрации, быстро забрал подготовленные уже посадочные талоны. Тут же подошёл Алекс, сдавая багаж Лии. Я удивлённо приподнял брови:
– Не хило,– рядом кинул свою спортивную сумку с вещами.
– Ну так – женщина,– вздохнул он.
Попрощавшись с провожающими, прошли в зал ожидания. Лия присев, сжала кулачки на коленях и нервно осматривалась, видно было – волнуется. Опустился в кресло рядом с нею.
– Ты успокоительное выпила?
Не смотря на меня, продолжая блуждать взглядом по лицам людей, молча кивнула.
– А таблетки?
Опять просто кивок.
Попытался разговорить её, отвлечь, но получалось плохо. И опять мощной волной затопила ревность: стоило отвести взгляд от Лии и посмотреть на окружающих в зале самцов людишек. Резко выдохнув и скрипнув зубами, старательно удерживал рвавшегося на свободу зверя, у которого в данный момент было два желания: растерзать каждого кто смотрит в сторону МОЕЙ девочки и утащить свою пару куда подальше. Резко встал и протянул ей руку:
– Пошли.– Встал и потянул её за руку.
– Куда?– Наконец посмотрела на меня.
– Увидишь.– Улыбнулся ей. Она сначала нахмуренно кивнула, но через мгновение выдохнула, поднялась и натянуто улыбнулась.
Подведя её к панорамному окну, выходящему на лётное поле, я всё-таки добился того, что она отвлеклась от своих переживаний.
Восторженно приникнув к стеклу, рассматривала самолёты, снующих редких рабочих, спецтехнику. Лия даже не заметила как я, приобняв её за талию, притянул к себе так, что она опёрлась спиною на мою грудь.
Наклонив голову, с наслаждением вдыхал её запах, который еле-еле, на грани, но всё же пробивался через силу артефакта. Наслаждался её редкой доверчивостью, в то же время боролся с диким желанием: развернуть её к себе, накрыть её губы страстно целуя, удерживая, прижимая её тело, пить её дыхание.
Сам себя распалил до такой степени, что уже чуть было не решился на этот дикий шаг, только вовремя объявили посадку. Отодвинувшись, глубоко задышал, стараясь успокоиться, получалось плохо, но Лия захваченная происходящим за стеклом, слава Создателям – не обратила внимания на моё сумбурное состояние.
Со словами: «нам пора», провёл её в самолёт, где она тут же устроилась в кресле рядом с иллюминатором, и неожиданно схватив меня за руку, взглянула на меня беспомощно. На мой вопрос: «что случилось?», борясь со смущением, всё же прошептала: «я боюсь».
В тот момент она была настолько беззащитной, старательно прячущая испуг, что сердце пропустило удар. Хотелось притянуть её к себе, сжать в объятьях, укрыть от всего мира, от всех тягот и страхов, но вдруг отчётливо понял: ей сейчас нужна просто поддержка, для того чтобы она смогла самостоятельно справиться со своим страхом, перебороть его. Взяв её ладошку, которая тут же утонула в моей руке, легонько пожав, так же тихо, чтобы услышала только она, произнёс: «Всё будет хорошо».
Стараясь вложить в свои слова больше уверенности, пытаясь передать её Лие, посоветовал смотреть в иллюминатор, уже фактически уверенный, что её это отвлечёт от ощущения угрозы, страха. И ей это действительно помогло: прильнув к иллюминатору, незаметно для неё самой страх сменился любопытством, с которым она позже, поначалу скрытно, осматривала салон самолёта, но природная любознательность временами брала вверх и она, приподнимаясь, осматривала салон поверх спинок кресел и не задумываясь пару раз наклонилась ко мне и осмотрела проход.
В тот момент наблюдал за нею со скрытой улыбкой, чтобы она ни в коем случае не заметила её, а когда она наклонилась, затаил дыхание, сдерживая свой порыв притянуть её к себе.
Самолёт начал плавное движение и она, прежде чем отвернуться, бросила на меня взгляд полный предвкушения. Я на миг ощутил какое-то странное, давно забытое чувство ожидания чуда. Смотря на её спину, изредка замечая, как она восторженно наблюдает за движением аэробуса, понимал: она сама чудо! Чудо, которое мне никак не удаётся понять, никак не удаётся завоевать, но пробовать я никогда не перестану.
Обнадёженный её открытостью, после того как она уже устроилась в кресле и затихла с планшетом в руках, предложил рассказать ей о храме, не сомневаясь что это также ей будет интересно узнать и не предполагая: насколько мне самому понравиться рассказывать ей. Изредка касаться её лица, заправлять в процессе рассказа выбившуюся прядку шелковистых волос ей за ухо с удовольствием и растерянностью замечать её смущение.
