Пока цишисс объяснял им про питание рашцизов и на кого те охотятся, здрады уже установили шатры, к которым они и направились. Лиза, пообещав сыну, что как только она умоется и приведёт себя в порядок – присоединится к ним. Она вошла в свою палатку, чуть не вскрикнув от испуга.
Стоило ей откинуть полог, как перед ней сразу же появилась здрада, но это было столь неожиданно для женщины, что она едва не упала на пятую точку.
– Аншиасса. – Здрада, женщина на вид среднего возраста, поклонилась Лизе, которая прижала ладонь к груди. – Меня зовут Уцицана, я буду вам прислуживать.
– Я Элиссавет, – представилась Лиза, отдышавшись, – Уцицана, я хотела бы посетить уборную и потом умыться.
– Слушаюсь, – склонилась та и тут же исчезла.
Походив пару минут по пустому шатру, Лиза в ожидании здрады готова была уже танцевать, чтобы было легче терпеть – до того ей хотелось в туалет и только по истечении трёх минут, здрада появившись медленно оборудовала укромное место. Стоило ей произнести, что уборная готова, Лиза её чуть не снесла, проносясь мимо с такой прытью, что любой рашциз присвистнул бы от зависти.
Елизавета, умываясь, постоянно замечала очень странные взгляды женщины: словно та оценивала её. У неё даже закрались подозрения, что здрада подослана кем-то из окружения предводящего, а может даже им самим, а потому решила быть с ней немногословной и аккуратно выражать свои эмоции и мысли.
Закончив приводить себя в порядок, Елизавета, отказавшись от трапезы, не стала говорить, что хочет разделить перекус с сыном, а просто сказала, что шатёр ей более не понадобится и вышла. Зато сына она застала, вовсю уминающего что-то очень вкусно пахнущее, в то время как Уаншихан уже пил горячий травяной чай. В их обществе Лиза с удовольствием поела и, повернувшись к сыну, произнесла интригующим голосом, еле скрывая улыбку при этом:
– Егор, сейчас я хочу тебя кое с кем познакомить. – Лиза, присев, приложила ладонь к земляному полу и позвала:
– Сициц. – С минуту ничего не происходило, и Лиза снова позвала уже немного настороженно: мало ли, может малыш её больше не слышит: – Сициц!
Стоило ей позвать повторно, как тут же открылся переход, из которого кубарем выкатилось нечто, напоминающее юного здрада. Он завертел головой и, увидев Лизу, радостно пискнул и бросился в её сторону:
– Аншиасса, аншиасса Элиссавет! – Здрад чудом не снёс поднявшуюся на ноги женщину и, подлетев, тут же заключил её в цепкие объятия. – А я хотел увидеть вас! Я так хотел, а попасть не мог, меня защита не пускала! И я думал, вы забыли меня! – Сициц торопливо бормоча, так сильно сжал её в объятиях, что Лиза даже немного скривилась: он явно переоценил её крепкость.
– А ну, отпусти мою маму! – Громко потребовал сын, чем удивил Елизавету, но Сициц, услышав, расцепил свои объятия и уставился на Егора. – Ты же делаешь ей больно! – Егор подошёл к Лизе и, ревностно сверкая глазами, взял за руку, словно показывая, что это его мама.
Елизавета улыбнулась, но тут же спряталась за серьёзным выражением, с которым и произнесла;
– Егор, это Сициц, он мне очень помогал, когда я в первый раз попала в этот мир. Сициц – это мой сын – аншиасс Егор.
Мальчишки внимательными и оценивающими взглядами прошлись по фигурам друг друга, и Лиза даже насторожилась, но Егор, кивнув, протянул здраду ладонь:
– Егор. – Видя, что здрад, молча, непонимающе хлопнул глазами, пояснил: – Ты должен протянуть руку и сказать своё имя, потом мы пожмём друг другу руки.
После официального знакомства мальчишек, которое прошло хоть и напряжённо, но без неожиданностей, Лиза начала расспрашивать Сицица: как он устроился, не обижает ли его кто. И во время разговора Сициц то и дело настороженно косился на Егора, впрочем, и Егор отвечал здраду такими же настороженными, а ещё капельку ревнивыми взглядами.
Время привала пролетело быстро, и Сициц, отвечая на очередной вопрос Лизы, внезапно умолк, к чему-то прислушался и тут же уведомил о том, что скоро выезд. Выходя из шатра, Елизавета удивилась тому, что вокруг уже царит суета, однако внутри палатки ничего слышно не было, но отвлеклась на сына и забыла об этом.
Чем ближе был восход, тем большее волнение охватывало женщину. Она прекрасно понимала, что предводящий либо сегодня, либо завтра приступит к исполнению контракта, да и в самом контракте, как помнила Лиза, было: постоянная и полная доступность женщины к слиянию.
Может то, что они находились в жилище Ведающей, его останавливало, но сейчас-то никаких препятствий не было и от понимания этого Лизу потряхивало.
«Господи, ну чего же я трясусь как осиновый лист? Чай не девственница!» – думала Елизавета, рассматривая спину предводящего, рашциз которого полз впереди.
«Ну, переспим, ну, не один раз и что? Тем более по контракту ему запрещено наносить мне физический вред!», рассуждала она, стыдливо отгоняя будоражащие картинки того, как всё может произойти и упрямо не признавала тот факт, что с волнением и трепетом ждёт восхода.
А предводящий уже знал, что его ждёт сегодняшним утром, которого он давно ждал с предвкушением. Приступить к исполнению контракта ранее он не пожелал, потому что только идиот бы не догадался: в своём цело́мнище Ведающая знает о каждом шорохе.
Мысль о том, что Ведающей тут же доложат всё до мельчайших подробностей – его не прельщала, но и ждать отбытия с каждой ночью становилось всё тяжелее и тяжелее.
Зато сейчас мужчина был спокоен, потому что знал – до остановки осталось одно дыхание. Ещё одно дыхание, может полтора, он так уж и быть выделит Элиссавет для её собственных нужд, ну а после…
О том, что случится после, фантазия мужчины рисовала такие картины, что ему приходилось спешно отвлекаться и обращать свой взор на своих воинов, дабы успокоиться.
***
– Уцицана я сейчас только умоюсь и переоденусь, поэтому подготовь мне что-нибудь домашнее. – Елизавета направилась в сторону ширмы, за которой уже была оборудована здрадой уборная.
–Аншиасса, я подготовлю вам ночной гемлек, – здрада не слушая пожелания Елизаветы, фактически указывала, что ей делать: – вы при́мите водные процедуры, затем лёгкий ужин, ну а потом ждать прихода хозяина.
– Уцицана, – Лиза вышла из-за ширмы, – у меня создалось такое впечатление, что мы говорим на разных языках, хотя до этого в общении с представителями твоего народа у меня проблем не возникало! Я же сказала тебе: что хочу умыться!
– Но водные процедуры… – здрада не отступала и Лиза, прикрыв глаза, вздохнула пару раз, чтобы не сорваться:
– Мне нужно позвать кого-то из других здрадов, чтобы умыться? – Елизавета чувствовала себя закипающим чайником, у которого вот-вот сорвёт свисток, потому как здрада всё же начала вытаскивать чаши для умывания, но делала это так медленно и с таким видом, что её хотелось ударить.
– Вам накрывать стол для трапезы сейчас или позже? – Поклонившись, здрада скорее хотела скрыть своё кислое выражение лица, чем проявить вежливость.
