– Я буду ужинать с сыном. – Вытерев лицо, Лиза отдала отрез ткани Уцицане, которая сейчас застыла столбом с широко распахнутыми глазами.
– Но это запрещено! – Взвизгнула здрада, от чего Лиза, вздрогнув, поморщилась. – Ходить в мужской цело́м для принятия еды – запрещено!
– Уцицана, приберите здесь всё. И можете быть свободны. – Елизавета уже даже перехотела переодеваться – лишь бы не видеть и не слышать эту недопомощницу, поэтому, чтобы не сорваться, быстро покинула небольшую пещеру естественного происхождения, которую ей выделили для ночёвки.
Цело́м сына был дальше по тоннелю, в ту сторону и направилась медленным шагом женщина, пытаясь за это время успокоиться.
Дыхание назад, когда диск Зааншары ещё не показался из-за горизонта, едва окрасив небо, рашцизы остановились у природных пещер. Елизавета спешившись, не торопилась куда-либо идти и наблюдала за сыном стоящим в стороне, которому Уаншихан показывал, как правильно рассёдлывать животное. И к тому же она собиралась спросить у наставника сына: куда их разместили.
Остальные воины уже частично разошлись по разным входам, что вели под землю, и только группа мужчин сейчас направлялась в её сторону, среди которых был и предводящий.
– Аншиасса, – предводящий замедлил ход, но, не останавливаясь, обронил: – Сегодня вы приступите к исполнению контракта, у вас на личные нужды полтора дыхания. – И продолжил путь.
От того как всё это было произнесено: холодным, безразличным тоном, на ходу и так, что его воины всё слышали, от первого слова, до последнего, у Лизы случился шок.
Нет, она, конечно, не ожидала от предводящего реверансов, цветов или шампанского, контракт есть контракт, но вот так… по ходу движения, совершенно не понижая голоса…
– Долбанный, дебильный мир! – Лиза, бормоча себе под нос, яростно начёсывала рашцизану у морды, там, где кожаные наросты заканчивались и между ними и головой были складки кожи.
– Сегодня вы приступите к исполнению контракта. – Передразнила она предводящего противным голосом, – Да чтоб в тебя рашциз плюнул! – Сердито ругнулась Лиза. Зато рашцизана, услышав последнее пожелание предводящему, хрюкнула, вздохнула и, повернув морду, лизнула своим огромным шершавым языком опешившую женщину. – О-о-о, – протянула Лиза, разведя руки в стороны, – Ханаса, какая же ты… хорошая, – протянула она, в то время как рашцизана, довольно рыкнув, поползла в сторону своих сородичей.
– Ма-а-а, – раздалось сбоку, и к ней подбежал Егор, но тут же затормозил: – Фу-у-у, это что у тебя?
– А это меня рашцизана поцеловала, – вздохнув, Лиза перевела взгляд на Уаншихана, который с трудом удерживал серьёзное выражение на лице, но при этом, коснувшись земли, вызвал здрада, и через минуту Лиза хотя бы поверхностно смыла с лица свидетельство поддержки любвеобильной рашцизаны.
И вот, войдя в выделенный ей цело́м, Лиза, и так будучи на взводе, столкнулась со своенравной здрадой. Которая мало того, что выполняла свою работу, словно через не хочу и очень медленно, так ещё и начала указывать ей, что она должна делать, а что не должна! По её мнению, Лиза должна была помыться, поужинать в одиночестве и потом, сложа ручки дожидаться предводящего.
«Ага, счас!», подумала Елизавета. Всё ещё переполненная негодованием, она распахнула полог цело́ма сына и тут же едва не оглохла от визга, писка и ругани.
Елизавета от неожиданности выпустила тканевую завесу и она, мягко закрывшись, тут же словно перекрыла все звуки. Пару раз ошарашено моргнув, Лиза опять приподняла тяжёлый полог и опять её словно оглушили:
– Вот это да! – Удивлённо проговорила она, заходя внутрь, где Сициц убегал от Егора и при этом оба отчаянно ругались. Мальчишки настолько увлеклись, что не обратили на неё совершенно никакого внимания, так что пришлось включать строгую маму: – А ну, стоять! – Гаркнула она, и тут же в пещерке наступила тишина. – Что здесь происходит? – Вопрос был задан обоим, а потому она поняла, что поступила неправильно, так как оба заговорили одновременно, перебивая друг друга:
– Он жульничает!
– Я не жульнучаю! Не жульчинаю! Не…
– Жульничаешь! Надо сразу вскидывать руку, а ты…
– Тихо! – Вновь прикрикнула Лиза, обратив, наконец, внимание на добродушно улыбающегося Уаншихана, который сидя на огромном пуфе рядом со стеной, попивал что-то из кружки.
– Так! Я рада, что вы играли, но сейчас – кушать!
– О, а я голодный! – Тут же пожаловался Егор, в то время как Сициц тут же исчез в переходе.
– А ты умывался? – Строго поинтересовалась Лиза у сына.
– Конечно!
Сициц быстро вытащил стол, поставил его посередине пушистого ковра уже расстеленного на скалистом полу, рядом появились пуфы и после этого с быстротой молнии здрад начал выставлять на стол маленькие тарелочки, наполненные ароматными яствами.
– Аншиасса, – Уаншихан, поднявшись, подошёл к женщине: – разрешите мне отлучиться на время вашей трапезы?
– Да, конечно, а вы не голодны?
– Я поем чуть позже.
Наставник сына уже фактически покинул цело́м, как Лиза его окликнула и вышла с мужчиной за полог:
– Цишисс Уаншихан, я хотела бы с вами посоветоваться.
– Я слушаю вас, аншиасса, – вежливо кивнул мужчина.
– Скажите – женщине может прислуживать здрад мужского пола?
– Конечно, – кивнул Уаншихан. – У вас возникли какие-то проблемы? – Мужчина смотрел на Лизу серьёзно и участливо, поэтому она всё же решилась с ним поделиться:
– Да, я не хотела бы обращаться к предводящему – не считаю свою проблему столь уж значимой, поэтому… у меня возникли разногласия со здрадой, которую ко мне приставили.
– Назовите, пожалуйста, её имя, – попросил Уаншихан и после того, как Лиза назвала имя здрады, мужчина кивнул.
– Да, именно так. Может я ей лично чем-то не…
– Вы не должны передо мною отчитываться, аншиасса, но обещаю решить эту проблему. К концу вашей трапезы я вернусь и назову имя здрада или здрады, кто вам будет прислуживать.
– Ох, – Лиза, с облегчением улыбнувшись, благодарно посмотрела на мужчину: – Я буду вам признательна. И ещё вопрос: я заметила, что в цело́ме сына творился шум, но ни единого звука не было слышно за его пределами, как такое возможно? Я думала полог – это просто тяжёлая и плотная ткань, но…
– Всё просто, аншиасса: дело в том, что в ткань полога вплетены нити, добытые из гнёзд сахедов. Их потомство очень чутко реагирует на любые звуковые колебания, так что и самцы и самки сахедов для обустройства гнезда выделяют специальные нити, из которых собственно гнездо и строят. Впоследствии, когда потомство уже покидает гнёзда, их собирают, обрабатывают и вытягивают нити, чтобы потом использовать. Есть пологи, допустим как этот – которые просто не пропускают ни единого звука, есть пологи с нитями из гнёзд очень редких сахедов – радужных: откинуть такой полог может лишь хозяин цело́ма.
