— Тут что женщины есть, кроме твоей Кати?! — вскакиваю со стула аля истеричка, игнорируя его вопрос.
— Здесь-это имеется в виду в городке, где стоит твой желтопузик, — улыбаясь произносит Илья. — А вообще, да, в этом поселке, представь себе, тоже есть женщины детородного возраста, просто я предпочитаю с ними не спать.
— Да ты я смотрю вообще образец порядочности, даже проститутка всего одна. Шесть женщин… нет, ну кому скажи-не поверят. А почему так мало?
— А что, у нас все познается в количестве?
— Не знаю я, что, где и в чем познается. Так, ладно, значит ты не пользовался своей смазливостью, это хорошо.
— Ань, ты серьезно? — приподнимается и тут же тянет меня к себе на колени. Ой-ой-ой, всегда мечтала побывать у мужика на коленях, а не только смотреть на это в кино. — Ты считаешь меня смазливым?
— Я не пойму, ты сейчас на комплименты напрашиваешься?
— Нет, хочу понять, что за заскок в твоей голове. То ты просишь сбрить бороду, то снова отрастить, не жирно ли, дорогая?
— Ладно, ходи так. Ну щетинку можешь отрастить? — не скрывая улыбки, прошу я. Черт, а ведь я и вправду наглая.
— У тебя были мужчины с щетиной? — нет, ну что за тупица, на лбу написать себе что ли, что я девственница?
— Не было.
— Так вот, щетина, между прочим, колется похлеще бороды, а ты, если мне не изменяет память, хотела чего-то гладкого. Вот и получай, разрешаю потрогать, — без тени шутки произносит Илья и сам берет мою ладонь.
Вожу рукой по совершенно гладкому подбородку, а самой становится дико смешно и вот что странно-совершенно не стыдно. Знакома с мужиком меньше месяца, но валяюсь с ним полуголая на сене, а сейчас сижу у него на коленях. Ну просто шикарно, домой точно вернусь на букву «ж», надеюсь без буквы «б». Да уж, не нужна мне эта «б», пока ординатуру не закончу. Боже, ну и планы в моей больной голове, давай, Аня, ты еще свадьбу нарисуй. Блин, а ведь Купидонов поди только переспать со мной и хочет. Нет, так просто я ему не сдамся, — уверяю саму себя, вдыхая его запах. Ну все, теперь о его подбородок хочется провести носом. И губы у него оказывается без бороды другие, красивые что ли, так и хочется поцеловать. Блин!
— Ты бы себя сейчас видела.
— Что? — прерываюсь от своих дум, от звучного голоса Ильи.
— О чем ты сейчас думала?
— О том, что жутко голодна, прям желудок сводит.
— Оно и видно, — улыбается Илья, демонстрируя белозубую улыбку и тянется к моим губам. Вот, правильно, сам тянись, мужик ты или нет, в конце концов. Накрывает мои губы своими, а я как ненормальная втягиваю носом его запах. Определенно мне это нравится.
— Папа, а что вы делаете? — слышу позади себя голос Матвея и сразу отстраняюсь от Ильи, встаю с его колен, стараясь не паниковать. Подумаешь, мы же не голые.
— У твоего папы, зайчик, был прыщ на подбородке, вот я его и смотрела.
— Прыщ? — улыбаясь выдает Матвей, теребя в руках игрушечную собаку. — А зачем на коленях сидела?
— Я проверяла крепкие ли у твоего папы вены на ногах. И с ними все в порядке, у тебя вообще очень здоровый папа… пока здоровый. Но молчаливый, когда не надо.
— Матвей, — наконец подает голос Илья. — Что ты делаешь на кухне в полшестого утра?
— А я кушать захотел.
— Ясно, — как-то невесело произносит Илья, вставая из-за стола.
— Тогда все налетаем на вампирский завтрак, — подытоживаю я, садясь за стол. — Кормите нас, Илья Купидонович.
***
Оказывается, Илья может злиться, и кто бы мог подумать, что виной этому будет Матвей. Нет, вида он, конечно, не подавал, и в руках себя держал, но моя душенька чувствовала, что он закипал, и нет, дело было не в совместном завтраке. Просто после него, Матвей как будто к нам прилип, и если меня это совершенно не напрягало, то вот Илья явно надеялся «кормить животных» без него. Хотя кто знает, что он там планировал, но животные действительно были им накормлены: козочки, свиньи и куры. Подумать только, я даже ни во что не вляпалась, кажется одному хряку даже понравилась, жаль, что в итоге он окажется на моей тарелке. Вкусный, зараза.
К вечеру ситуация с Матвеем еще больше усугубилась, чем вызвала мой откровенный смех. У меня было стойкое ощущение, что я нахожусь с двумя детьми, каждый из которых пытался перетянуть свое внимание на меня. Если с Матвеем все было понятно и логично, то со старшеньким Купидоном нет, вроде как не ребеночек давно.
— Аня, а ты приготовишь еще тортик? Давай завтра с утра начнем, а я тебе помогу, — просит Матвей, откладывая пульт от телевизора в сторону.
— А может быть сладкий пирог? Тортик долго, а мне, если честно лень, лучше погуляем.
— Ну давай пирог. А какой?
— Самый простой и вкусный-зебру. Знаешь такой?
— Неа.
— Ну вот завтра и узнаешь, наверное, нам всем уже пора спать.
— Кому-то точно давно пора, — подает голос Илья. — Я тебя имею в виду, Матвей, быстро умываться, чистить зубы и в кровать.
— Ну, папа. Можно еще один мультик посмотреть?
— Нет, — сказал, как отрезал, и взяв Матвея за руку, повел выполнять гигиенические процедуры. Лучше бы туалет сделал, а не бесился, антибородач.
Ситуация по сути странная, но в чем-то мне на руку, ожидание подогревает интерес, главное не переборщить и не сгореть. Откидываюсь на спинку дивана и начинаю вспоминать свои комплекты белья в чемодане. Жаль, но по факту там нет ничего нормального кроме розовых шелковых труселей, но они тоже на любителя, слегка так подвисают. Да уж, вот тебе и задачка. Ладно, белье полбеды, а вот куда идти мыться поле первого секса, на улицу? Ну это вообще ужас ужасный, такое точно не забудешь.
— Скажи мне, Анна Батьковна, зачем ты это делаешь? — слышу над ухом голос Ильи.
— А вы о чем, Илья Ильич?
— Это был первый и последний раз, когда ты потакаешь прихотям ребенка. Прекрати с ним сюсюкаться и проводить весь день вместе. Это ненормально, Аня.
— Ненормально-не проводить с ним время.
— Сюсюкаться с ним весь день как с девочкой еще более ненормально. Спасибо, что косички ему не заплела, — громче чем надо произносит Илья, садясь ко мне на диван.
— У него волосы короткие, а так бы заплела, конечно. Люблю делать модные косы, хочешь продемонстрирую на своих волосах? — смотрю на него и понимаю, что меня сейчас прихлопнут. — Все, все, вижу по лицу, что не хочешь. Ладно, не буду. А знаешь, с бородой ты был добрее.
— Тебе так кажется. И судя по тому, что ты пускаешь на мою смазливую морду слюни, тебе все очень даже нравится.
— Я пускаю? — наигранно удивляюсь. — Смею вас огорчить, но нет, не пускаю, а вообще Илья Батьковец, в вас говорит неудовлетворенная хотина, которую вы планировали удовлетворить сегодня, но не смогли, — шепчу ему на ухо, старясь сдержать смех, — вот ты и срываешься на Матвее.
