— Я совсем не об этом, глупышка. Я думаю нам стоит закончить на сегодня со сарайной романтикой и перейти в спальню, но для начала посетить твое любимое место, — Илья чмокает меня в нос и все также ловко вскакивает с сена.
А вот дальше-сложно. Вставать и надевать трусы на не совсем чистое тело, да еще и при ком-то? Ну это как бы не эстетично. Блин! Сглатываю, наблюдая за тем, как ни капельки не стесняясь, Купидонов натягивает джинсы на голое тело и подходит ко мне.
— Я сама оденусь, — выпалила я, прижимая колени к груди.
— Можно и не одеваться, тебя никто не увидит.
Совершенно не интересуясь моим мнением, подхватывает мое голое тело, накидывая на него все ту же куртку, и идет к выходу.
— А белье?
— Утром заберем.
— А бабка?
— Да забудь ты о ней сейчас. У меня для тебя сюрприз.
— Новый тазик в душевой? А мы там не упадем в темноте? А то ведь там можно поскользнуться.
— Тсссс.
После фактического «закрой рот», я как маленький ребенок уткнулась Илье в грудь и, боясь увидеть около душа бабку, закрыла глаза. У меня было стойкое ощущение, что где-то она нас все-таки поджидает. Вот только, когда Илья хлопнул дверью, я поняла, что зашли мы в дом. Мамочки, хоть бы никого не встретить.
— Закрой глаза и пока не скажу-не открывай их.
— Ага.
Илья аккуратно ставит меня на пол и шепчет на ухо:
— Открывай.
Распахиваю глаза и передо мной открывается вид на знакомое помещение, только теперь улыбчивый Илья демонстрирует мне не просто что-то строящееся, а, вероятнее всего, полностью готовую ванную комнату. И включенная вода это только подтверждает. Перевожу взгляд на душевую кабину и понимаю, что походу в экстазе я сегодня все же буду.
— Нравится?
— Очень. Вот только какой же ты гад, Купидонов.
— В смысле?!
— В прямом. Как давно готова ванная комната?
— Пару дней, но в ней никто не мылся, я доделывал последние штрихи.
— Никто не мылся?
— Никто. Ты первая.
— Тогда прощаю. Ну все, сейчас я буду оргазмировать.
— Чего?
— Это не то, что ты подумал. Я про принятие душа.
— Ясно, — Илья принимается скидывать с себя джинсы, а я понимаю, что мыться нам придется вместе. Что само по себе является для меня непривычным. — Чего стоим? — подходит ко мне и буквально вырывает из моих рук джинсовку.
— Вместе будем мыться?
— Ну я не могу позволить, чтобы ты оргазмировала одна, — усмехается Илья, смотря мне прямо в глаза. — Это будет удар по моему самолюбию, — опускаю взгляд на его «самолюбие» и в голову лезет всякая дурь, типа «как он влез в меня», и все же кличку ему надо дать, на что он похож? — Пойдем, — берет меня за руку и ведет в душевую. — И давай все же договоримся-никак его не называть. По глазам вижу-хочешь.
— Да я и не собиралась. Член, так член.
***
Итого мы имеем за один вечер: первый секс, совместный душ, а теперь еще и одна кровать на двоих-Купидоновская. И все-таки на этой постели спать значительно лучше, только непривычно. Через несколько минут моего нытья о нежелании спать голой, Илья все же надел на меня свою футболку и принес поесть. Да, это совершенно не по — девчачьи, просить мужика принести поесть в двенадцать ночи, да еще и после всего случившегося, но сгорать от стыда за урчащий желудок, еще хуже.
— На будущее, Ань, я не люблю, когда едят в постели, — откусывая кусок пирога, вполне серьезно произносит Илья. Ну если есть «будущее», то я тоже не приемлю. — Это первый и последний раз, договорились?
— Договорились.
Вдоволь наевшись пирога, уснуть сном младенца не получилось. Начались разговоры. А я все ждала главный вопрос, «как ты в девках засиделась», но вот фишка в том, что Илья мне его не задал, чем удивил меня. Слава Богу не пришлось придумывать нормальный ответ, в лоб же не скажешь — что почти все парни противные, от них блевать охота, не то что спать с ними. Еще запишет в лесбиянку, желающую испробовать что-нибудь новенькое.
— Ань…, - ну начинается, даже в мыслях похвалить нельзя. — Ты же понимаешь, что любой нормальный мужчина или тем более молодой парень априори хочет трахнуть привлекательную девушку каким бы хорошим он ни был.
— Понимаю, забавно мой папа так же говорит.
— Ничего забавного, это факт. Ну если ты такая умненькая, так какого лешего духовничаешь со своим Димочкой? Неужели не понимаешь, что он рассчитывает не на телефонные разговоры, а рано или поздно уложить тебя в койку.
— Я больше не буду с ним духовничать, если ты не будешь навещать длиннопялую.
— Причем здесь Катя? Это совершенно другое.
— Это то же самое. А можно не ссориться и оставить на сегодня все как есть?
— Можно.
— Вот и отлично. Тогда спокойной ночи, — укладываюсь на бок и тут же оказываюсь прижатой к Илье. Мне это определенно нравится. — Илья, я совсем забыла.
— Что? — утыкаясь мне в макушку, шепчет он.
— С днем рождения.
В ответ я не получила «спасибо» или что-то в этом роде, а вот поцелуй в шею-да. И это значительно приятнее слов.
Утро встретило меня яркими солнечными лучами, пением птичек и… отсутствием Ильи рядом со мной. Зато мой чемодан стоит аккурат напротив кровати. Ну, это определенно плюс-не придется идти голозадой. Решила не паниковать раньше времени из-за того, что Ильи нет в комнате, в конце концов, он фермер и в принципе начинает работать, когда солнце только вступает в свои права.
Накинула на себя первое попавшееся платье желтого цвета и, стараясь не шуметь, памятуя о том, что где-то в доме бабка, спустилась вниз. Направилась к кухне, но застыла, услышав разговор Ильи и Софии.
— Люша, я, конечно, рада, шо ты влюбился, и я таки подтолкнула тебя к действиям, но оглянись по сторонам-завтрак в постель, это прямой путь к подкаблучничеству. А шо дальше? Будешь стирать ее трусы?
— Если будет желание-постираю, — ха! Выкусь, бабуля! А утро-то начинает быть добрым.
— Люша, это ты зря.
— Всем доброе утро, — вхожу на кухню, обращая на себя внимание двух пар глаз. И, чтобы позлить или порадовать бабку, я так еще и не определилась, подошла к Купидонову и, совершенно не стесняясь постороннего взгляда, притянула его щетинистую мордашку к себе и смачно прильнула к его губам.
— Доброе, — удивленно произносит Илья. — Я завтрак приготовил.
— Классно, я как всегда голодна.
— Девонька, тебе не идет желтый, — слышу позади себя голос бабки.
Ну, главное, что нравилось вашему внуку. Итак, — потирая руки, улыбаюсь я, — корми меня, Купидоша.
