— Вик, ты не надумала прийти к нам помощницей? — сжимаю вилку в руках, представляя на ее месте как минимум руку Самарского.
— Я нашла себе работу, но если ты так хочешь видеть меня с бумажками и кофе в руках, то я подумаю.
— Что за работа, душа моя?
— Она у нас теперь изучает фен-шуй и скоро планирует открыть собственный магазин, не без моей помощи, конечно, — присоединяется к разговору Максим. И тут же встает из-за стола, отвечая на звонок мобильного и идет к дому.
— Итак, Викуля, ты у нас теперь феншуистка? Очень интересно. НафеншУешь мне что-нибудь? Или нафеншуИшь, как правильно-то? Наташ, не знаешь?
— Как правильно не знаю, но думаю Вика вам нафеншУет. От души.
— Точно. Нафеншую от души. Могу сейчас начать? — задеваю ногой Самарского, на что он совершенно никак не реагирует.
— Не стоит, фашистка-феншуистка, — сквозь смех произносит Олег. — Ладно, девочки, не обижайтесь, давайте выпьем вино, оно как известно для радости дано.
И таки, да, пил Олег даже больше, чем достаточно, правда оставался трезвым, даже, когда я привела мальчика с эскорт услуг.
— Это мой брат Максим, его девушка Наташа, а это хозяин дома Олег. А это мой Сережа, — сажусь за стол, намекая, что пора бы честь знать и присесть ко мне.
— Всем добрый день.
— Сережа, сто лет, сто зим, — вдруг оживляется Наташа.
— Вы знакомы? — кошусь на Сережу, но тот опускает взгляд.
— Да. Очень хорошо знакомы. Мы учились вместе, пока Сереженька не завалил экзамен. И баста.
— Я не завалил экзамен, просто экзаменатор попался двинутый на всю голову, да и однокурсники не слишком помогали.
— Не знаю, не знаю. Тут уж дело в профессионализме, если его нет, то нет. И экзаменуемый расколется на раз-два. В смысле не ответит ни на один вопрос в билете.
— Ладно, хватит об учебе. Сереж, тебе положить мясо? — Господи, это ж надо так попасть, и эта заказывала проститута. Как тесен мир.
— Давай, — замешкался Сережа, пододвигая ко мне свою тарелку.
— Значит учились вместе. Наталья у нас стало быть дипломированный специалист, а ты так и не доучился. А чем сейчас занимаешься? — с улыбкой произносит Олег.
— Закупками элитного корма для экзотических и других животных, а также насекомых, — без раздумий выдал Сережа.
— Да уж, а я думал Викино увлечение фен-шуем это дурацкая работа, а тут еще и кормофил. Час от часу не легче, — демонстративно хватаясь за лоб качает головой Максим.
— Прекрати, — толкаю его в плечо.
— И что, у вас так много корма заказывают даже в выходные? — подхватывает эстафету под названием «как достать Сережу» Самарский. — Ты как-то поздно приехал. Неужели у нас столько голодных игуан и прочих зверушек?
— Нет, — вполне спокойно отвечает Сергей. — Сейчас нашествие ежей, люди повадились брать их в дом как домашних зверушек.
— Нашествие ежей это звучит мощно. Слушай, а что за корм для ежей? Они ведь как известно питаются слизняками, улитками и червями. Понял, — сам себе отвечает Олег. — Ты как раз ездишь и ищешь всех этих беспозвоночных, брюхоногих и других, чтобы потом сделать из них микс, а в качестве гарнира к белковому миксу, добавляешь желуди?
— Нет. У нас сухой корм как для кошек. А вы я смотрю хорошо разбираетесь в животном и насекомом мире?
— Да! — восклицаю я. — Олег у нас клопофил и клоповод. У него есть даже своя клопоферма. А его любимый вид-паломена мразина.
— Ты снова перепутала, Викуша, прасина, а не мразина.
— Одно «г».
— Слушайте, давайте закончим с вашими насекомыми и животными, — неожиданно встревает Наташа.
— Действительно, Сережа голоден, ешь, — подкладываю ему снова в тарелку мясо и, наконец, выпиваю залпом бокал вина.
Не сказать, что весь оставшийся вечер был катастрофично испорчен, но осадок от того, что теперь девушка Максима знает, что Сережа мне не парень неимоверно удручал. И вообще, косилась она на нас с Самарским довольно-таки странно. Распрощавшись с Сережей, нехотя, но я все же позвала взглядом Наташу. Начинать разговор было страшно и совершенно неловко. Господи, чего ж меня так бесят все девушки? Риторический вопрос, особенно, когда на тебя весьма красноречиво уставились.
— Пожалуйста, не говори им кто он, — выпалила я без предисловий. — Кстати, а ты зачем его нанимала?
— Не скажу. Мне нужен был парень, который сыграет перед моими родителями спектакль, что мы друг друга любим и скоро поженимся.
— И?
— Этот дебил не справился, папа его расколол на раз-два. Еще и деньги ему заплатила. Вижу за год он набрался опыта.
— Думаешь они поверили?
— Он был вполне убедителен, если бы я не знала кто он, думаю тоже бы поверила. А тебе зачем это?
— Да так… чтобы не считали белой вороной. Они привыкли видеть меня одну и… в общем, неважно. Ты только не говори, пожалуйста.
— Расслабься, не буду.
— Спасибо. Пойдем обратно, а то начнутся одни вопросы.
Далеко уйти не удалось, Максим перехватил меня, как только увидел одну. Я ожидала чего угодно, но уж точно не того, что не будет никаких нравоучений, всего несколько слов о пользе предохранения. Трындец… Кажется, на него действительно положительно влияют новые отношения. Может и не такая уж она и стерва, как мне показалось. Вот только через несколько секунд мое мнение снова кардинально поменялось, когда на крыльце я увидела улыбающегося и о чем-то беседующего Олега вместе с этой стервой. Безумно хотелось подслушать о чем они так мило беседуют, но Максим мне этого не дал. Идиллию этой парочки нарушил именно он. Не желая более себя накручивать, я быстро поднялась наверх и закрылась в гостевой комнате. Вот тебе и еще одна двуногая в доме. Стянула с себя неудобное платье и в чем есть завалилась на кровать. Глядя в потолок, поняла простую вещь, как бы я ни любила Олега, и каким бы он ни был со мной хорошим и заботливым, я не могу поверить в то, что это навсегда. Стоит какой-то стерве появиться рядом и все рушится в миг. В моей больной голове так и проносятся картинки того, что сейчас эта троица зажигает вместе. А почему бы и нет, Марина же как-то у обоих побывала в кровати. Господи, ну как стереть эти навязчивые и больные мысли?
***
Проснулась я от четкой мысли, что безумно хочу пить. Странно, учитывая, что выпила я совсем немного. Накинула на себя халат и стараясь не шуметь спустилась вниз. В доме абсолютная тишина и темень. Выпив воды, налила себе еще один стакан и потуже затянув халат, вышла на улицу. Присела на качели, которые лично для меня купил Олег, в очередной раз выполняя мою прихоть, и стала потихоньку раскачиваться. И с каждым движением все больше и больше понимаю, что меня тошнит. И вовсе не от качелей, а от самой себя. За отвратительные мысли, за то, что не доверяю, за то, что так и не могу сказать правду. Вытираю непрошенные слезы, а они как назло все катятся и катятся нескончаемым потоком. С каждой скатывающейся слезой осознаю всю обреченность моего молчания и все равно не могу сказать правду, как бы ни хотела. Откидываю голову назад, пытаясь унять непрошенные слезы. Только это мне не помогает, реву как белуга, до тех пор, пока не слышу какой-то звук. Сглатываю от страха, все-таки темень вокруг, мало ли у нас ненормальных. От страха наконец-таки прекращается нескончаемый поток слез, и только лишь шмыганье носом напоминает о недавней истерике.
