Мысли Риколиуса перебил стук собственного кулака о наружную дверь. За дверью послышалось шарканье ног.
– Иду, иду. Неужели, провизию привезли в срок? В честь какого это праздника? – радостно ворчал Сильнух, после чего раскрыл дверь и встретился лицом с холщовым мешком.
– Ты еще кто такой? – спросил сторож, но тут же получил быстрый удар локтем в голову.
Мужчина с секунду стоял на месте, опуская веки, затем покачнулся и повалился на спину. Риколиус успел подхватить Сильнуха и заботливо положил его на пол, чтобы тот не разбил себе голову.
Риколиус спустился в сырую темницу под писк разбегающихся крыс, по дороге стянув с себя пыльный мешок. Он добрался до единственной камеры и закинул факел в кольцо на стене.
– Ты не Фуро и не Сильнух. Кхм! Твои мягкие шаги я едва сумел распознать, – произнес сухой голос из камеры. – Кто же ты?
– Я – Тень, – произнес Риколиус, доставая длинный нож из сапога.
Киро медленно подобрался к решетке, глухо прокашливаясь на каждый шаг.
– А знаешь ли ты, что тень сама по себе не живет? Кхм-кхм… тень всегда стоит за спиной кого-то. – Кости, обтянутые бумажной кожей, схватились за прутья решетки.
– Я сам по себе и отвечаю только за себя. Мне никто не нужен, – ответил Риколиус, давая возможность дряблому, вонючему старику выговориться перед смертью.
– Неужели жизнь на Юге сделала тебя таким черствым и бездушным, Рико?
Риколиус вопросительно уставился на старика.
– Прости меня, дитя. Прости своего обезумевшего отца. Не этой жизни я желал для тебя. – Киро рухнул на пол и прижался впалой щекой к железу.
– Что ты такое несешь, безумец?
– Ты прав, Рико, душа моя действительно одержима чудовищным недугом, но сердце мое хранит память. – Киро указал пальцем на живот Мешка. – Оно там, кхм-кхм, я чувствую его. Огромное пятно цвета дикой малины.
Киро с усилием поднял до груди подол почерневшей от грязи и пота рубахи, не дожидаясь реакции Риколиуса. Прозрачная кожа обтягивала его острые ребра, а вокруг пупка разливалось родимое пятно. Точно такое же, как у Мешка и Мико.
Риколиус выронил из рук нож и опустился на колени. Его пальцы потянулись к животу Киро сквозь решетку.
– У мальчишки-северянина, у Мико, у него тоже оно есть. – Пальцы вскользь прошлись по шершавому розовому пятну. – Я думал, что это всего лишь совпадение.
– Ты знал, мой мальчик, кхм-кхм, но сомневался.
– Как такое возможно? – медленно протянул Риколиус, продолжая рассматривать пятно.
– Кхххххррррр… твоей матери пришлось отправить тебя младенцем в Раус вместе с торговцами, чтобы уберечь от моего безумства. Кхм! Аааарррр! – последние звуки вырвались из Киро в виде злобного рычания, от чего Риколиус отдернул от него свою руку. – Она дала им мешок серебра, чтобы они пристроили тебя в школу. Но, к сожалению, человеческая жадность порой берет верх над понятиями «долг» и «честь»
– Что такого ужасного должно было произойти с тобой, чтобы она решилась на это? – спросил Мешок.
– Голоса, Рико. Голос Северного леса свистит в моей голове.
– Голос леса?
– Кхм! Ха-ха-ха! Хыыыыыы! – ледяной смех Киро сменился рыком в оскале. – Я хотел говорить с Севером, передавать его волю. Север может даровать власть над природой, Рико. – Речь Киро стала больше походить на шипение ужа. – Человек с таким даром сможет управлять стихиями и разговаривать с животным. Шептаться с ветром и приказывать дождям! Только представь, дитя мое, на что я бы был способен!
Последний выкрик вытянул из Киро последние силы. Старик рухнул на пол. Мешок испуганно следил за отцом.
Мгновение безумия сошло с пустых глаз Киро так же быстро, как и вспыхнуло. Голос его снова стал тихим и мертвым.
– Я убил ее, Рико. Я убил вашу мать – мою Шейлу. Голоса заставили меня. Кхм-кхм. Я задушил ее собственными руками на глазах вашего дяди. Ох, Шейла, мой ранний весенний цветочек. За что мне это проклятие?! – По морщинистой коже потекли реки соленых слез.
– Убей меня, сын мой. Умоляю, убей!
Риколиус сидел бездвижно.
– Я мечтаю о смерти уже много лет. Голоса разодрали мою душу, там давно уже одна древесная смола. – Костлявая рука дрожала и тянулась к Мешку.
– Нет, отец, – отрезал Риколиус, вставая на ноги, – я отвезу тебя в Раус. В Бронзовой Цитадели живет маг, он поможет нам.
Риколиус открыл клетку ключами, которые он стянул с пояса оглушенного Сильнуха.
– Не смей отказывать отцу, щенок!
Киро вылетел из клетки, словно волк. Внезапно его руки и ноги обрели силу. Старик вцепился сухими руками в шею Мешка и начал ее сдавливать.
– Сделай это! Сделай! Никчемный трус! – Засохшая голова Киро, практически голый череп, нависла над Риколиусом. Кончики седых волос старика щекотали лицо с тонким шрамом.
– Не надо… – выдавил из себя Риколиус с остатками воздуха.
– Ты просто слизняк. Ты навсегда останешься тенью за чьей-то спиной!
– Нет, отец… пожалуйста… – Риколиус чувствовал, как теряет желтый свет горящего факела. Крепкие костлявые пальцы все сильнее давили ему на горло.
Мешок наугад вскинул правую руку и нащупал на полу нож. Его инстинкты сделали все сами. Клинок впился в бок Киро.
– Ааааахххггрррр!!!!
Стальной вой пронзил мрак темницы. Киро выгнулся в спине, злобно обнажив свои гнилые зубы, затем ослаб и сложился рядом с Риколиусом.
Мешок со свистом проглотил несколько порций воздуха, затем перевернулся к раненому отцу.
– Прости, отец, я не хотел…
Длинное лезвие ножа зашло слишком глубоко в пожилое тело. Риколиус попытался вытащить нож – из рваной раны хлынул поток черной крови.
– Я помогу тебе, я приведу лекаря. – Мешок прижил свою руку, чтобы остановить кровь.
– Все кончено, дитя мое. Ты подарил своему старику покой. Кхм-кхм! – Кашель вырвался изо рта Киро вместе с кровью.
– Прости меня, отец.
– Это ты прости меня, Рико. Прости, что так все вышло. Кхм! – Голос Киро слабел с каждым словом.
Риколиус сжал меж своих ладоней умирающую руку отца.
– Отправляйся на восток, к Могильным горам. Найди Мико. Ему нужна твоя помощь. Кхм. Теперь он твоя семья… кхххггг… и передай ему, что я горжусь им. Моим Волкодавом…
– Но где он, отец? Куда он уехал? – карие глаза Мешка сверкали от влажных слез.
– Рико и Мико, мои любимые мальчики. Мои детки… – Костлявая рука Киро выскользнула из рук Мешка.
Его веки опустились под тяжестью желанной смерти.
Риколиус сгорбился над телом отца и просидел так некоторое время, пока в темницу не спустился Сильнух, вооруженный мечом и факелом. Сторож замер в начале лестницы и широко раскрыл свой рот.
