— Я никогда не встречала парня, который был бы менее глупым, Мэтт. Или менее храбрым. Или даже менее… всем.
Он медленно повернулся.
— О боги, — сказала она, потирая лицо. — Это вышло неправильно. Я не имею в виду… я просто хотела… — она топнула ногой. — А можно мне сказать что-нибудь гадкое, чтобы уравнять счет? Ну, пожалуйста! У меня это получается гораздо лучше.
Он слегка улыбнулся.
— Конечно, вперед.
Он только поддразнивал ее, но она быстро отвела взгляд и пробормотала:
— Я просто… я просто хотела… — она посмотрела на него. — Я хотела, чтобы ты дал сдачи, Мэтт. Я хотела, чтобы ты встал против меня, потому что единственное, что тебе нужно — это то, что у меня есть в запасе. Уверенность в себе. Только ты никогда не давал сдачи. Ты просто возьми это. Но я надеялась, что ты понимаешь, что я на самом деле не считаю тебя глупым или что-то в этом роде, потому что если бы ты был глуп, я бы не стояла рядом с тобой. Я доверяю тебе так, как не доверяю никому, кроме своего брата. — Она сделала паузу. — Разве это звучит неубедительно?
— Нет.
— Если я заставлю тебя чувствовать себя плохо, отругай меня. Я могу это вынести.
— Ладно.
Она выдохнула.
— Хорошо, тогда хватит об этом. Нам нужно поговорить с Астрид.
— Я… я не уверен, что тебе следует это делать…
— Я тебя прикрою, помнишь? — Она посмотрела на него. — Как всегда, Мэтт.
Не всегда. Как только этот петух пропоет, я буду сам по себе.
— Она попытается обмануть тебя, — сказала Рейна. — Это поможет, если я буду рядом, чтобы убедиться, что ты видишь все насквозь.
Как только Мэтт увидел Астрид, он понял, что Рейна была права… если бы Астрид притворилась, что видит ее ошибки, он был бы склонен поверить в это. Он нуждался в ком-то, кто помогал бы ему идти по следу, и никто не делал это лучше, чем Рейна. Кроме того, из всех присутствующих у Астрид было меньше всего проблем с Рейной. Они не встречались и не сталкивались.
Когда он подошел — Оуэн ускользнул, чтобы дать им побыть наедине — Астрид заметила его приближение и улыбнулась. Это была нервная улыбка, ее глаза попеременно светились и затенялись, как будто она была рада видеть его, но знала, что он не был счастлив видеть ее. Играю определенную роль. Теперь он это понял. Он уже давно понял это, но было интересно посмотреть на это в действии.
И тут Астрид заметила рядом с ним Рейну. Она перевела взгляд с Мэтта на Рейну и обратно. Затем она выпрямилась и повернулась, ровно настолько, чтобы отрезать Рейну от своего поля зрения.
— Привет, Мэтт, — сказала она. — Спорим, ты надеялся больше меня не увидеть, а? — Эта застенчивая улыбка. — Спасибо, что пришел. Знаю, что я последний человек, с которым ты хочешь поговорить…
— Нет, — ответила Рейна. — Ты первый человек, с которым он хочет поговорить, потому что ты поможешь ему выиграть эту битву.
Астрид медленно и осторожно повернулась к Рейне. Она оглядела ее с ног до головы, а потом нахмурилась, как будто не могла понять, где она находится.
— Рейна? Я не узнала тебя без костюма девушки-эмо. Все еще не совсем богиня света и красоты, не так ли? Высокие каблуки. Займет некоторое время, чтобы дорасти о них. — Она снова посмотрела на Рейну. — Может быть, очень много.
— О, я прекрасно подогнала свои туфли. Сегодня они — сладкая пара боевых ботинок, потому что сегодня я играю другой аспект Фреи. Богиня надери-задницу-если-ты-будешь-связываться-со-мной. Или связываться с кем-то еще.
— С кем-то конкретно? — Астрид лукаво взглянула на Рейну.
— Ага, — сказала Рейна. — Мэттом. О, подожди. Неужели ты думала, что я не признаюсь в этом? Жаль тебя разочаровывать. Мне нравится Мэтт. Он мне очень нравится — потому что он потрясающий парень, а не потому, что он милый мальчик. Он же мой друг. Эта концепция может быть тебе незнакома. Просто справься.
Глаза Астрид сузились, и она открыла рот. Рейна оборвала ее словами:
— Стоп.
— Я не…
— То, что ты собираешься утверждать, что не делаешь? Ты точно это делаешь. И мы остановимся прямо здесь. Две девчонки шипят друг на друга из-за парня? Клише. Делать это, когда мы должны разрабатывать стратегию для битвы за спасение мира? Это оскорбление для девушек повсюду. Кошачья драка закончилась. — Она повернулась к Мэтту. — Слово предоставляется вам, сэр.
— Э-э… — он моргнул. — Точно. Астрид? Мне нужно знать…
— Много чего. Но сначала я должна сказать тебе одну очень важную вещь. Одному. — Астрид посмотрела на Рейну.
— Серьезно? Ты хоть слышала мою девичью речь о силе?
— Это частный разговор. Если только ты не намекаешь, что он не может справиться со мной сам? Я думаю, что он уже большой мальчик, Рейна. Достаточно сильный, чтобы сразиться со мной, и достаточно умный, чтобы перехитрить меня. А ты полагаешь иначе?
Рейна просто посмотрела Астрид в глаза, как бы говоря: «Нет, я не играю в твои игры».
Астрид взглянула на Мэтта. Ее глаза умоляли его вмешаться. Но он этого не сделал.
— Просто скажи мне, Астрид, — сказал он. — У нас не так уж много времени…
— Я — змей.
Он сделал паузу.
— Ты…
— Змей Мидгарда. Это я.
— Что? — сказала Рейна. — О, нет. Не смей так дергаться. Змея Мидгарда — четырнадцатилетняя девочка?
Астрид повернулась к ней:
— А что случилось с «девушками, которые могут все»? Милое чувство… пока оно не послужит твоей цели.
— То, что ты девочка, не имеет к этому никакого отношения. Я бы сказала то же самое, если бы ты была мальчиком. Тор мертв; Мэтт — его замена. Змей Мидгарда? Не мертв. Это логическая проблема, а не гендерная. Если только ты на самом деле не четырнадцатилетняя девочка.
Астрид ощетинилась, как будто это было самое страшное оскорбление, которое только могла придумать Рейна.
— Я такая же девочка, как и ты, которая ходила в школу, пока несколько недель назад мне не сказали, что мне суждено сразиться с Тором в Рагнарёке. — Она повернулась к Мэтту. — Звучит знакомо?
— Но Рейна права, — сказал он. — Змей Мидгарда не мертв. Я чувствовал, как он растет… видел его рост… около Блэквелла. Глубоко в земле. Если ты хочешь сказать, что это была ты…
— Нет. Это была моя бабушка. Она же… — Астрид с трудом подбирала слова. — Я бы сказала «настоящий» змей, но тогда ты подумаешь, что я лгу о себе. Змей Мидгарда — это не одно существо. Это наследственная ответственность, передаваемая из поколения в поколение. Например, быть потомком Тора, за исключением того, что у нас есть реальная роль, которую мы должны играть все время. А еще есть главная роль. В Рагнарёке. И эта, по-видимому, моя, хочу я того или нет. А я этого не хочу… не больше, чем ты хочешь быть Тором.
