Все, выносите маленькую влюбленную Агату. Потому что сердце бьется уже настолько быстро, что еще чуть-чуть — и покинет грудную клетку. И отвечать как-то совсем не хочется. По крайней мере, словами. Потому я просто потянулась к его губам, вкладывая в действие все чувства и эмоции, которые он во мне пробудил.
Не знаю, сколько мы стояли в этой крайне неудобной позе и наслаждались друг другом, отвлек клубок, который призывно задрожал в моих руках.
— Нам пора. — Я с трудом оторвалась от Винсента, смаргивая пелену с глаз.
— Запомни этот момент. Продолжим, когда уйдем в отпуск от всех наших приключений, — подмигнул Винсент.
А я что? Я не против. И очень даже за.
В этот раз дорога привела нас к новой пещере. Довольно узкий проход и темень внутри — я чувствовала магические вибрации на входе. Значит, в этот раз ни с каким троллем мы не столкнемся — у них нет предрасположенности к магии.
Вот только интуиция прямо-таки вопила, что все будет не так уж и просто, как мы планировали. Вся надежда на магию Винсента и мою собственную.
Винсент осторожно взял меня за руку, и мы вместе переступили через порог, погружаясь в темноту.
Секунда. Может, две — и по глазам тут же ударил свет магических факелов, висящих на стенах.
— Мне кажется, он тут не один, — спокойно произнес Винсент. — И мы все еще можем вернуться в лес и продолжить то, что начали…
— Ну уж нет! — заспорила я. — Мы уже довольно далеко зашли, не находишь? К тому же в пещерах магия колдунов не работает. Значит, даже если их тут десяток, мы сможем с ними справиться.
— То-то и оно… Тебе не кажется странным, что колдуны, пусть даже отступники, выбрали себе такое место?
На этот вопрос я предпочла не отвечать, просто продолжила путь. В крайнем случае, мы всегда сможем сбежать.
Впереди маячил выход из этого длинного коридора, и я ускорилась, вытаскивая свою пятерню из рук некроманта. Он шел следом.
Ух, Адалрик, теперь я тебе покажу, где жабы зимуют!
Сравнительно небольшая рекреация. Я замерла на пороге, приглядываясь к тем двоим, мирно беседовавшим у каменного стола. Адалрика я узнала сразу, еще со спины, а вот его собеседника… точнее, собеседницу — через долгих десять секунд. Короткие рыжие волосы, невысокая, но при этом статная. И мимика! Слишком знакомая мимика.
Внутри меня натянулась и в тот же миг оборвалась струна.
Совершенно не думая о последствиях, я вышла из тени:
— Мама?! Какого беса?!..
Глава 32
Агата Вольская
— Это твоя дочь?! — В глазах Адалрика на мгновение мелькнул страх.
— Не ожидал, что так быстро познакомлюсь вообще со всеми твоими родственниками, — одновременно с ним пробормотал Винсент.
— Агата? — Брови матери приподнялись в удивлении. Это единственное, что вообще изменилось на ее лице.
— То есть это… твоя дочь? — В этот раз испуг Адалрика стал более явным.
— Вот, значит, как?! — Перед глазами проявилась красная пелена, меня заколотило от накатившей злости. — Мало того, что я резко перестала быть тебе нужной, так ты еще и решила избавиться от меня с помощью этого полудурка?!
С пальцев сорвалось первое проклятие, оно прицельной стрелой направилось в сторону матери, но та отмахнулась от него, как от назойливой мухи.
— Поздравляю, мамочка, — едко произнесла я, направляя в ее сторону новое проклятие. — Титул худшей матери десятилетия по праву твой!
В этот раз чары лишь мазнули по ее защите, но я и не думала останавливаться. Винсент что-то говорил, пытался меня успокоить, но я испытывала такие мощные эмоции, что была способна только разбрасываться заклинаниями.
— …в качестве приза тебе полагается букет ведьмогона! — Еще одно проклятие, но мать даже в лице не изменилась. — Можешь засунуть его себе куда-нибудь поглубже!
— Агата, успокойся, — холодным тоном произносит мать, но это выбесило еще сильнее.
После этого я даже сдерживаться не стала, с моих пальцев сорвалось уже два проклятия в один момент. Но и от них мать умудрилась отмахнуться. Только криво усмехнулась, будто бы разочарованная моими магическими способностями.
— Гаяна Вольская, кто бы мог подумать! — выплюнула я с ненавистью. Весь пазл последних дней сложился в голове в один миг. — В клане ведьм-отступниц, пропагандирующих ритуальные убийства и выкачку сил у ведьм!
— Не просто в клане, — сухо поправила меня мать, делая шаг вперед. — Я его глава.
— Да что ты говоришь, — притворно восхитилась я. — И почему я не удивлена?!
— Агата, нам надо уходить, — услышала я словно сквозь вату Винсента. — Вдвоем мы тут не справимся.
Уходить?! Ну уж нет.
Я выдала одно из самых мощных в моем арсенале проклятий. Нет, я не хотела убивать мать, просто желала, чтобы она испытала всю ту боль, через которую прошла и я. Нелегко, когда твоя собственная мать отказывается от тебя. Нелегко, когда она даже не пытается с тобой связаться. Нелегко, когда она отправляет колдуна на выкачку твоих сил… Все эти «нелегко» я и пыталась вложить в каждую крупицу чар.
— А ты повторяешь ошибки своих предков, — покачала головой Гаяна. — Некромант?! Агата… Тебя ничему жизнь не учит.
— Не тебе меня судить! — зарычала я.
Краем сознания поняла, что Адалрик куда-то делся. Сбежал?!
— Мне, — твердо ответила мать, взмахивая рукой.
Запястья тут же обожгло болью. Непонимающим взглядом уставилась на них и увидела мерцающие наручи, блокирующие магию. Но… но как?! К подобным мерам может прибегать только верховная ведьма, а Гаяна Вольская всего лишь ведьма-отступница…
— Тебе стоит остыть, после мы все обсудим, — спокойным тоном произнесла мать, направляя еще одно заклинание на Винсента. — И твоему некроманту тоже.
Я испуганно обернулась. Винсент выглядел спокойно, но на его запястьях мерцали такие же наручи, как и у меня, только не золотые, а темные. Что за черт?! Ведьмы никогда не могли блокировать силу некромантов! Это… это не только противозаконно, но и фактически невозможно.
Новый взмах рукой, и каменный пол под нашими ногами разъехался в стороны, я начала падать и… уже через миг больно приземлилась на ноги.
— Ты в порядке? — ко мне тут же подскочил Винсент.
— Почему?! Почему ты так просто сдался?! Неужели в твоем арсенале не завалялось никакого заклинания?! — тут же накинулась я на него с упреками. — Ты же сильный некромант! Я знаю, что сильный…
— Тихо, тихо. — Он прижал меня к себе, и только сейчас я поняла, что по моим щекам катятся слезы. — Это ведь твоя мать. Я понятия не имею, что ты решишь на ее счет. Согласись, если бы вместо нее там сейчас стояло умертвие, ты бы точно не побежала меня благодарить.
