— Агата, ведьмам нужен постоянный контроль, — строго произнесла бабушка. — Именно для этого и нужны верховные ведьмы. Именно мы всегда контролировали ситуацию. Не позволяли слишком уж своенравным ведьмам делать все, что им вздумается. И именно нам, верховным ведьмам, за очень долгие годы удалось убедить мир, что ведьмы достаточно устойчивы, чтобы не вредить людям. Что нам не нужна инквизиция. Если ковен распадется на множество кланов со своими устоями, это приведет к новой волне сжиганий.
На бабушку я посмотрела несколько ошарашенно. О чем она вообще говорит? О какой, блин, инквизиции?! О каких сжиганиях?! В этой пещере погибло множество людей, многие из которых вообще не были ни в чем виноваты, а она…
Я скрипнула зубами.
Агата из прошлого просто махнула бы на все это рукой, развернулась и ушла бы от серьезного разговора. Сейчас же мне придется договариваться. Пусть я все еще полностью не осознала ответственность, которая легла на мои плечи, придется в кои-то веки почувствовать себя взрослым человеком.
— Бабушка, если ты так переживаешь за этих ведьм, — спокойно начала я, хотя внутри клокотала буря, — то мы можем обсудить вход клана под частичный контроль ковена. Повторюсь, частичный. Мы не будем обязаны отдавать часть заработка в ковен, жить по вашим правилам, отчитываться о выборе спутника. И посещать шабаши тоже не будем. Нам не нужна сила кристалла, обойдемся без него.
Ох, что после этого началось. На меня кричали, меня убеждали, называли неблагодарной. Я держалась. Держалась, даже когда мы собрали самых сильных ведьм из клана и ковена, чтобы провести совет и прийти хоть к какому-то консенсусу.
Как там в сказках сказывается? Долго ли, коротко ли… Бес знает. Может, три часа, может, пять — время как-то слишком резко потеряло свою ценность. Гардарика, кстати, на этом совете выступала ровно с теми мыслями, которые хотела донести и я. Потому, когда все закончилось, я подошла к девушке и назначила ее своим замом. У меня не было никакого желания контролировать клан ведьм на постоянной основе — хотелось просто наладить эту… как ее… коммуникацию.
Потом была еще одна речь. Снова моя и уже перед всеми оставшимися в пещере. Я клятвенно пообещала, что научу их колдовать так, чтобы не было необходимости в кристалле — наполнять свои внутренние резервы. Также сообщила, что ковен не захотел оставаться безучастным в нашей судьбе — про это говорила осторожно, слишком хорошо понимала, что у большей части ведьм не самые простые отношения и с ковеном, и с верховной ведьмой.
К вечеру я все же выбралась из пещеры. Свежим воздухом, так сказать, подышать. И увидела там нескольких некромантов, вальяжно устроившихся на свалившихся бревнах и покуривающих трубку. Винсента там не было. Он вообще как сквозь землю провалился, и я списала это на то, что он помогает с ранеными. Или отдыхает.
Вдали стоял Избец, при виде меня он радостно запрыгал. И уже через секунду из дома на драконьих ножках выпрыгнул Скелетон. Я даже шаг назад сделала, поняв, что эта костяная туша бежит ко мне… обниматься.
— Ну все-все, все хорошо. — Я неуверенно похлопала нагнавшего меня Скелетона по позвоночнику.
— Р-р-р, — обиженно протянул мой личный сорт нежити.
— Ну не могла я раньше освободиться, — попыталась оправдаться я. — Но ты… да и Избец, и ступа большие молодцы.
— Р-р-р, — уже примирительно отметил Скелетон.
— Охренеть, ведьма, приручившая нежить, — услышала я со стороны некромантской компании нашего театра абсурда.
— Возится с ним, как с ребенком, — фыркнул другой некромант.
Они хором заржали. В черепушке Скелетона что-то заскрипело, он медленно повернулся к ним и сверкнул глазницами.
— Упокою, — спокойно предупредил один из некромантов.
— Не ты поднимал, не тебе и упокоевать, — огрызнулась я. И уже Скелетону: — Иди пока в Избеца. Я скоро буду.
Скелет, не будь дураком, послушно почапал к Избецу. Я же осталась один на один с четырьмя некромантами. Интересно, где Винсент? Почему он не со своими?
Засунув куда подальше гордость и желание нахамить, я все же произнесла:
— Благодарю за оказанную помощь в усмирении бунта, — выдала я. И сама собой загордилась. Хорошая ведьма, хорошая Агата, повзрослела!
— Не за что, — пожал плечами самый мрачный из них. — Это не для ведьм делалось.
— А для кого? — тут же уцепилась я за возможность узнать, что их вообще сюда привело. Понятно, что Винсент, но почему сразу с десяток некромантов побросали свои дела и помчались по первому требованию?
— Мы задолжали Неро парочку услуг, — ответил мужчина. После протянул руку и представился: — Касьян.
— Агата, — пожала руку.
— Это мы знаем, — хмыкнул второй. — Меня Игнат зовут.
— Клим.
— Дементий.
М-да. Языки сломаешь с этими некромантскими именами!
— Будешь? — Касьян протянул мне флягу с инкрустированной какими-то каменьями черепушкой.
А почему бы, собственно, и нет?
Приняла флягу и сделала глоток. Ух! По вкусу похоже на ту зеленую жидкость, которой меня давеча отпаивал сам Винсент.
— Вы тут надолго? — спросила я.
— Завтра на ковер перед верховным князем, — вздохнул Клим.
— Все? — осторожно уточнила я.
— Да, — слово вновь взял Касьян.
— И Винсент? — вопрос сорвался с губ прежде, чем я успела подумать.
Некроманты многозначительно переглянулись, чем вызвали у меня раздражение. Кто-то из них даже хмыкнул.
— И Неро, да, — ответил Клим.
Я сделала еще один глоток. До меня запоздало дошло, что я… из одной фляги… пью с некромантами! Доведьмачилась ты, Агата! Ну и бес с ними.
— Что в тебе такого, Агата? — внезапно спросил Касьян, наклонив голову вбок, будто пытаясь заглянуть в самое мое нутро. — Раз уж сам Винсент Неро созвал самых сильных? Из-за тебя.
— Это вас, что ли? — не удержалась от колкости.
Но некромантов это скорее развеселило.
— Она просто рыжая, — раздалось холодное от входа в пещеру. Я плавно обернулась и увидела Винсента собственной персоной.
И тут меня заполонило обидой. Интересно, если бы он меня сейчас тут не нашел, то так и ушел бы, даже не попрощавшись?! Может, все же права была бабушка — не жди добра от некромантов?!
— Моя рыжая ведьмочка, — добавил он, сокращая между нами расстояние и по-собственнически положив мне руку на плечо.
— Вообще-то, многие ведьмы рыжие, — обиженно протянула я, делая еще глоток. — Это… как ее? Генетика, во.
— Мы ее не обижали, честное слово, — заржал Касьян, примирительно поднимая руки.
— Ее попробуй обидь, — вздохнул Винсент. И, наклонившись, прошептал на ухо: — Пойдем поговорим?
