Услышав успокоительное «тук-тук», он виновато убрал бумажную трубку.
Теперь Рэндаллу оказалось нечего делать – только стоять рядом с кроватью, смотреть на Синтию и обкусывать ногти. Десять минут такого плодотворного занятия привели его на грань истерики. Тогда Рэндалл прошел на кухню, достал с верхней полки бутылку, налил полстакана виски, несколько минут смотрел на щедрую дозу народного успокоительного средства, выплеснул ее в раковину и побрел в спальню.
Никаких изменений.
Неожиданно Рэндалл вспомнил, что не дал врачу своего адреса. Бросившись на кухню, он схватил телефон и, с трудом держа себя в руках, каким-то образом сумел правильно набрать номер. Ответил женский голос:
– Нет, доктор на выезде. Вы хотите что-нибудь передать?
– Моя фамилия Рэндалл. Я…
– О, мистер Рэндалл. Доктор выехал к вам минут пятнадцать назад. Он будет у вас с минуты на минуту.
– Но у него нет адреса.
– Как? Да нет, я уверена, что он знает адрес, иначе он уже позвонил бы сюда.
Рэндалл в недоумении положил трубку. Все это до крайности странно. Ладно, дадим Потбери три минуты, а потом попробуем поискать другого врача.
На сигнал домофона Рэндалл поднялся со стула, покачиваясь, словно боксер после нокаута.
– Да?
– Потбери. Это вы, Рэндалл?
– Да, да, поднимайтесь.
Прижимая ухом трубку, он нажал кнопку замка.
Рэндалл встретил Потбери у настежь распахнутой двери.
– Заходите, доктор, заходите, заходите!
Коротко кивнув, врач прошел мимо него.
– Где пациентка?
– Здесь, она здесь.
Суетливо проводив Потбери в спальню, Рэндалл напряженно замер около кровати, с надеждой наблюдая, как врач осматривает лежащую без сознания Синтию.
– Ну как она? Она поправится? Скажите, доктор…
Слегка распрямившись, Потбери недовольно хмыкнул и повернул голову к не находящему себе места Рэндаллу.
– Будьте любезны, отойдите от кровати и перестаньте дышать мне в затылок. Тогда, возможно, мне и удастся что-нибудь выяснить.
– Ой, извините. – Рэндалл испуганно ретировался к двери.
Достав из саквояжа стетоскоп, Потбери некоторое время прослушивал Синтию, затем передвинул прибор и вслушался снова. В конце концов он вытащил черные резиновые трубки из ушей, и Рэндалл, все это время тщетно пытавшийся прочесть что-нибудь на его непроницаемом лице, с надеждой шагнул вперед.
Однако Потбери не обратил на него никакого внимания. Теперь врач двумя пальцами оттянул веко Синтии и всмотрелся в ее зрачок, передвинул тонкую безжизненную руку так, что она свесилась с кровати, и постучал молоточком по локтю, после чего выпрямился и несколько минут просто смотрел на пациентку.
Рэндаллу хотелось кричать и ломать мебель.
Потбери проделал еще несколько странных, почти ритуальных телодвижений, входящих в репертуар каждого терапевта. Некоторые из этих действий Рэндалл – так ему, по крайней мере, казалось – понимал, некоторые – точно нет.
– А что она делала вчера, после того, как вы ушли от меня? – неожиданно спросил врач, закончивший, по всей видимости, осмотр.
– Так я и думал, – умудренно кивнул он, выслушав сбивчивый рассказ Рэндалла. – Все это связано с утренним ее шоком. И ведь виноваты вы, а никто другой.
– Я виноват?
– Вы были предупреждены. Вам не следовало и близко подходить к подобному человеку.
– Но… но… ведь вы не предупредили меня после того, как он ее напугал.
Было похоже, что замечание Рэндалла несколько обеспокоило врача.
– Пожалуй, да, пожалуй, да. Мне показалось, что кто-то предупреждал вас еще до меня. В любом случае нужно было понимать, с какой тварью имеете дело.
Однако сейчас эта тема мало интересовала Рэндалла.
– А как она, доктор? Она поправится? Ведь она поправится, правда?
– На вашем попечении, мистер Рэндалл, оказалась очень больная женщина.
– Да, я понимаю, что она… но чем она больна?
– Lethargica gravis
[6] на почве психической травмы.
– А это опасно?
– Достаточно опасно. Однако при соответствующем уходе она должна поправиться.
– Все, что угодно, доктор, все, что угодно. Деньги не проблема. Что мы теперь сделаем? Отправим ее в больницу?
– Ничего хуже и не придумаешь, – отмахнулся Потбери. – Проснувшись в незнакомой обстановке, она может снова потерять сознание. Держите ее здесь. Вы можете так организовать свои дела, чтобы находиться при ней непрерывно?
– Конечно могу.
– Вот так и сделайте. Не отходите от нее ни днем ни ночью. Лучше всего, если, проснувшись, она увидит свою комнату, а также вас – рядом и бодрствующего…
– Но ей, наверное, нужна сиделка?
– Не думаю. С ней, собственно, ничего не надо делать – только следить, чтобы была тепло укрыта. Ну разве еще – чтобы ее ноги находились чуть выше головы. Подложите по паре книг под ножки кровати с нужной стороны – и все.
– Сейчас же сделаю.
– Если такое состояние продлится неделю или около того, подумаем о глюкозных вливаниях или еще чем-нибудь в этом роде. – Потбери наклонился, застегнул свой саквояж и поднял его с пола. – Если ее состояние изменится – звоните.
– Обязательно. Я…
Рэндалл осекся на полуслове, последние слова врача напомнили ему о забытом было обстоятельстве.
– Доктор, а как вы нас нашли?
На лице Потбери появилось изумление.
– Что вы имеете в виду? Ваш дом совсем легко найти.
– Но я не говорил вам адрес.
– Что? Чепуха.
– Но я действительно не говорил. Потом я быстро это сообразил и позвонил в вашу приемную, но вас уже не было.
– А кто говорит, что вы дали мне свой адрес сегодня?
Вид у Потбери был уже не удивленный, а раздраженный.
– Вы дали мне его вчера.
Рэндалл немного задумался. Вчера он показывал Потбери свои документы, но там ведь только адрес конторы. Конечно, их домашний телефон есть в справочнике и в лицензии, но и там и там – просто как ночной деловой телефон, без адреса.
Разве что Синтия…
Но Синтию сейчас не спросишь, и мысль о ней заставила его позабыть все эти мелочи.
– Доктор, так вы уверены, что ничего больше не нужно? – озабоченно спросил он.
– Ничего. Сидите дома и наблюдайте за ней.
