– Я могу поиграть на твоей кровати, мам?
– Конечно, – ответила Эсси, и Миа прыгнула на кровать, сразу же потянувшись к пульту управления, пытаясь поднять или опустить спинку. Изабелль подошла и помогла ей.
– Я говорил с врачом в коридоре, и он скоро придет, – сказал Бен. – Он сказал, что собирается выписать тебя. Тогда мы все сможем поехать домой.
Эсси кивнула. Это должна была быть ободряющая мысль. Она не сумасшедшая. Ее дочь в безопасности. Она может вернуться домой со своей семьей. Но когда она собрала свои вещи, готовясь к выписке, все, о чем она могла думать, было: мы не все едем домой. Мама никуда не едет.
61. Френ
Найджел вылетел из Брисбена первым же самолетом. Он взял такси прямо из аэропорта и приехал в больницу, когда небо только начинало темнеть. Когда он добрался до палаты, Рози спала у Френ на коленях, а Ава лежала в больничной кроватке.
Найджел подошел прямо к Аве.
– Как она?
– У нее тепловой удар, – сказала Френ. – Она была обезвожена. Делают капельницы и говорят, что ей лучше.
Он взял ее карту и стал читать. Френ задумалась, действительно ли он понимает то, что там написано, или просто делает вид, чтобы почувствовать себя более уверенно. Даже если последнее, она не осуждала. Френ пришла к выводу, что нет худшего чувства, чем отсутствие контроля над своим ребенком.
– Не понимаю. Она казалась обычной… а потом все сразу…
Найджел положил руку ей на плечо.
– Дети всегда быстро заболевают.
– Надо было включить кондиционер. Надо было приглядывать за ней получше…
– Это не твоя вина, Френ.
Но она не была так уверена. Если бы у нее не было романа, Найджел не уехал бы. Она бы не отвлеклась. Она бы потратила больше времени на то, чтобы обеспечить ребенку достаточное количество жидкости в организме.
Френ начала плакать. Найджел опустился на сиденье рядом с ней.
– Спасибо, что приехал, – всхлипнула она. – Честно говоря, я не знаю, что бы я делала…
– Чш-ш. Все хорошо.
Вошла женщина в халате. Она проверила капельницу и измерила температуру. Френ решила, что она медсестра.
– У нее немного спала температура, это хорошо. И мы влили в нее много жидкости.
– С ней все будет в порядке? – спросила Френ.
– Тепловой удар всегда серьезное дело для такого маленького ребенка. – Она открыла подгузник Авы и заглянула внутрь (проверяя отток мочи, как кто-то объяснил ранее). – Но она делает все то, что мы хотели бы видеть, и это очень обнадеживает.
Френ задалась вопросом, учат ли медперсонал успокаивать людей, не отвечая на вопрос прямо. Френ понимала, почему они так поступают, но как юриста это ее раздражало. А как мать бесило. Медсестра, должно быть, увидела ее разочарование, потому что добавила:
– Врач скоро придет и расскажет вам все подробнее.
И она вышла из комнаты. Френ почувствовала, как Найджел обнял ее, и положила голову ему на плечо.
– Прости. Прости, прости меня.
– Я же сказал тебе, что это не твоя…
– Прости, что я тебе изменила. Мне жаль, что я не достаточно поддерживала тебя в депрессии.
– Ты меня поддерживала.
– Мне следовало делать больше. Я должна была работать усерднее. – Рози подпрыгнула на коленях у Френ. Они оба посмотрели на нее сверху вниз, но она лишь прижалась к животу Френ и снова закрыла глаза.
– Мне позвонила твоя мать, чтобы извиниться за все, через что ты заставила меня пройти.
Взгляд Френ метнулся к Найджелу. «Ты шутишь».
– Она сказала, что глубоко разочарована в тебе. Она сказала, что не воспитывала дочь, которая заводит интрижки и рожает от любовников детей. Но она уговаривала меня остаться с тобой. Она сказала, что…
– …что брак – дело трудное, и нужно больше работать над собой?
– Точно.
Она наблюдала за лицом Найджела. Он никогда не любил ее мать. Френ всегда защищала ее перед ним, говоря, что она желает им только добра и что она – человек особого воспитания.
– А она не говорила, что люди, достигающие высоких результатов, не разводятся?
– Что-то вроде того.
– И что же ты ответил?
– Я сказал ей, что, вопреки ее мнению, успешные люди регулярно анализируют сложные проблемы и делают выбор, основанный на имеющихся у них доказательствах и вероятных результатах.
Френ подавила улыбку. Это был такой типичный ответ Найджела, что она не могла не любить его за это. Но это также заставило ее нервничать. Найджел провел последние несколько дней, анализируя их отношения. Каков был его выбор?
– Итак, что же ты решил насчет нас?
Прежде чем он успел ответить, в комнату вошел доктор, и они оба встали.
62. Эсси
Бен открыл дверь. Это было не так, как планировала Эсси, но опять же, за последнюю неделю она передумала примерно 5687 раз. Изабелль также предложила открыть дверь – что было не такой уж нелепой идеей, поскольку там были ее отец и брат, – но как только она услышала стук, Эсси схватила ее за руку и крепко прижала к себе.
Теперь все подтвердилось. У Эсси и Изабелль взяли мазки со щек, и анализ показал, что они сестры. Эсси уже почти привыкла к этой мысли, но теперь ей предстояло встретиться с другими членами семьи. С теми, которые в данный момент стояли у нее на пороге.
– Привет! Я Бен, – услышала она громкий, слишком дружелюбный голос, что показывало, что муж тоже нервничает. Миа застенчиво стояла у него за спиной.
– Я Грэм, а это мой сын Фредди, – раздался гулкий старческий голос.
Эсси не могла видеть их с того места, где сидела, но представила, как они пожимают друг другу руки.
– Приятно познакомиться, – сказал Бен. – Это Миа.
– Так, так, – сказал голос. – Ну разве ты не красавица?
Эсси встала, когда в поле зрения появился профиль ее отца. Он был высоким, с густыми седыми волосами и толстым животом. Рядом с ним стоял человек, очень похожий на него, только волосы у него были почти черные, а живот плоский. Оба они посмотрели на Мию с выражением, которое Эсси могла описать только как удивление. Затем молодой человек оглядел комнату, его взгляд остановился на Эсси. У него перехватило дыхание.
– Папа…
Старик проследил за взглядом сына. Эсси заметила, что у них одинаковые лица – почти копия. Та же челюсть, тот же подбородок. Те же самые глаза, бледно-голубые, начинающие затуманиваться в унисон. Если бы Барбара была здесь, размышляла Эсси, она бы бегала туда-сюда, заваривая намного больше чая, чем требуется и чем все присутствующие вместе могли бы выпить. Она была бы милой и дружелюбной, и она увела бы детей, чтобы все могли как следует пообщаться. Но конечно, Барбара никогда не будет здесь. Даже если она выйдет из больницы. Она та женщина, которая украла ее.
