«Нет-нет-нет! — Отбрасывала одно сомнение за другим, вспоминая тепло горячей ладони мужчины, который ласково держал мою ладошку на протяжении шестнадцати лет. Я вдруг поняла, что значит выражение — «сердце кровью обливается». Пусть не совсем полностью, но это состояние мне удалось прочувствовать. — Да я его прямо сейчас чувствую!»
Поднявшись, указала девочкам на дверь в дамскую комнату и вышла, задыхаясь от страха.
Мне потребовалось пять минут, чтобы прийти в себя.
Умывшись холодной водой, уставилась на своё бледное отражение.
«Так нельзя. Я вернусь и всё узнаю… Спрошу, увижу в голубых глазах папы все ответы на свои вопросы. Он никогда не умел врать и если любил меня, то за год это не могло просто раствориться и исчезнуть…»
Как назло, в голову лезли житейские перипетии сыновей и дочерей, родные отцы которых вычеркивали из своей новой жизни, стоило развестись с их матерью.
«У меня не так!!!» — Стукнув по раковине, испуганно вскрикнула, когда осколок фарфора откололся с такой лёгкостью, будто я кувалдой его отбила.
— Ой-ой… — Бросив взгляд в собственное отражение, попятилась.
Инициация началась.
Девушка с дредами, которые почему-то стали отливать голубоватым тоном, испуганно вглядывалась в меня горящими синим глазами.
Внутренности скрутило, навалилась усталость… видимо та, о которой недавно говорила Тати.
Тяжело дыша, осторожно приблизилась.
Зрачок забавно запульсировал, а потом будто взорвался, разнося свою черноту по всему глазу.
— Ох… — всё как-то сильно стало напоминать сценарий фильма ужасов, поэтому я отошла от зеркала куда подальше.
Приоткрыв дверь, незаметно выглянула.
К моему разочарованию, компанию подруг разбавили только что прибывшие. То, что ими окажутся Бетт Джага, Адриэль Бертрам, Ричер Ор'озед и, конечно же, их староста — Бусан, вообще выбило меня из колеи.
Ребята о чём-то шутили, пока Тати смущённо кивала и на что-то соглашалась.
«Не хватало! Если она пригласила их…» — додумать не успела, элитная четвёрка притарабанила откуда-то дополнительные стулья и уселась рядом с иномирянками и принцессой.
В голове зашумело. Сложно сказать — от негодования или от общего фона обращения, но я поняла, что инициация набирает обороты.
Прикрыв дверь обернулась.
Тут же с трёх кранов сразу хлынула вода.
«Что делать!? Оставаться в собственном кошмарике или выйти и всем продемонстрировать свою расу!? Блин…»
Идея спеть была подкинута явно с того плеча, на котором сидел Дьявол!
Дрожащее «ммм», которое я попробовала воссоздать, копируя Эльзу из детского мультфильма, повыбивало стёкла узких окошек общественного санузла.
«И смех, и грех, етить его…»
— Развлекаешься? — мурлыкнул фамильяр, появляясь сбоку.
— Корвин! Спасай! Я, кажется…
— Сирена. Ага. Успокойся. — Кот дёрнул усами. Если бы он был человеком, давно закатил бы глаза. — Это ты. Смирись со своей очаровательной формой. Прими её… вот и всё. Платок есть?
— Зачем?
— Ты меня не слушаешься.
— Прости. Нету у меня платка.
— Оторви клочок из нижней подкладки.
— Сейчас.
Через минуту я выполнила всё, что говорил хухлик: оторвала кусочек материи, заткнула им одну из раковин и уставилась в быстро набирающуюся «ванночку».
Отражение поймать в воде оказалось ой как непросто. Когда получилось, вода уже заливала пол, подбираясь к носочкам туфель.
«Это я…»
Трудно сказать, какие эмоции вызывала у себя новая «Я». Вроде не сильно изменилась, но совсем иная. Взгляд — вызывающий дрожь, волосы, почти как у Мальвины, только еле-еле голубые… да прямые и блестящие, кожа почти белая… веснушки пропали, а ведь они у меня даже зимой на носу не проходили! А какие ресницы чёрные и пушистые! Прежние тоже были ничего, но намного светлее, поэтому такого контраста не замечалось. От ресниц даже тени на щёки падали при убойной подсветке рам настенного зеркала.
— Вооот… всё прекрасно. Теперь нам нужно идти к озеру. Искупаешься быстро, и я перенесу тебя в Академию. Тебе пока не стоит появляться на глаза подружкам. Если эти две дурынды не поймут, то принцесса…
— Не называй их так, — нахмурившись, бросила обиженный взгляд на Корвина.
— Ладно, прости. — Странно быстро извинился хухлик. — Идём. Тебе нужно завершить инициацию прямо сейчас.
— А Зизран? Правитель демонов не будет возмущаться, что мы явились к источнику без него? — Через секунду подозрительно прищурилась. — Или это ты его указания так рьяно исполняешь?
— Не говори глупостей. Меня только твоё благополучие занимает. Маро как-нибудь переживёт нашу самовольность. Теней я вчера уговорил, чтоб не бросались к тебе все сразу, но на всякий случай не пугайся. Ты для них — богиня. Ни одна тень тебе не навредит, не подселиться, как это может произойти с некоторыми любопытными носами, сунувшимися к твоему Озеру Душ. — Кот нервно потоптался по лужицам воды. — Не думал, что инициация наступит так быстро… Что случилось-то?
Неожиданно слёзы брызнули из глаз. Шмыгнув носом, разрыдалась:
— Я хочу к папе…
Хухлик не смеялся надо мной, не подкалывал, не успокаивал. Что-то бурчал себе под нос, пока я умывалась в холодной воде, но не более того.
— Успеем, — пообещал Корвин, явно испытывая неловкость. — Готова?
— Да… только девочек надо предупредить…
— Нырнёшь в озеро, только потом я могу метнуться обратно сюда и предупредить твоих клуш.
— Корвин!
— Ладно, девах. Так пойдёт?
— Пойдёт!
— Тогда вперёд.
Пространство передо мной странно зарябило. Портала не появилось. Обычно в портале видно, куда ты проваливаешься, а у этого перехода хухлика никаких особых примет. Будто воздух приобрёл форму, переняв краски окружающего пространства. Не более.
— Бегом, чего встала?
Корвин растаял первым в этом странном проходе. Я последовала за ним.
Огромное озеро в невероятной пещеры явно говорило о горах и недоступности этой местности.
Всё мерцало синим и сиреневым. Среди торчащих отовсюду сталагмитов мелькали тени. Свисающие с потолка сталактиты тоже оказались не без жителей. Огромные летучие мыши свисали, прикрытые крыльями.
Стало как-то не по себе.
— Не трясись. Они все — твои. Ты — их богиня. Помни об этом.
Я только кивнула, с опасением посматривая в недра чернильной воды, в которой ни дна, ни травинки видно не было. Только то, что фамильяр не может желать смерти своей хозяйки, так как её смерть — его смерть, не позволили мне продемонстрировать недоверие.
