— Простите, леди, если чем-то вас обидел, — внезапно пошёл на попятную Маркус.
Мы с Ви даже переглянулись. Это было небывалое событие!
Старикан настолько выбешивал весь совет ордена, состоящий из трёх мужчин и двух нас, что порой его хотелось прикончить и развоплотить.
— Я не обиделась, — хмыкнула Олеся. — Ася мне очень помогает на источнике. С помощью феникса у меня получается быстрее перерождать души, привязанные к Херонскому источнику.
— Каким образом? — В наших рядах послышались шепотки.
Ильяс Рогмар нахмурился, вдумываясь в заявление девочки.
— Она помогает мне восстанавливаться в своём пламени.
— Он же не безвреден!?
Сирена лишь пожала плечами, отказываясь углубляться в пояснения.
— Опасность там, где нет любви. В преданности и искренней дружбе своей подруги я не сомневаюсь.
Я моргнула, не понимая, как в голове едва родившейся крохи могут появляться такие странные мысли.
Олеся коснулась руки феникса, и у красноволосой вспыхнул огонь в глазах, а губы расплылись в признательной улыбке. Кисть феникса загорелась ярким пламенем, не причиняя сирене видимого неудобства.
— Хммм… действительно. — Майрон О’Нил, ещё один титан, только по сравнению с Маркусом — белым драконом, всего лишь маг Оралима. — Очень интересно. Получается, всё дело в любви?
Леся загадочно улыбнулась.
— Разве для вас это новость? Дело только в ней одной и есть.
Горло перехватило от волнения.
— Так трактуют мудрые люди мира, в котором вы выросли, юная леди?
Царёва бросила на белого дракона взгляд из-под ресниц. Старик сглотнул от одного взмаха девичьих ресниц.
Мы все знали, что Ниту — богиня любви, но знать — это одно, а иметь с ней дело — совсем другое… ведь в матери Леси титанида так и не успела воплотиться.
— Да. И немудрые тоже… только с небольшим запозданием. — Изрекла малютка, и компания древних ипостасей погрузилась в тишину.
Девушка со странными волосами подняла голову. Ощущение, что она довлеет надо мной, пугало, но я должна была выполнить ту задачу, которую мне отвёл сегодня мастер.
— Может, докажешь? — Усмехнулась, блеснув идеальной улыбкой.
Правитель Оралима, стоявший до этого истуканом, нахмурился, бросив на меня недовольный взгляд.
— Каким образом? — Немного лениво поинтересовалась блондинка, и на её лице отразилась моя усмешка.
— Ну. Сирена доказать любовь, как и любое другое чувство, может только в песне. Признаться честно, мне ещё никогда не удавалось увидеть песнь хотя бы одной из рода Толксинои…
— Почему бы и нет?! — Подхватил моё предложение О’Нил, видимо получивший такой же приказ. Хотя это только догадка. — Сегодня прекрасная возможность продемонстрировать великий дар сирен на праздничном балу. Если вы не против, конечно…
Царёва уже привычно для меня пожала плечами.
— Да, пожалуйста.
— Только про любовь! — Встряла, дожимая девушку.
Получив в ответ ещё одно пожатие, с облегчением выдохнула, провожая девушку взглядом.
— Внимание, уважаемые адепты! — Крикнул в усилитель звука Алекс Бусан, взявший на себя роль ведущего. — Сейчас мы станем свидетелями необыкновенного. Сирена согласилась спеть для наших гостей… о любви!
Зал загудел, обрывая танец. Любопытство вспыхнуло на лицах молодёжи.
Когда звуки стихли, девушка взмахнула рукой, и свет вокруг неё померк.
«Стесняется, что ли? Но как тогда мастер увидит трёхмерную картинку с избранным сирены?!»
Паника только начала набирать обороты, и вдруг прекратилась. Леся коснулась рукой длинного штатива.
В серебристом потолке вспыхнул закат.
Вокруг Царёвой заискрили звуки, складываясь в необычный лейтмотив. И это без единого инструмента!!!
У меня медленно открылся рот. Внезапно, я поняла:
«Пусть мастер делает со мной, что хочет! Я не пойду против неё!!»
Сирена вздохнула, и кожа на моих руках покрылась мурашками, не дожидаясь ни голоса, ни слов великой богини любви.
Глава 15. Открытие для самой себя
«Худший способ скучать по человеку —
это быть с ним и понимать,
что он никогда не будет твоим»
*Габриель Гарсиа Маркес*
Магия сирен затопила меня с ног до головы, едва я погрузила свой силуэт в темноту.
«Придурки… Элементарные вещи я им должна доказывать — да, пожалуйста!» — Глазами нашла родное окно, где стоял Бусан.
Грусть разлилась по венам, и я поняла, что спеть что-то смешное или весёлое моя душа не может. Рядом с Элем, прислонившись к подоконнику задницей, примёрзла Алис Банно.
«Невеста, чтоб её!»
На потолке вспыхнул блик последних солнечных лучей.
«Закат?! Но ведь за окном уже темно?! Ой! Точно! Я знаю, что петь!»
Из самого сердца заиграла знакомая музыка.
Я улыбнулась родным переливам и выдохнула:
— Просто так, неожиданно пришел закат,
Ласковая ноченька приплыла к нам с того берега,
К шелку уронила.
Что не так, и зачем я так хочу бежать?
Долго ли лодочка, ты плыви-плыви, больно мне помнить.
Рукой коснулась лба.
Из пальцев разбежались импульсы.
Вокруг меня заискрили картинки неба, будто я попала в центр голограммы. Такого раньше не было!
«Я, в самом деле, стала сильной!»
Боясь, что всё исчезнет, продолжила петь, несмотря на то, что пропустила пару тактов.
Музыка подстраивалась под меня.
— Я хочу улететь, чтобы высоко, и вниз не смотреть.
И за руку тебя, милый мой, заберу я с собой.
Ты оставил мне след, по которому я буду лететь.
И за руку тебя, мой родной, заберу я с собой.
С последним словом небо с облаками резко рассыпались на осколки, швыряя меня и моих зрителей в историю двух влюблённых. Силуэты казались знакомыми, но я никак не могла сосредоточиться, чтобы их опознать. Меня ждала песня:
— Как узнать, что на сердце у тебя, родной?
Милый мой, сказкою превратились наши дни с тобой.
И полюбила…
Целовал каждый вечер мои рученьки,
Говорил: "Я с тобой, — не разлей вода".
Больно мне помнить…
Силуэт девушки ссутулил плечи, когда высокий парень растворился.
