Хрустальная змейка снежной тропы, расцвеченная бледно-голубыми сполохами, белая круговерть, подхватившая нас, несколько ударов сердца — и мы ступили на каменные плиты полукруглого зала. Совершенно пустого, если не считать дежурного мага у входа и большой клетки в центре, накрытой защитным пологом.
Нидхэгг выглядел неважно, это было заметно с первого взгляда. Иссохший, еще более потрепанный, чем в прошлый раз, уже даже не серый, а блеклый, совсем потускневший, он линялой тряпкой покачивался на обрубке дерева, закрыв глаза, и ни на кого не обращая внимания. Неподалеку стояла емкость с водой и миска с мясом. Полупустая.
— Ты же сказал, он ничего не ест, — я вопросительно повернулась к демону. — А это что?
— К сожалению, просто еды недостаточно, для того, чтобы жить, этим существам необходима магия. Обычно они черпают ее из окружающего пространства. Но тот, кто подчинил нидхэгга, замкнул на себе его энергетические каналы перед тем, как наполнить их тьмой. Мы разорвали связь, теперь он, — кивок в сторону печально поникшей твари, — абсолютно не опасен, но…
— Сам питаться уже не может…
Дамиан кивнул, лицо его помрачнело. Снежному явно не нравилось то, что происходит.
— Много веков назад нидхэгги были верными спутниками даймов, — словно отвечая на мой невысказанный вопрос произнес он. — А потом их подчинили Анху, превратив в почти неразумных домашних зверушек.
— А ты сам не пробовал его накормить?
— Пытался, — дернул уголком губ Дан. — И не только я. Здесь находится несколько наших магов-природников. Бесполезно, он наглухо закрыт, не пробиться. Пока у него есть еще накопленный запас энергии, но надолго его не хватит.
Я подошла поближе к клетке. Это создание не внушало мне особо теплых чувств — ни раньше, ни теперь, но оставить его вот так, медленно умирать… Жестоко. Несправедливо.
Жалость к несчастной твари, ненависть к тому, кто сотворил подобное с живым существом, сплелись в тугой узел, вызывая ноющее жжение в груди. Огонь гневно зарокотал, горячей лавой выплескиваясь в кровь. Я сделала еще один шаг вперед, не отрывая взгляда от нидхэгга, вернее, от жалкого, облезлого чучела, в которое он превратился. И вдруг…
Кожистое веко дрогнуло, медленно приоткрылось и мутный, подернутый болезненной пленкой глаз уставился на меня.
«Дай…» — внезапно прозвучало в голове.
— Что?
В ответ пришла волна тоски, беспросветного отчаяния и снова совершенно явственное:
«Дай… Еда. Голод. Пожалуйста…»
Это безнадежное «пожалуйста», брошенное напоследок, ножом полоснуло по сердцу. Просьба умирающего, в которой невозможно отказать. Я, даже не задумавшись ни на мгновение, всей своей сутью потянулась к нидхэггу. И распахнула источник.
«Бери».
— Что вы делаете? — рванулся ко мне дежурный маг.
Дамиан не дал ему приблизиться. Перехватил, произнес что-то требовательно, властно, а затем сам подошел ко мне и опустил руки на плечи, сплетая свою магию с моей.
Через пару мгновений нидхэгг сыто встрепенулся, отрываясь от «кормушки».
«Вкусно…»
Поток магии иссяк, и мы застыли, как-то по-новому приглядываясь друг к другу. А вокруг уже суетились неизвестно откуда взявшиеся люди и нелюди, слышались возбужденные восклицания, обрывки фраз:
— Девушка, видимо, была первоначальной целью.
— Да-да… Это единственное объяснение. «Кукловод» связал ее и нидхэгга…
— И канал сохранился…
— Потрясающе…
«Спасибо, огненная», — перекрывая все посторонние звуки, снова раздалось в голове.
— Не за что, — улыбнулась я. — Я еще приду, обещаю. Сразу же, как только смогу.
Отступила от клетки и вздрогнула, услышав беззвучный вопль:
«Нет! Не уходи».
Нидхэгг яростно захлопал крыльями, окутался на миг серо-серебристым сиянием и… исчез.
В тот же миг запястье кольнуло резкой болью. Я вскрикнула от неожиданности, дернула вверх рукав и окаменела, уставившись на медленно проявлявшийся на коже живой рисунок. Подозрительно знакомый ящер аккуратно сложил крылья, потоптался, устраиваясь поудобнее, хитро сверкнул бусинками глаз и замер. Так, словно всегда здесь был.
— Ч-что это? — Я даже заикаться начала от неожиданности.
— Нидхэгг признал тебя своей хозяйкой, — выдохнул над ухом Дамиан.
Рядом жестикулировали, о чем-то спорили маги — наши и снежные, а я потрясенно смотрела на нахального «вселенца», по-хозяйски расположившегося на руке.
Предков мне мало, теперь еще и тварь хаоса к ним присоединилась. Веселая у нас получается компания — просто обхохочешься. Родственники будут в восторге. И, кстати, я так до сих пор и не сказала Дамиану, что сегодня вечером встречаюсь с родителями.
***
— Мы… Не ты, а мы встречаемся. Я иду с тобой. И это не обсуждается.
В зверинце мы с Дамианом пробыли еще около часа. Сначала за нас взялись целители. Затем, после тщательного, всестороннего осмотра, они передали пациентов магам-природникам снежных. Практически, из рук в руки. И те тут же забросали ошарашенную меня наставлениями и советами о том, как вести себя с новым, необычным питомцем.
Хвала Фаернис, особых проблем в ближайшем будущем не предвиделось. Нидхэггу еще долго придется осваиваться, привыкать ко мне. «Сливаться» — как пояснил один из даймов. То есть находиться на руке и старательно изображать экзотический рисунок. Мне остается лишь время от времени подпитывать его магией и совсем редко — мясом. Вроде, ничего сложного. А вот отказаться от такого подарка судьбы и передать его снежным невозможно. Нидхэгг выбирает хозяина раз и навсегда.
Маги говорили и говорили, пока Дан не рявкнул на них, заявив, что на сегодня довольно, остальное потом, а сейчас нам пора назад, в Грэнси. В академии, отдышавшись и выпив пару кружек успокаивающего отвара, приготовленного по рецепту Илетты, я и поведала, что ждет меня вечером.
Дамиана совершенно не смутил мой незапланированный визит к родственникам, а вот в своем решении сопровождать меня он оказался тверд и категоричен. Особенно после того, как узнал, что король самым непосредственным образом поспособствовал сегодняшней встрече.
— Одну я тебя не отпущу. Это опасно.
— Защиту на столичную резиденцию Аркентаров ставили лучшие королевские маги. Там такие охранные артефакты… Нашей академии точно ни в чем не уступают. Плюс — Лерой и тетушки. Мне ничего не угрожает.
— Уверена? — скептически прищурился демон.
Я подумала и честно призналась:
— Нет.
Чужих в особняке не будет, это точно, но у меня такая родня, что и врагов не надо. Один дед, его светлость герцог Родерик Аркентар, чего стоит. Он, конечно, ради такого случая вряд ли из имения выберется, но чем Шакс не шутит, когда Пресветлый спит. Да и вмешательство короля как-то настораживало. А ведь еще придется всех с нидхэггом знакомить.
