После того, как снежный закрыл меня от стрел Тьмы, очнулась я не сразу, не в храме и даже не в академии, а в королевском лазарете. В окружении целителей, каких-то незнакомых, очень серьезных магов, обеспокоенных родственников и семейных призраков.
Для того, чтобы прийти в себя и вспомнить произошедшее, понадобилась пара мгновений, а потом я подскочила в кровати и засыпала всех вопросами.
Где мой демон? Он жив? Почему я здесь? А Микаэна-Тьма? С ней что?
Даже порывалась подняться и бежать неизвестно куда, но точно — к Дану.
Меня поймали, уложили назад и рассказали, что хэссэ жив, но до сих пор без сознания. Из храма его забрали прямо в Эратхам. Кто? Лично повелитель снежных. Остальные даймы тоже ушли — ни в Грэнси, ни в королевстве ни одного не осталось. Говорят, у них там какой-то важный обряд намечается, но какой, никто толком не знает, а они подробностей не сообщают. Что касается Тьмы, то она исчезла после того, как мы с Дамианом уничтожили озеро. Осталось лишь бездыханное тело Микаэны. Конечно, саму богиню убить нельзя, но вернуться и обрести силу в ближайшее тысячелетие она в любом случае не сможет, тем более руины храма собираются сравнять с землей.
А еще мой дар полностью раскрылся, и пока мне придется побыть под наблюдением магов. Во избежание, так сказать.
Следующие несколько суток я провела в королевском лазарете, куда меня доставили по личному распоряжению его величества. Известий от Дамиана все еще не было, и, самое неприятное, я его совсем не чувствовала, словно наша связь оборвалась. Нидхэгг давно вернулся, заняв свое привычное место на моем запястье, но все вопросы встречал молчанием и вообще усиленно притворялся татуировкой.
Выручала Анника. Она каждый день — одним ей известным способом — общалась с Нукаром и узнавала последние новости, правда не очень утешительные: Дан жив, его здоровью ничто не угрожает, но он так и не пришел в себя. Идет важная перестройка организма, связанная с магической инициацией — как туманно пояснял советник.
Мне оставалось только ждать.
И я ждала… Думала. Вспоминала. Все: от нашей первой нелепой встречи до последнего боя в храме. А еще, слова, самые главные слова в моей жизни, сказанные в самый неудачный момент… или, наоборот, в удачный — это как посмотреть.
«Я люблю тебя, Рис…»
Я тоже люблю тебя, Дамиан. Теперь я в этом уверена. Люблю, больше всего на свете боюсь потерять и никому не отдам: ни сопернице, ни полубезумной богине, ни даже смерти. Слышишь? Я серьезно. Дай только до тебя добраться, больше ты от меня никуда не денешься.
Как только мой огонь окончательно стабилизировался, и я перестала представлять угрозу для себя и окружающих, попросила, чтобы меня вернули назад, в Грэнси. Почему-то не покидало убеждение, что там Дамиан найдет меня быстрее. Желание мое удовлетворили, правда оговорили, что пока я обязана находиться под постоянным надзором предков, академических целителей и его архимагичества.
А вечером перед самой выпиской у меня в палате появился Нейтон.
Я уже знала, проверка подтвердила, что на боевика оказывалось воздействие, и снежные не стали выдвигать против него обвинения в нападении на хэссэ. Лишь посоветовали Гилберту Пятому поскорее разобраться с культистами тьмы на территории королевства. Не так уж они безобидны, как казалось.
Нейт шагнул в комнату, похудевший, осунувшийся и какой-то необычно строгий, суровый даже. Поздоровался, взглянул на Лероя, который, упрямо поджав губы, придвинулся ко мне поближе, и попросил разрешение сесть.
Некоторое время мы молчали.
— Я зашел попрощаться Керрис. Завтра утром ухожу.
Я кивнула. И об этом я знала. Нейтона переводили из Грэнси в Ксагос — закрытое военное училище, известное своей жесткой дисциплиной и строгими порядками. Располагалось училище на острове, попадали туда только порталом, да и тот открывался раз в год. Для королевского внука сделали исключение, но только сейчас. Привилегий в училище не было, титулы не признавались, происхождение не учитывалось, а имена меняли на прозвища. Домой никогда и никого не отпускали, даже на каникулы. Теперь Нейт увидит родных только по окончании полного курса, то есть через пять лет.
Мы еще немного помолчали, и Траэрн резко поднялся.
— Я буду помнить тебя, Керри. Нет, не надо, не говори ничего. Я просто буду помнить. Позволь мне хотя бы это и… Прости.
Последний взгляд — прямой, пронзительно-тоскливый, и Нейтон ушел…
***
В Грэнси ничего не изменилось, словно и не было всех этих дней, нашего с Дамианом исчезновения из походного лагеря, марш-броска по пустыне и сражения в подземном храме тьмы. Хотя… для подавляющего большинства именно так все и обстояло.
Нет, я уверена, ректор знал, и некоторые преподаватели тоже, но их, наверняка, связали клятвой о неразглашении. А вот адепты ни о чем не догадывались. Разговоры по-прежнему крутились вокруг экзаменов, неожиданного исчезновения снежных — все сходились на том, что даймы обязательно вернутся, чуть позже, когда закончат свои важные и срочные демонические дела — и предстоящего зимнего бала.
Да-да, бал в Ночь всех магов никто не отменял. К нему готовились, его обсуждали и ждали даже с большим пылом и азартом, чем раньше, потому что для праздника появился еще один повод. Прорывы завесы прекратились, и совет демонических кланов предложил королевствам Офраса заключить временное перемирие.
Я понимала, с чем это связано. После падения тьмы среди хаоситов начались разногласия, часто переходившие в открытые столкновения. Выяснилось, что некоторые кланы — например, род Нерги, к которому принадлежала Микаэна, знали о возвращении богини и готовились ей присягнуть. Снежные обвинили их в предательстве. Даймов поддержало большинство кланов — кто-то искренне, кто-то в надежде получить чужие земли. В мирах хаоса назревала очередная война, и демонам было не до захватнических планов — свои бы проблемы решить.
— Рано или поздно они снова обратят взоры в нашу сторону, но это произойдет нескоро, — сказал мне Лерой. — В любом случае, расслабляться рано и верить во внезапно прорезавшееся дружелюбие хаоситов тоже не стоит. Так что, тренировки, тренировки и еще раз — тренировки.
Наша группа, действительно, продолжала заниматься в прежнем режиме.
Утренние пробежки, лекции, практические занятия, учебные поединки. Все, как обычно. Только Нейтона не было, снежных и… Дамиана. Его отсутствие я ощущала особенно остро — каждой клеточкой, каждым ударом сердца. Казалось, мне даже воздуха без него не хватает. Но Анника, которую я каждое утро встречала одним и тем же вопросом, лишь огорченно и виновато разводила руками.
Кстати, теперь я наконец-то могла отпустить духов, у меня хватало сил и родовой магии, чтобы провести нужный ритуал — стихия ластилась ко мне послушным котенком, мгновенно отзываясь на любой призыв. Мы с предками долго шли к этому, они не меньше меня мечтали о свободе, но… Анника так счастливо и загадочно улыбалась, возвращаясь после встреч с Нукаром. Я не представляла, как их сейчас разлучить, и молчала.
