– Не здесь! Хочешь, чтобы соседи увидели? – Хихикнув, она втащила нас внутрь, жестом пригласив Прию следовать за нами. – Ты как раз вовремя: у нас пиво кончилось. Так вот, слушай… никто из театрального клуба сегодня не смог прийти. Ну, кроме Марии.
У меня внутри все упало.
– Серьезно? – Я что, впустую украла выпивку у родителей?
– Ага… но ничего страшного – нам нужно сначала обсудить стратегию. И, наверное, мне стоит послушать твою музыку.
– Хорошо, конечно. У меня много треков, можешь послушать их. – Я вытащила телефон и промотала треки в библиотеке.
– Отлично. Перешли мне что-нибудь на почту, и я потом послушаю, ладно? А сегодня давай просто повеселимся. – Она вскинула руки над головой. – Ну что, дамы, готовы к веселью?
Я улыбнулась, стараясь скрыть удивление.
– Конечно! – Я поверить не могла, что Саша все равно хотела провести с нами время, несмотря на то что никто из театрального клуба не пришел. Может, она не такая уж гадина, в конце концов. Я исходила из предположения, что все эти слухи о ней – правда, но, может, мне стоило дать ей шанс и хотя бы усомниться в их истинности. Взяв меня за руку, она повела нас вниз по лестнице. Там разместилась пара дюжин подростков. Они сидели небольшими группами, развалившись на полу. В руках у них были красные стаканчики или пивные банки.
Робби, Зейн и пара девушек из команды чирлидеров сидели кружком, скрестив ноги. Робби угрюмо глядел в свой телефон, нахмурив густые брови. Но когда он поднял взгляд и заметил меня, его лицо тут же озарила улыбка.
– Привеееет! – крикнул он. – У тебя получилось! Игру принесла?
У меня внутри все словно размякло.
– Конечно! – Он вскинул кулак.
– Привет, Зейн, ты тоже играешь, верно? – спросила я, взяв Прию под руку, чтобы она не чувствовала себя лишней. Я хотела позаботиться о том, чтобы она хорошо провела время. – Будет весело, обещаю!
Робби хлопнул Зейна по плечу.
– Давай, приятель.
– Ладно, ладно, – ответил Зейн.
Они встали, и Саша протянула нам с Прией два красных пластиковых стаканчика.
– Довольно странные стопки, но что есть, то есть.
Прия покачала головой и сложила руки за спиной. Если ее мама узнает, что она хоть раз выпивала, то переведет ее на домашнее обучение. Я прикусила губу.
– Ох… нет, спасибо.
– Ой, да ладно вам. – Она пихнула стаканчик мне в руку. – Если вы хотите веселиться с нами, так веселитесь по-настоящему.
Эми и Мария издали восторженный возглас, и у меня в груди что-то дрогнуло.
Мы с Прией иногда оставались ночевать у подруг, например у Бекки Уоллес, но наши дурацкие детские «вечеринки» подразумевали, по большей части, игру в «правду или действие» (обычно мы выбирали правду, потому что трусили), и караоке с розовым микрофоном Бекки. А теперь мы оказались на настоящей вечеринке. Я и не представляла, что чирлидеры и спортсмены могут настолько дружелюбно отнестись к парочке ботаников.
Саша с заговорщическим видом наклонилась ко мне, положила руку мне на плечо и заглянула в мою сумку.
– Ну, так что вы принесли?
Вытащив бутылку из сумки, я протянула ее ей.
– Вот, смотри.
– О, «Jack Daniel’s»! – Саша изучила этикетку. – Неплохо. Моим родителям нравится. У нас в кладовке полно этого добра.
– Ух, круто. Ты тоже что-то принесла?
На ее губах появилась хитрая улыбка.
– Разве я стану рисковать, чтобы меня поймали?
Осталось 57 минут
– Давайте без паники, ладно? – сказала я Саше. – Никто не заставит нас убивать друг друга. Это какой-то розыгрыш.
– Откуда тебе знать? – возразила она дрожащим голосом. – Но я точно не хочу в этом участвовать. Пусть это буду не я. Я не хочу умирать!
– Господи боже! – внезапно во всю глотку заорал Скотт. От неожиданности все подпрыгнули. Он встал и подошел к Саше. – Можно… можно взять у тебя автограф? – умоляюще произнес он, широко раскрыв глаза и прижав руку к груди.
Саша, нахмурившись, посмотрела на него.
– Что ты несешь?
– Ну просто… я никогда не думал, что встречу человека, вокруг которого вертится весь мир.
Она скорчила кислую мину.
– О, ради бога, – пробормотала она, приглаживая волосы дрожащими пальцами.
– Может, ты перестанешь дурачиться, а? – Робби оттолкнул Скотта от Саши.
– Ага, – поддержала Саша. – Ты же не знаешь точно, шутка это или нет.
Скотт стер со своего лица выражение восхищенного преклонения.
– А ты не знаешь, на самом деле это или нет.
Я положила руку Саше на плечо, пытаясь поддержать девушку.
– Не говори глупостей. Это какой-то тупой розыгрыш. Мы не станем никого убивать. Так что давайте просто успокоимся и найдем выход отсюда.
Я огляделась по сторонам. Кроме двери и двух окон, никаких путей наружу вроде бы не было.
– Вы же читали записку. – Саша отпихнула Скотта в сторону и схватила бумажку со стола. – «В течение часа вам следует решить, кто из присутствующих умрет. Если вы не примете решение, умрут все». Разве бывают такие розыгрыши? Нам нужно кого-то выбрать.
Взгляд ее широко распахнутых глаз лихорадочно метался по комнате.
На меня накатила волна тошноты. Саша искренне верила, что все по-настоящему. Но я никогда не смогу никого убить. Я уже видела смерть. Меня пробрала дрожь от мыслей о моменте, когда душа покидает тело. О мгновении, когда от человека остается лишь пустая оболочка, разлагающийся остов. Это просто какой-то безумный розыгрыш. И у нас есть час – ну, то есть пятьдесят пять минут, – чтобы во всем разобраться. Но паниковать – это худшее, что мы можем делать. Паника ничем не поможет.
– Слушайте, – сказала я, – даже если это не шутка, кто-то, наверное, проверяет нас, как мы будем реагировать.
Диего встретился со мной взглядом.
– Хочешь сказать… думаешь, от этого зависит, получим ли мы стипендию?
– Именно.
– Отличный приз. – Сняв свою шапочку, Скотт швырнул ее на стол и взъерошил волосы. – Может, на следующий год они закроют победителей на кладбище и убедят их, что за ними охотятся зомби. – Он сдавленно хихикнул. – По крайней мере, тогда получится что-то повеселее.
– Нет, конечно, дело не в борьбе за приз. – Диего оперся локтями о стол, сложив пальцы в подобие купола. – Может, они устроили все это, чтобы посмотреть, кто обладает явными лидерскими качествами. Кто сможет найти безопасный выход, не концентрируясь только на непосредственной угрозе.
– Ну, не знаю. – Робби потер подбородок. – По-моему, это слишком надуманно.
