Он перестал разглядывать мой велосипед, его пронзительные медные глаза встретились с моими, и тут нас осветили фары. Наверное, на главной стоянке кончилось место.
– В смысле, мотивы? – Под фланелевой рубашкой виднелась черная футболка с надписью «Выражения Вейдера» и девятью одинаковыми портретами Дарта Вейдера под ней. Всë в нем выдавало образцового ботаника.
– Темы. – Мои ответы невольно получались лаконичными, пронизанными горечью. После того, как Диего дал мне понять, что я больше не заслуживаю внимания, я стала избегать его в школе, держалась от него подальше в коридорах и отсаживалась на другую сторону кабинета, если мы оказывались на одном уроке.
Размолвки с друзьями всегда были для меня как нож в сердце, а из-за того, что между нами пробежала искра, рана, которую Диего нанес мне, казалась еще глубже. К тому же я потеряла Диего, а папа потерял все. Теперь ему приходилось несладко – он стал фрилансером и с трудом находил заказы, а в свободное время подрабатывал курьером, доставляя еду, чтобы хватило на оплату счетов. Мне было тяжело видеть его в таком жалком положении. И все из-за какой-то дурацкой губки.
– Я знаю, что такое мотив. – Диего достал из рюкзака дорогую на вид камеру и перекинул через голову ремень. Он работал фотографом в школьной газете и, наверное, должен был делать репортаж о бале.
– О. – Не зная, что сказать, я поправила прическу, испортившуюся из-за шлема. Проступают ли очертания бутылки текилы сквозь мою сумку? Я передвинула ее за спину. – Ладно, мне надо идти.
Я двинулась по тропинке, но Диего, не отставая, пошел следом.
– Значит… «Властелин колец» тебе по вкусу, а?
Нахмурившись, я настороженно посмотрела на него. Иногда, когда я проходила мимо него в коридоре, у меня возникало отчетливое ощущение, будто он собирается что-то сказать, но он каждый раз отходил, не произнеся ни слова. А может, он и вовсе не собирался ничего говорить. Через некоторое время обида заполнила дыру в моем сердце, которая образовалась, когда надежда исчезла без следа. Может, наша дружба была удобна для него, пока наши отцы дружили, – а теперь, когда у него денег стало как грязи, я уже не стоила того, чтобы тратить на меня время.
А может, он скучал по мне и теперь, оказавшись со мной наедине, решился что-то сказать.
– Ага, – наконец, ответила я, с любопытством гадая, что он скажет. – Я неравнодушна к саундтрекам. – На самом деле я никогда не рассказывала ему – хотя он спрашивал меня тогда, несколько лет назад. В общем-то, стесняться тут было нечего. Бесконечное прослушивание мелодий из фильмов превращалось во вдохновляющий саундтрек для моей собственной унылой жизни. Но вряд ли кто-то может разделить со мной такие предпочтения.
– Правда? А какой любимый? – В его голосе послышалась искренняя заинтересованность.
– Что угодно, если это написали Ханс Циммер, Говард Шор или Джон Уильямс.
Он одобрительно кивнул.
– Круто.
Ух ты. Обычно такой ответ встречали непонимающими взглядами и отсутствующим выражением лица, поэтому я говорила, что моя любимая певица – Тейлор Свифт. Людям она нравится, верно?
Он снова убрал пряди, закрывавшие глаза.
– Я слушаю саундтреки к «Звездным войнам», когда занимаюсь. Обычно из оригинальной трилогии.
У меня отвисла челюсть.
– Серьезно?
– Иногда я добавляю чуток из «Гладиатора» или «Бегущего по лезвию», если чувствую тягу к приключениям.
– Я от тебя без ума. – У меня внутри все оборвалось, когда Диего удивленно вскинул брови. – От музыки. Я без ума от этой музыки. Просто… я не знала, что ты слушаешь… и больше никого не знаю, кто слушал бы саундтреки, вот так, как я… – окончательно растерявшись, я закрыла рот, чтобы остановить это словоизвержение. Его губы изогнулись в улыбке.
– Поверь мне, ты не единственная, кому нравятся саундтреки к фильмам.
– Верно. Разумеется. – Онемев от ужаса, я уставилась себе под ноги, на валяющиеся на земле ветки, и не поднимала глаз, пока мы спускались по холму к заднему входу. Но снаружи, перед дверью, стоял и курил сигарету мистер Тëрнер, один из наших охранников. Охнув, я застыла на месте. Вдруг он решит проверить мою сумку? Наверное, мне лучше рискнуть и попробовать пройти через главную дверь.
– Что случилось? – спросил Диего.
– Не хочу идти через заднюю дверь. – Я повернулась, собираясь двинуться обратно по тропинке.
– Уф… а почему нет? – в его голосе послышалось беспокойство. Хватит надеяться, что он по мне скучал. Нет ничего хуже ложных надежд.
Я с трудом сглотнула. Я не могла признаться, что пытаюсь пронести выпивку.
– Это… мой первый школьный бал. – Лучший ответ, который пришел мне в голову.
– Ну и?
– Никогда в жизни не была ни на одном.
Он нахмурился.
– Ну и?
– И! Это же, типа, важный этап. Я покидаю свой кокон. Выхожу в большой мир. Начинаю… ходить на школьные балы! – я ткнула пальцем в направлении фасада школы. – И я хочу войти через главный вход. – Боже, теперь он, наверное, решил, что я еще более жалкая, чем ему казалось раньше.
Нахмурившись, Диего посмотрел на меня.
– Ну ладно. – Он протиснулся мимо меня и зашагал к школе. – Через главный вход – так через главный вход.
Шумно вздохнув, я побежала следом за ним и, догнав, перешла на быстрый шаг. Когда мы подошли к дверям, я толкнула было одну из них, но он заслонил мне путь рукой.
– В чем дело? – Мое сердце бешено заколотилось, словно дикий жеребец, вырвавшийся из узды. Он заметил текилу у меня в сумке или что?
Закрыв глаза, он глубоко вдохнул.
– Вот оно.
– Что?
– Мы вот-вот перешагнем порог и вступим в следующий этап нашей жизни.
Я одарила его убийственным взглядом.
– Ты что, сейчас надо мной смеешься?
– Погоди, погоди… чуешь этот запах? – Он демонстративно принюхался.
В воздухе висел легкий запах выхлопных газов и вечерней росы.
– Нет.
– Это запах нового начала!
– Да заткнись ты.
Закатив глаза, я оттолкнула его руку.
– Увы!
Я шагнула к двери, и он поспешил следом.
– Это заря новой эры!
Покачав головой, я зашагала по вестибюлю, стараясь оказаться как можно дальше от Диего. Неудивительно, что я столкнулась с нашим вторым охранником, мистером Гарсия. Сердце оборвалось, ухнуло вниз и, проскочив желудок, оказалось где-то между ног.
– Ух, притормози, Эмбер, – сказал мистер Гарсия, ухватив меня за плечи. – А то собьешь кого-нибудь.
