Я крепко обняла Сашу, стараясь не обращать внимания на расползающееся по телу неприятное чувство. Мы пробыли здесь уже меньше пятнадцати минут, но, несмотря на нарастающую жару, меня до костей пробирал мороз при мысли о том, что такой сильный и собранный человек, как она, уже начинает паниковать.
– Послушай, ты с ними еще увидишься. Не нужно было прощаться. С нами все будет в порядке. – Но я уже не была в этом так уверена. Она кивнула, дрожа всем телом.
– Должен быть другой способ выбраться отсюда. – Диего осмотрелся вокруг, запустив пальцы в волосы. Я выпустила Сашу из объятий. – Запасный выход или что-то в таком духе.
Скотт покачал головой.
– Я проверил. Ничего такого.
– Но что-то должно быть! – Мой голос оказался неожиданно высоким и хриплым. Прислонившись к краю камина, я заглянула за один шкафчик, затем за другой. Воздух потяжелел от жары, и мне казалось, что дышать становится все труднее, хотя, возможно, я сама себя накручивала.
– Говорю же тебе, ничего нет, – сказал Скотт, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони. – Никаких секретных дверей.
– Никаких потайных люков? – Робби откинул ногой угол персидского ковра.
– Мы уже в подвале, – сказал Диего.
– И это не какая-нибудь там старинная усадьба, – сказала Саша. – Мы в долбаном «Честерфилде». И мы здесь в ловушке.
– О боже, – проскулила Прия, оттягивая воротник своего платья. – Тут ужасно жарко.
– Давайте еще раз попробуем выбить дверь, – предложил Робби.
– Не выйдет. – Диего потер лоб. – Она слишком прочная…
– Попробуйте снова! – закричала Саша. – Нам нужно хоть что-то сделать!
Пока они спорили про дверь, я сползла по стене рядом с камином, обхватив голову руками, промокшими от пота. Я осмотрела помещение – не было ни отвалившихся потолочных панелей, ни решеток, ни больших шкафов. Паника надвигалась на меня, и душная комната словно закружилась вокруг, а щеки пульсировали от жара. Как скоро у меня случится тепловой удар? Насколько должен для этого прогреться воздух? Робби колотил по двери. Я прижала ладони к ушам. Стены надвигались на меня, горячий воздух, пропахший потом, жареным мясом и яйцами, душил меня, и я ничего не могла противопоставить надвигающейся панике. Отсюда не выбраться на свободу. Отсюда не сбежать.
9 месяцев назад
Одиннадцатый класс, апрель
Когда я сняла куртку и собралась повесить ее на крючок в своем шкафчике, у меня скрутило живот. Я промахнулась мимо крючка, и промокшая куртка упала на мои книги и тетради. Вот что случается, если понадеяться, что трех часов сна вполне достаточно.
Не спать до четырех утра, чтобы закончить композицию для дуэли Тибальта и Меркуцио из «Ромео и Джульетты», казалось великолепной идеей… вот только утром я откладывала звонок будильника семь раз подряд. Когда я наконец выкарабкалась из кровати, у меня уже не осталось времени, чтобы запихнуть в рот хотя бы печеньку «Pop-Tart», не говоря уже о том, чтобы накраситься. Я рискнула взглянуть на свое отражение в зеркале, висевшем в шкафчике.
Ага. Тот, кто изобрел кнопку «отложить» на будильнике, должен сгнить и умереть. Именно в таком порядке.
Я потащилась к туалету для девочек, чтобы хоть как-то привести себя в приличный вид, но тут ко мне бросилась Саша, выпучив глаза. По пути она чуть не сбила с ног Фила Пратта.
– Осторожней!
Фил хмуро посмотрел на нее и отошел.
– Уф. Этот тип вообще хоть когда-нибудь моется? – Саша сунула мне в руки толстую пачку бумаги. – Держи. – Она открыла свою сумку, выудила из нее степлер и скотч и бросила их поверх стопки. – И еще вот это и вот это.
– Что это?
– Мне нужна твоя помощь с расклейкой листовок… у меня времени не хватает. Боже мой, тебя что, кто-то в лицо ударил? – нахмурившись, она посмотрела на фиолетовые круги у меня под глазами. Я смущенно потерла их пальцем.
– Я… ну… почти не спала.
– Как я тебя понимаю. – Она снова зарылась в свою сумку и вытащила пластинку жвачки. – Держи. Жвачка с кофеином. – Поскольку руки у меня уже были заняты, она сунула ее мне в рот. – Тебе поможет. – Она постучала пальцем по пачке бумаг. – А потом расклей эти листовки. Ладно?
– Почему я? – пробурчала я, жуя резинку с кислым химическим вкусом перечной мяты. – Ты оскорбила меня.
– Ты выглядишь свежо и великолепно, пойдет? – сказала она, широко открыв глаза. – Просто сделай это, ладно? Сегодня мне нужна каждая свободная минута, чтобы подготовиться к тесту по биологии. – Она умоляюще сложила руки перед собой. – А сегодня вечером у меня тренировка по чирлидингу, так что свободного времени вообще нет.
– Ты в порядке?
– Нормально. Просто много всего навалилось. – Она сжала мою руку. – Пожалуйста, миленькая, пожалуйста, помоги мне. Ты всегда будешь моим героем.
Рассмеявшись, я оттолкнула ее.
– Ладно, ладно.
Я отодвинула степлер подбородком и прочитала, что было написано на верхнем листке. Слова «Сашу Харрис – в президенты класса» образовывали арку над ее портретом. Распущенные каштановые волосы волнами ниспадали на ее плечи, а улыбка вышла такой белозубой, словно ее подправили в фотошопе. – Уверена, что у тебя хватит времени на обязанности президента класса?
– Мне нужно сильное резюме. Я попаду в Гарвард во что бы то ни стало.
Можно подумать, ее резюме было недостаточно хорошим.
– Эй, подожди-ка… – я перехватила стопку поудобнее и заглянула на другие страницы. На некоторых листовках были напечатаны мерзкие слухи о Джейсоне Годинге, ее конкуренте, в том числе, например, такая фраза: «В прошлом году Джейсон Годинг украл деньги из кассы класса. Голосуйте за него, если хотите, чтобы у нас украли средства на выпускной». На другом листке было написано: «Джейсон Годинг жульничал на итоговом экзамене по истории. Не позвольте ему жульничать во главе нашего класса». – Ведь это все вранье.
Саша нахмурилась.
– И что?
– И что? Я не стану помогать тебе распространять лживые слухи.
– Ой, да брось ты. Ничего такого…
– Эмбер! – Прия обогнула толпу учеников, торопившихся успеть к нужному кабинету до предупреждающего звонка. Она перекатывала по костяшкам пальцев покерную фишку. После нашего «джем-сейшена» в прошлое воскресенье, когда она выучила один из фокусов Дэвида Тëрстона, она тренировалась не переставая.
Саша наморщила бровь.
– Что ты делаешь?
Фишка выпала из ее пальцев, подпрыгивая, покатилась по полу и остановилась у ног Скотта Коулмана.
– Ой, блин. Прости, – сказала она, когда он поднял фишку и подал ей.
– Не переживай. Рад быть полезным. – Он с хулиганским видом улыбнулся ей. С восьмого класса Скотт по меньшей мере раз в полугодие приглашал Прию на свидание, но она просто не могла пойти никуда с самым укуренным парнем в нашем классе: мама на всю жизнь посадит ее под домашний арест, если хотя бы услышит от нее слово «травка».
