– А, – сказал Робби, словно понял, что имел в виду Зейн.
Прия выглядела так же растерянно, как и я.
– А что случилось? – Наверное, она не стала расспрашивать его, пока они ехали сюда.
Он отмахнулся от нее.
– Не хочу сейчас об этом говорить.
– У его брата проблемы с наркотиками, – ответил вместо Зейна Робби. – Опиоиды. Мама выходит из себя каждый раз, когда находит его очередную заначку.
– Вот дела, – сказала я.
Зейн мрачно взглянул на него.
– Я же говорю, не хочу говорить об этом.
– Тут нечего стыдиться, – произнесла Прия. – Как я понимаю, сейчас это огромная проблема для нашей страны. Куча людей подсела на наркоту. Я видела в новостях, что…
Зейн хлопнул рукой по столу так, что посетители за соседним столиком вздрогнули и оглянулись на нас.
– Я же сказал… на хрен все эти разговоры.
– Ну-ка, ну-ка, посмотрите на эту пеструю компанию. – К нашему столику подошел Скотт, держа в руках блокнот, словно готовясь записывать наш заказ. У меня внутри все сжалось. Я по-прежнему не была на сто процентов уверена, чем именно они с Сашей занимались тогда под трибунами, но я готова поспорить на свое электронное пианино, что он продавал ей наркотики.
– Привет, Рыжая, как дела?..
– Погоди, ты здесь и в будние дни вечерами работаешь? – Мои слова сочились сарказмом.
Он улыбнулся.
– Когда угодно – лишь бы заработать побольше.
Как будто это должно было меня впечатлить. Но вместо этого я ощутила кислый привкус во рту. Зейн посмотрел на Скотта с неприкрытым отвращением. О боже. Он что, подумал, будто Скотт толкнул его брату таблетки?
– Так чем я могу порадовать столь утонченную компанию столь прекрасным вечером?
Остаток ужина Зейн держал рот на замке – заказал бургер и картошку, а потом только хмыкал или кивал. Большую часть времени он с кем-то переписывался, и однажды, когда у него на экране появилось сообщение, я заметила: оно от Саши. Я была почти уверена, что Прия тоже засекла его, потому что она поспешно вышла в туалет. Я начала была проталкиваться мимо Робби, чтобы выйти из-за столика, но тут она убедила меня, что лучше пойдет одна.
Прошло десять минут, но она так и не вернулась.
– Куда вообще она делась? – спросил Зейн, отпивая свой молочный коктейль. – Я согласился сходить с ней сюда, верно? И она просто взяла и свалила?
– Ну и ты, прямо сказать, не то чтобы Принц Чарминг, – огрызнулась я. – Скорее, Оскар Ворчун.
– Ну да, ну да. – Он сверху вниз провел рукой по лицу. – Тяжелая ночка была.
– Ладно, пойду, посмотрю, как она. – Я коснулась руки Робби, и он встал, чтобы выпустить меня. Я направилась к туалету, но обнаружила, что Прия стоит, прислонившись к старомодному музыкальному автомату рядом с кухней, и разговаривает со Скоттом Коулманом. Он что-то сказал ей, и она рассмеялась. Она будто никуда и не спешила.
– Эй, что тут происходит? – спросила я, растерянно посмотрев на Прию.
– Ой, это ты, Рыжая, – откликнулся Скотт. – Да просто отвлеклись немного…
– Разве тебе не надо работать? – с упреком спросила я. – У нас тут двойное свидание. Так что верни нам Прию.
На лице Скотта промелькнуло выражение боли.
– А…
– Ничего, – сказала Прия. – Я не слишком тороплюсь обратно.
– Зейн спрашивал, где ты.
Я ожидала, что она порадуется, услышав это, но она лишь скептически приподняла бровь.
– Правда, что ли? – Проклятье. Прия уже несколько лет мечтала о свидании с Зейном, а теперь он абсолютно все испортил.
– Именно. Возвращайся. А я сначала зайду в туалет.
Она вздохнула, пожав плечами:
– Ладно. Пока, Скотт.
Она легонько помахала ему рукой и направилась к нашему столику.
Когда она оказалась за пределами зоны слышимости, я взглянула на Скотта.
– Держись подальше от моих друзей.
Он вскинул брови.
– Чего?
У меня в груди все сжалось.
– Ты продавал Саше наркотики тогда, под трибунами, так ведь? Это ее маленький грязный секрет, так?
Он пожал плечами:
– Без понятия…
– Хватит юлить. – Я пихнула его в плечо. – Ты понимаешь, как эти таблетки на нее влияют? С ней черт знает что творится – она нервная, дерганая, возбудимая, да она, блин, с ума сходит.
Теперь, когда я знала о брате Зейна, я не удивилась, что она скрывала это от друзей. Они уже видели, к чему приводят наркотики, так что могли остановить ее. А Саша даже в мыслях не допускала, что кто-то сможет ее остановить.
Он усмехнулся.
– Ну, знаешь, это ее выбор.
– Но и твой тоже. Просто перестань продавать ей наркотики, что бы это ни было.
– Я… я не могу. – Значит, это правда. Он действительно продавал ей какую-то наркоту.
– Что значит – не можешь? Ты причиняешь ей вред.
– Никто не причиняет Саше вред, кроме нее самой. У меня не было выбора. Никакого хренова выбора. – Он поднес ко рту сжатый кулак, словно и так сказал слишком много. – Слушай, не знаю, что ты там видела…
Я сжала кулаки.
– Я видела достаточно. Так что держись подальше от моих друзей. Держись подальше от Саши. И от Прии. Она и так собиралась тебе отказать. – Я пожалела об этих словах, как только они сорвались с моих губ. Но я была очень зла. – Ты просто злобный, отвратительный, торгующий наркотиками сталкер, который не хочет оставить ее в покое. Так что отвали.
Осталось 29 минут
Мы в ужасе смотрели, как Скотт сползает по стене.
– Скотт! – Прия склонилась над ним и дрожащими пальцами вцепилась в его плечо.
Его глаза закатились, а голова наклонилась в сторону, и он попытался ухватить Прию за руку.
– Не могу… больно…
Робби схватил со стола стакан воды и подал его Прии.
– Ему нужно больше воды. Пусть выпьет весь стакан. А когда закончит, дай ему еще один.
Она кивнула и взяла у него воду.
– У кого-нибудь есть аспирин или еще что? – Все отрицательно покачали головами. Если бы у кого-то были лекарства, мы бы уже предложили их ему. Я хотела выяснить, что же Скотт хотел сказать, прежде чем потерять сознание. Как именно Саша использовала какой-то его секрет против него самого? Но руки у него дрожали так сильно, что, когда он пытался отпить из стакана, вода выплеснулась через край. Ему явно нужна была передышка.
– Эй, вы, наше время истекает, – сказала Саша, глядя на бомбу. Она прикрыла уши руками, побелев как полотно, словно бомба могла взорваться в любой момент. Таймер, прикрепленный к куче перепутанных трубок и проводов, беззвучно вел обратный отсчет. Осталось двадцать восемь минут тридцать девять секунд. Тридцать восемь. Тридцать семь.
