– Слушай. Мы должны воспользоваться этим последним шансом, прежде чем отнимем чью-то жизнь. Мы опробуем мою идею. Или, боже упаси, следующий человек, который бросится на меня, получит порцию яда, и на этом все закончится.
Конечно, я не собиралась этого делать. Но им было необязательно об этом знать.
Как вообще мы могли до такого докатиться?
Всю мою жизнь я погружалась в саундтреки к фильмам, стараясь сделать повседневную жизнь более драматичной. А теперь я стояла и целилась шприцем с ядом в людей, которых когда-то называла друзьями, и сильнее всего хотела вернуться к своей скучной повседневности. Все должно было случиться совсем не так.
Прия неглубоко вдохнула, переводя взгляд то на Сашу, то на меня.
– Так как мы это сделаем?
– Разыграем спектакль, – прошептала я. – Сделаем вид, что делаем кому-то укол. Этот человек упадет на пол, будет биться в конвульсиях и тому подобное, а остальные изобразят испуг, словно все по-настоящему.
Скрестив руки на груди, Саша надменно рассмеялась.
– Это никогда не сработает!
– Тсс, – сказала я. – Не так громко.
Скотт коснулся ноги Прии и жестом попросил ее принести ближайший стул. Она подтащила его.
– Помоги мне встать, – попросил он.
– Что ты делаешь? – спросила я.
– Не собираюсь больше тут сидеть как какой-то бесполезный идиот.
Прия и Диего подхватили Скотта под руки и помогли ему подняться. Он вскрикнул.
– Боже. Черт. – Но он остался стоять. Он прыгал на здоровой ноге, опираясь на стул, как на костыль, держа его под мышкой и не касаясь пола пострадавшей ногой.
– Эй вы. – Саша показала на буфет, стоявший справа от камина. – Это не сработает… – Все остальные тут же зашикали на нее, призывая замолчать. Она понизила голос, но не сильно. – Да ладно вам, они же все равно видят, что мы говорим. Наверняка они понимают, что мы что-то задумали. И они увидят, что ты не нажала на поршень.
– Тот, кто будет это делать, может встать так, чтобы не попасть в поле обозрения камеры, – сказал Диего. – Уверен, они не заметят. Вряд ли там камера с высоким разрешением. Мы проверим пульс после того, как человек перестанет дергаться, чтобы все выглядело убедительно.
Робби по-прежнему сидел на полу, вытирая слезы с лица, но возражать не стал.
– Именно, – сказала я. Прия и Скотт кивнули.
Робби пожевал губами, обдумывая что-то. Наконец, он тоже кивнул и встал.
– Давайте попробуем. Но нужно торопиться.
– Нет! – Саша топнула ногой. – Идиоты! Мы все умрем!
Но никто ее не слушал.
– Так или иначе, мы поймем это до того, как закончится время.
– Ага, – согласился Диего. – Нам нужно вытащить бомбу, чтобы было видно, когда таймер остановится.
Это означало, что нам придется осторожно поднять сложенные друг на друга ящики и вытащить несколько из них, чтобы таймер снова стало видно.
– Давайте, нас не видно на камере. – Робби вместе с остальными подошел к камину.
– А если она взорвется? Получается, не было никакого смысла ее туда запихивать? – Саша продолжала возражать, не обращаясь ни к кому конкретно. – Это не сработает.
– Заткнись! – шепотом прикрикнул на нее Скотт. Остальные просто продолжали ее игнорировать.
– Кто будет изображать смерть? – прошептала Прия, не обращая внимания на Сашу.
Скотт шагнул ко мне, подтаскивая за собой стул.
– Проклятье, – воскликнул он, с упреком взглянув на меня. – Гады, вы с самого начала решили, что это буду я.
Я легонько кивнула и подняла шприц, целясь ему в левое плечо и держа иглу так, чтобы она не попадала в поле обозрения камеры.
– Саша права. Времени мало. Другого выхода нет. У нас нет выбора!
Диего осторожно поднял верхнюю пару ящиков, а Робби вытащил несколько снизу, чтобы бомба опустилась ниже. Теперь таймер был виден.
– Скотт, мне так жаль, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал искренне. – Поверь, мне не хочется это делать…
– Это не сработает. – Саша дернула себя за волосы. – Осталось только пять минут!
– На счет три, – прошептала я Скотту. – Шагни ко мне. Затем падай.
Скотт нахмурился, изображая гнев.
– Ты этого не сделаешь! – а потом шепотом добавил: – Один.
– Давай! – выкрикнул Робби.
– Нет, – крикнул Скотт, хромая ко мне. Прия завизжала и упала на колени рядом с дверью, закрыв глаза.
– Ребята! – крикнула Саша. – Если это не сработает, они не поверят нам, когда мы убьем кого-то по-настоящему. И мы все равно умрем!
Я проигнорировала ее вопли.
– Два.
Я отвела руку назад, словно готовясь вонзить иглу в Скотта, с таким видом, будто боюсь, что он бросится на меня.
– Отойди! – крикнула я. – Не подходи ближе. Саша, нет! – Прежде чем я успела сказать «три», прежде чем Скотт бросился на меня, Саша сама метнулась к Скотту и схватила его за горло. Она застала его врасплох, и он опрокинулся на спину, потянув за собой Сашу, которая не разжимала рук.
Робби бросился к ним – не то чтобы помочь ей, не то чтобы остановить, не знаю, – но споткнулся о стул и упал, заслонив путь остальным. Оскалив зубы, Саша кряхтела, пытаясь прижать Скотта к земле. В нем было почти метр восемьдесят роста, и в обычной ситуации он одолел бы ее, но сейчас ему не хватало кислорода, у него болела нога и, похоже, не хватало сил. Он впился ногтями в запястья Саши, выпучив глаза. Его лицо начало приобретать фиолетовый оттенок, и в его горле что-то хрипело и клокотало, когда он пытался вдохнуть.
В моей памяти снова всплыла смерть Мэгги. Ее багрово-синее лицо. Клокочущий звук в ее горле. Все происходило словно в замедленной съемке.
А потом все будто бы случилось в одно мгновение. Диего и Прия перепрыгнули через растянувшегося на полу Робби и оттащили Сашу от Скотта.
– Что ты творишь? – Поднявшись на колени, Робби встряхнул Сашу за плечи. – У нас был план! Возможно, у нас был шанс!
– Он ни за что бы не сработал! – прокричала Саша. – Разве вам не ясно?
Робби выпустил ее и отступил назад.
– Возможно, у нас получилось бы. Как они могли проверить, умер ли Скотт на самом деле?
– С каких пор ты готов идти на такие риски? – выкрикнула она, пока Диего помогал Скотту сесть. – Мы могли бы просто убить его, и все! Какого дьявола ты теперь на их стороне?
– Потому что я еще не чудовище! – крикнул Робби.
Саша побледнела, ее глаза расширились.
– А я, значит, чудовище? – Ее голос дрожал и срывался. Молчание Робби было красноречивым. Он стоял на месте, качая головой, словно внезапно осознал, что совсем ее не знает. В глазах Саши стояли слезы. – Ты считаешь, что я чудовище.
