Похитители ушли, а Лизетта потянулась. Кости ломило, что свидетельствовало об окончании ночи. Еще чуть-чуть и девичье тело начнет преображаться, изменяясь на глазах. Нет, физической боли она никогда не чувствовала, хотя хруст всегда стоял невообразимый. В детстве он пугал до крика, и после превращений Лизетта каждый раз горько плакала. После обратного превращения, разумеется. Лить слезы свойственно лишь людям – самым несовершенным существам на свете.
За окном пропел петух, сообщая всем о приближении рассвета.
- Пора, - сказала сама себе Лизетта и поднялась с кровати.
Тело будто окаменело, руки и ноги тяжелели с каждым мгновением, но девица сжала зубы и вышла на середину комнаты. Нужно перетерпеть. Упадешь без сил на пол, дальше будет еще труднее. Стоять. Только стоять! Пальцы задрожали, отчаянно потянулись вниз, плечи заныли от напряжения. Ждать. Просто ждать. Еще минуту.
Обычно Лизетта считала про себя, а иногда и вслух, но сегодня голова отказывалась фиксировать числа. Мысли унеслись в красный замок. Интересно, Виолетта уже связалась с родственниками? Наверняка! У нее есть магические средства. А дома решат, что затворница опять сбежала. Кстати, у семьи есть кристалл, способный отследить ее местоположение. Обзавелись полезной вещицей после первых двух исчезновений. Но что они предпримут, когда поймут, что «беглянка» в чужом замке? Не штурмом же его возьмут, в самом деле?
По телу прошла судорога, и Лизетта приготовилась. С неимоверным трудом подняла руки над головой и, выждав пару секунд, качнулась вперед. А дальше работали инстинкты. Кувырок через голову прямо в воздухе и… приземление на… - вот черти рогатые! – на копыта, которые заскользили по полу под тяжестью туши.
Корова?! Да вы издеваетесь!
Нельзя было сегодня для разнообразия превратиться в кого-то поприличнее? В львицу и лошадь с крыльями? Хотя чему удивляться. В упомянутых двух животных Лизетта оборачивалась всего-то по пару раз. В остальное время везло куда меньше: то корова, то бегемот, то носорог, то слон, то еще что-нибудь не шибко поворотливое. Хотя при данных обстоятельствах, корова лучше бегемота. Она куда резвее.
Лизетта грозно засопела и прищурилась на свадебный наряд, лежащий на кровати. Фыркнула под нос и игриво подцепила рогом фату. Пора развлечься. Хотел герцог невесту? Он ее получит!
****
Дьяк явился при полном параде: в бирюзовом балахоне и с напомаженными волосами.
- Готов женить, - объявил он и икнул.
Друзья легко уловили винный запах, но смолчали. Пьяный, трезвый – какая разница? Главное, представитель закона в наличии. Брак оформлять право имеет.
Впрочем, Гастон бы предпочел, чтобы дьяк задержался. Лучше повременить со свадьбой. Поведение Лизетты встревожило. Разве похищенной девице не полагается заливаться слезами, просить милости и вообще бояться похитителей? Еще как полагается! Почему же эта хихикает? Может, она на голову того… ущербная? Не понимает, в какую беду попала? Вот, черти болотные! Тогда они со светлостью вляпались. Больше, конечно, светлость. Жениться-то теперь по любому придется…
Светлости стоило беспокоиться еще больше. Но он и не думал этого делать.
- Я ей покажу, как надо мной смеяться, - объявил он Гастону, когда дьяк отправился готовиться к обряду бракосочетания. – А то привыкла слугами и гувернантками командовать. Мужем не покомандуешь. Тем более, мужем-герцогом.
- Угу, - пробормотал лучший друг, силясь выказать поддержку.
- И вообще…
Что именно хотел добавить светлость, осталось тайной. Закончить фразу помешал грохот. Будто шкаф упал из-под потолка.
- Что это было? – спросил светлость тревожно.
- Кажется, это из спальни девицы, - шепотом оповестил Гастон.
Но как? Не кровать же она в воздух подкинула?
Лизетта же хрупкая, как тростиночка. Как трепетная лань.
БУМ!
От повторного грохота содрогнулись стены и пол, а дверь спальни разлетелась в щепки.
- Ой, мамочка, - простонал светлость.
В коридор вышла… КОРОВА!
Гастон зажмурился и снова посмотрел вперед.
Не привиделось. Ни разу. Самая настоящая корова – мощная, грозная и явно недружелюбная. С налитыми кровью глазами и… в фате!
- Солнце взошло, и я явилась, как обещала, дорогой женишок, - проговорила она весело.
Светлость издал звук, похожий на писк мыши, которой прищемили хвост, и навалился на Гастона.
«Это сон. Это просто дурной сон», - попытался убедить себя тот, лежа на полу, придавленный тяжестью лучшего друга.
А по коридору неслось угрожающе:
- Ну что, будем свадебку играть?!
Глава 3. Ультиматум
- Лизетта, давай договоримся, – предложил Гастон с дерева.
Девица, превратившаяся в корову, угрожающе нависла над светлостью. Тот тихонечко поскуливал, попрощавшись если не с жизнью, то с мечтами о личном замке точно. А заодно и с чувством собственного достоинства.
- Раньше надо было договариваться, - огрызнулась Лизетта басом. – До того, как усыпляли и увозили без спросу.
- Так мы тебя вернем.
- Вернете-вернете, никуда не денетесь. Еще и денег дадите, чтобы обратно взяли такое сокровище.
- Гастон! – захныкал светлость. – Убери ее…
Корова фыркнула.
- А как же первая брачная ночь?
Светлость взвыл с перепуга, явно представив в спальне себя и… и… это чудище в фате.
- ГАСТОН!
- Лизетта, послушай! – завопил тот с дерева. – Ну, хоть минуту! Мы ж и так твои пленники. Никуда не сбежим.
Корова задумчиво наклонила голову набок, размышляя.
- И? - она села на землю совершенно не по-коровьи, а, скорее, по-собачьи.
- Мы со светлостью, в смысле, с герцогом Себастьеном, поняли, что опростоволосились, - затараторил Гастон, но, поймав гневный взгляд, добавил: – То есть, осознали, что поступили очень дурно. Давай всё обсудим и…
Корова поднялась и прицелилась рогами в бок светлости.
- Лизетта, просто скажи, чего ты хочешь?!
На морде расцвело мечтательное выражение.
- Хочу… Во-первых, фруктов на завтрак. Во-вторых, прогулку на реку. В-третьих, чтоб женишок мой надел фату и проходил в ней весь день.
- Фрукты и река будут, а вот фата – это уже пере… - начал Гастон, но корова перебила.
- Пусть господин твой выбирает, с чем знакомиться поближе: с фатой или рогами.
- Ладно! – завопил светлость. – Давай фату!
Корова наклонила голову, чтобы герцог снял атрибут свадебного наряда с рога. А Гастон тяжко вздохнул, подумав, что после конной прогулки голышом третье условие невесты – не самый большой позор в жизни лучшего друга.
