Поступила она правильно или же совершила ошибку, выйдя замуж за Николаса, – вот самый больной вопрос, который она задавала себе снова и снова; и теперь, когда она уже стала его женой, как ей наилучшим образом встретить будущее с ним?
«Я ведь его совершенно не знаю», – подумала Фенела.
Она забралась в постель, проскользнув между холодными простынями, а затем лежала, уставившись на закрытую дверь, которая сейчас разделяла их. Так или иначе, но когда она этим утром отправлялась на свою свадьбу, настроение у Фенелы было совершенно иным.
В то время она отчаянно нуждалась в защите, хоть в какой-нибудь помощи, которая помогла бы ей унять тревогу и страх. Она надеялась на то, что Николас мог бы со временем стать ее настоящим другом, таким человеком, который встал бы словно непробиваемая стена между ней и остальным миром.
Теперь же она была не совсем уверена в том, что ей удастся использовать Николаса подобным образом. Этим утром Фенеле показалось, что он как личность не имеет собственного лица, а она нуждалась исключительно в помощи и надежной поддержке Николаса.
Сейчас она думала о нем уже как о личности. У Николаса тоже есть свои чувства, и Фенела могла судить о них по изменению тона его голоса. Тот воображаемый его образ, который она создала для себя, оказался неверным, и это привело ее в замешательство и даже отчасти напугало.
«Я совершенно одна», – подумалось ей.
Потом внезапно у нее по щекам потекли слезы, и все накопленное за последнее время горе и переживания вдруг безудержно выплеснулись наружу.
В те бесконечные долгие ночные часы Николас казался ей неописуемо грозным, но когда утром она быстро сбежала по лестнице парадного крыльца вниз, к тому месту, где он ожидал ее в своем автомобиле, Фенела удивилась, что ей в голову могла прийти столь абсурдная мысль.
Николас улыбнулся ей, и Фенеле определенно почудилось что-то мальчишеское и доверительное в его улыбке, в том жесте, каким он протянул ей руку для приветствия.
– Вот здорово! Вы единственная женщина из тех, которых я когда-либо встречал в своей жизни, способная и в самом деле одеться за каких-нибудь пятнадцать минут. А я уже мысленно подготовил себя к тому, что придется ждать по меньшей мере еще полчаса.
Фенела рассмеялась.
– Полагаю, что у тех женщин, с которыми вы прежде были знакомы, проблем было гораздо больше, – ответила она. – А у меня никогда не было в достатке времени для того, чтобы прихорашиваться у зеркала.
– Думаю, вы просто напрашиваетесь на комплимент, – проговорил Николас, – поэтому я с вами не играю.
– Вовсе нет, просто так получилось, – ответила ему Фенела, – но я и не жду, что вы мне поверите.
– Я буду верить вам всегда, – проговорил Николас, внезапно посерьезнев. – До сих пор я знал вас как самого честного человека.
– Благодарю вас, – ответила Фенела.
Пока автомобиль выруливал на главную дорогу, Фенела и Николас хранили молчание.
Стоял теплый солнечный день; порыв ветра разметал волосы Фенелы и сдул их с ее лба. И у нее возникло чувство, будто бы ветер унес заодно и множество страхов и тревог, которые переполняли ее разум.
«И что я так беспокоюсь? – спросила она себя. – Теперь о нас позаботится Николас; и останется только Саймон, который вполне в состоянии побеспокоиться о себе сам».
Ей было просто удивительно, что они сначала строили планы о своей будущей жизни, а затем с легким сердцем решили, что пусть все в будущем станет так, как сложится само собой. Не отдавая себе в том отчета, Фенела вдруг стала думать вслух.
– Вы просто фантастически добры, Николас. И я рада этому, на самом деле очень рада.
– Что же такого я сейчас сделал? – спросил он. Фенела поняла, что ее фраза, произнесенная вслух, для него звучала абсолютно бессмысленно.
– Все, что вы сделали по отношению ко мне, говорит об этом, – ответила она неопределенно.
– Я еще даже и не начинал, – проговорил Николас. – Я хочу быть добрым по отношению к вам, но вы, Фенела, обязательно должны помочь мне в этом. Я уже говорил вам о том, что у меня нет совершенно никакого опыта в общении с женщинами.
– Неужели вы никогда не влюблялись?
– Влюблялся однажды. Мне было тогда девятнадцать, а той женщине – двадцать восемь.
– И она не захотела выйти за вас замуж?
– В то время она уже была замужем. Эта женщина сделала меня очень счастливым и в то же время принесла мне огромное разочарование. Я уверен, что это было, конечно, очень познавательно, я бы предпочел, чтобы этот мой опыт больше уже никогда не повторялся.
– Ни с кем? – спросила Фенела.
– Ни с кем, – ответил Николас. – Как вы можете сами догадаться, война помешала мне проявлять большую активность в общении с другими людьми.
– Разумеется, – мягко проговорила Фенела.
Мысли о ранах, которые причиняли боль Николасу, всегда вызывали в ней чувство глубокого сострадания. Внезапно Николас притормозил автомобиль.
– Там мой агент! – воскликнул он. – Вы не будете против, если я перекинусь с ним парой слов?
Какой-то мужчина на огромной жилистой лошади во весь опор мчался за ними вдоль дороги.
– Доброе утро, Николас, – сказал он. – Примите мои поздравления. Ваша мать сообщила мне эту новость сегодня рано утром по телефону.
– Благодарю вас, Чарлз. Полагаю, вы не знакомы с моей супругой, – ответил ему Николас. – Фенела, это Чарлз Карстерс. Он следит за состоянием дела в имении, поэтому, наверное, оно и находится в таком превосходном состоянии.
– Спасибо за добрые слова.
Чарлз Карстерс спешился и поздоровался за руку с Фенелой. Это был мужчина примерно пятидесяти лет с обветренным лицом и энергичными манерами, чем она сразу же понравился Фенеле.
– Как-нибудь вечером вы, Николас, обязательно должны зайти к нам в гости вместе со своей женой. У меня в укромном месте припасено нечто особенное, что было бы не грех выпить за ваше здоровье.
– Мы обязательно зайдем, – пообещал ему Николас, – и, кстати, не говорила ли вам моя мать, послала она грузовичок в Фор-Гейблз за вещами?
– Да, говорила – грузовичок будет в Фор-Гейблз где-то около полудня.
– Хорошо.
– Между прочим, леди Коулби, – проговорил Чарлз Карстерс, обращаясь к Фенеле, – если вы захотите сдать Фор-Гейблз в аренду, дайте мне знать – смею заверить вас, что смог бы подыскать вам кого-нибудь, но, как я понимаю, вы закрываете свою усадьбу немедленно?
– Я думаю, что лучше всего отложить этот разговор до тех пор, пока у нас не появятся совершенно определенные планы на будущее. Но я обязательно сообщу о вашем предложении своему отцу, когда встречусь с ним сегодня утром.
