– Я ведь вам уже говорил, что хр-нулы не любят, когда люди балуются со временем, да? – сказал Кверин. – Так вот, тут обитают их разведчики, которые следят за тем, чтобы все держались своей временной линии. Я их называю шестерёнками. Надо сказать, что этот канат обеспечивает вам связь с башней, и пока вы держитесь за него, вы в безопасности. Они вас не видят. Но стоит отпустить верёвку, хоть на миг, и шестерёнки тотчас почуют, что-то неладное. Быть может, они явятся не сразу, но представьте себе акул, плавающих в море. Начнёшь барахтаться – они рано или поздно сообразят, что к чему, и нападут. Поначалу появятся тревожные знаки: время начнёт выделывать по-настоящему странные вещи, – а потом вам конец.
– Что за странные вещи? – спросил Тафф.
– Это неважно, – сказал Кверин. – Ведь вы же не собираетесь отпускать канат, верно? Это подводит нас к третьему правилу. Башня показывает вам то, что показывает башня. Если канат кончился, на то есть причины. Знание есть священная привилегия, дети. Не поддавайтесь искушению взять больше, чем вам предлагают.
Кара заглянула в дыру в стене. За ней открывался тоннель, который вёл в темноту, круто спускаясь вниз. Она подала канат Таффу.
– Не забывай, – сказала она. – Помни, зачем мы здесь. «Вулькера». Нам нужно знать, где она спрятана. Башня будет читать твои мысли.
«Как квет-нондра», – подумала Кара. Не придётся ли ей снова пройти сквозь такое же гадкое желеобразное вещество, как тогда?
– Понял, понял, – ответил Тафф через плечо и начал спускаться.
Кара пролезла в дыру. В нос ударил совсем не противный запах: влажный воздух после летней грозы. Она дёрнула канат – тот свободно заскользил, разматываясь, с ворота.
– Ещё какие-нибудь правила есть? – спросила она у Кверина.
– Только одно, – ответил он. – Берегите брата. Отныне его жизнь принадлежит мне.
И ушёл прежде, чем Кара успела что-нибудь сказать.
Они спускались, казалось, целую вечность. Тоннель вёл вниз по спирали и выглядел на удивление однообразно, с гладкими, как кость, стенами. Из-за них время от времени доносились приглушённые звуки. Лязг мечей. Шум дождя. Рассерженные голоса. Как будто этот тоннель был подземным ходом, ведущим через былые события всё дальше и дальше назад во времени.
Кара услышала негромкое ворчание. Она подумала, что это вполне может быть рык какого-нибудь легендарного зверя, но потом сообразила, что это просто у Таффа в животе бурчит.
– Кверин был прав, – заметил он. – Надо было сперва позавтракать.
Но вот в конце тоннеля замаячил светящийся прямоугольник, и вскоре двое Вестфоллов вывалились из тьмы под лучи палящего солнца. Они очутились в пустыне. За их спинами возвышалась башня Песочных Часов, но впереди, куда ни глянь, во все стороны уходили бесконечные однообразные барханы. Кара, держась одной рукой за канат, второй прикрыла глаза и обвела взглядом горизонт, пытаясь понять, для чего их вывело в такое заброшенное место.
– Кверин нас надул! – воскликнула Кара. – Тут ничего нет!
Тафф прижал палец к губам.
– Слушай! – сказал он.
Пустыня была пустынна, но отнюдь не безмолвна. Из-за башни доносились звуки, которые недвусмысленно говорили о присутствии людей. Скрип и стоны тележных колёс. Разговоры вполголоса. И равномерное тюканье, как киркой по камню.
– Пошли, посмотрим, что там! – предложил Тафф и возбуждённо потянул за собой канат. Несмотря на все повороты, что они миновали, спускаясь вниз, когда ребята потащили его вокруг каменного подножия башни, он скользил удивительно легко, почти без сопротивления. Поскольку Тафф шёл первым, ему первому и открылось то зрелище на другой стороне.
Канат выскользнул из его пальцев.
– Ты что делаешь? – воскликнула Кара, возвращая канат брату. – Разве не помнишь, что говорил Кверин? Мы не должны его отпускать, что бы ни…
Но тут она увидела, на что уставился Тафф, и чуть было сама не разжала рук.
Перед ними простиралась алая поверхность, чуждая, словно далёкая звезда. Она обладала гладкостью и блеском льда, но под нею по-прежнему виднелись песчинки, как будто бы землю, что была здесь изначально, покрыли лаком. И в центре этой красной корки, что тянулась на мили и мили, будто замёрзшее озеро, высился могучий замок, который выглядел так, словно застыл в процессе обрушения. Башни клонились под немыслимыми углами. Крыша провалилась внутрь, да так и застыла… замерла. А на самом верху повисли лохмотья того, что некогда, по-видимому, было гордым знаменем.
– Замок покрыт тем же веществом, что и земля, – сказал Тафф. – Только это и не даёт ему развалиться. Как будто магический клей.
Кара кивнула.
– Я думаю, это замок Долроуз, – сказала она. – Принцесса Евангелина разрушила его своей магией, помнишь?
Несмотря на жару, её пробрала дрожь.
– Видеть это своими глазами – совсем не то, что читать об этом в письме…
– Мне так жалко тех, кто остался внутри… – сказал Тафф. По-моему, эта принцесса ещё хуже Грейс. Может, даже хуже Риготт. Хорошо, что она умерла!
– Не говори так!
– Почему?
– Смерть – не то, чему стоит радоваться.
По периметру красной корки была выставлена вооружённая охрана. Хотя Кара с Таффом стояли прямо у них на виду, стражники явно не видели и не слышали детей. И башни Песочных Часов они тоже не замечали.
– Вот оно, наверное, каково – быть призраком, – предположил Тафф, когда они направились в сторону замка. Он помахал ближайшему стражнику.
– Эй! Поглядите! Вот он я! Я из будущего!
Тот и глазом не моргнул.
– Тафф, – сказала Кара. – Давай не будем…
– …баловаться с людьми из прошлого, которые тебя не видят.
Он вздохнул и покачал головой.
– Кара, я тебя очень люблю, но у тебя на все случаи жизни есть свои правила!
Чуть поодаль на границе красного пространства виднелся длинный обоз фургонов, стоящих на солнце. Ребята пошли в ту сторону, волоча за собой канат. Двигались они медленно: Кара чувствовала, что к концу дня она себе все руки сотрёт. Жалко, что перчатки не надела.
Наконец они поравнялись с повозками и обнаружили, что на краю красной корки собралась небольшая группа людей. Все они явно обсуждали нечто важное. Пятеро сидели на низких табуретах. Шестой стоял у стола, на котором были выставлены в ряд пять красных шкатулок. Четыре из них – одинакового размера, примерно такого, чтобы туда мог влезть десяток яблок. Пятая была намного меньше. У них дома, в Де-Норане, в такой шкатулочке могло бы храниться обручальное кольцо – подарок влюблённого своей возлюбленной.
Человек у стола обернулся. Кара тотчас же узнала его.
– Это же Минот Дравания! – сообщила она Таффу, схватив его за локоть. Директор школы Сейблторн не очень изменился по сравнению с тем, каким Кара видела его в Колодце Ведьм: лысина, родимое пятно на пол-лица, добрые глаза. Только одежда была другая. Вместо зелёного одеяния – белый плащ парадного вида, расшитый серебряными рунами.
