Олдрен отрывисто кивнул, рассматривая стрелу. Осторожно провел пальцами по металлу. Даже издали Зейлан узнала стальной отблеск. Стрела была отлита из какого-то металла, а значит, Магия Земли не может помочь извлечь ее.
– Может быть, поможет огонь, – размышлял Олдрен. – Мы могли бы расплавить металл…
– Это займет слишком много времени, – прервал его Киран. Зейлан была уверена, что за последние минуты принц стал еще бледнее. – Просто сделай это. Она как вошла в руку, так и выйдет.
– Ты уверен?
– Абсолютно. – Принц, казалось, постепенно терял терпение.
– Согласен.
Олдрен ухватился за конец стрелы, и его плечи заметно напряглись.
– На счет три. Раз, два, три…
Фейри дернул стрелу, и Киран взревел от боли, едва она успела показаться из раны на ширину пальца. Олдрен тут же отпустил стрелу.
– Я… я не могу.
Киран взглянул на своего советника:
– Не будь таким! Я знаю все, что ты делал по приказу королевского двора. Ничего особенного в этом нет.
– Но тогда дело было не в тебе.
Принц тяжело вздохнул и обескураженно закрыл глаза.
– Тогда, наверное, подождем лекаря.
– Я могу это сделать, – сказала Зейлан. Слова вырвались из нее, прежде чем она успела придумать что-нибудь получше.
Все внимание в комнате сосредоточилось на девушке, и глаза Кирана расширились, словно он до сих пор в своем бреду совершенно не ощущал ее присутствия. Принц несколько раз молча моргнул, словно для того, чтобы убедиться, что она действительно стояла тут, в одной комнате с ним, а не была иллюзией его затуманенного болью разума.
– Я не думаю, что это хорошая идея, – пробормотал Олдрен.
Королева тоже выглядела так, будто была далеко не в восторге от такого вмешательства.
– Ты когда-нибудь делала это раньше? – спросил Киран.
– Нет, но большинство людей, которых я знаю, тоже умерли бы, если всадить им в тело стрелу.
При такой бледности Кирана Зейлан не стала бы делать ставку на его выживание. Стрела была явно магической, а это означало, что способности принца к исцелению были заблокированы.
– Сделай это! – со стоном сказал принц.
Зейлан передала Ли свою сумку и шагнула вперед. Губы фельдмаршала скривились в неодобрении, в то время как все другие охранники, включая саму Зейлан, выглядели удивленными. Почему она хотела помочь Кирану? Нет, девушка не хотела ему помогать. Она просто не собиралась упускать шанс увидеть принца страдающим. Рано или поздно кто-то ведь избавит его от этой стрелы – так почему бы не она? Это будет ее местью за то, что принц первым назвал имя Зейлан на церемонии бессмертия.
Олдрен отодвинулся, освобождая место для Зейлан, но не отошел от Кирана. Принц взглянул на девушку. В его взгляде читалась целая буря эмоций. Боль. Забота. Страх. Облегчение. Смятение. Что у него сейчас на уме? Получить травму в бою было бы неприятно, но это, конечно, нельзя было и сравнить с предательством, которое Киран только что испытал на себе. Зейлан не хотела даже представлять, что бы чувствовала она сама, если бы Ли когда-нибудь решил поднять свой меч против нее.
Ее пальцы сомкнулись вокруг металлической стрелы, и Зейлан ощутила ее удивительную легкость в своей руке. Тот, кто ее выковал, кое-что понимал в своем ремесле. Девушка мгновенно ощутила магию, вибрирующую внутри стрелы и мгновенно завладевшую телом Хранительницы.
– Опять на счет три?
Киран кивнул.
И Зейлан усмехнулась.
– Три!
Одним рывком девушка вытащила стрелу из его плеча. Киран закричал. Брызнула кровь, и торс принца резко подался вперед. К счастью, Олдрен вовремя успел его подхватить. Советник бросил на девушку быстрый взгляд, поддерживая принца.
– Держись, лекарь скоро придет.
Киран ничего не сказал, но, по крайней мере, не потерял сознания. Тяжело дыша, принц прижимал ладонью здоровой руки рану в своем плече. Кровь сочилась между его пальцев. Юноша медленно выпрямился и более настойчиво, чем это могло быть возможно в его состоянии, посмотрел на Зейлан. Девушка точно знала, что он видит. Забрызганные грязью сапоги. Перепачканная одежда. Взъерошенные волосы. Наконец взгляд принца остановился на стреле в руке Хранительницы. С наконечника капала кровь.
– Спасибо!
– Не за что. Просто позови меня, когда твой народ в следующий раз попытается тебя убить.
Лицо Кирана скривилось в усмешке, абсолютно не соответствовавшей происходящему.
– Обязательно.
Раздались торопливые шаги. Фейри с длинными волосами наконец вернулась. Ее сопровождал мужчина, который выглядел удивительно старым для фейри. Морщины у глаз, сгорбленная спина и абсолютно белые волосы, такие светлые, что открывали пятнистую кожу на голове, делали его совершенно старым человеком. Не обращая внимания на присутствующих, он поспешил к Кирану.
– Мой принц! – приветствовал юношу поклоном старик, снимая с плеча сумку и начиная рыться в ней. Достав ножницы, лекарь разрезал мундир, раскрыв рану Кирана. Зейлан была уверена, что смотреть на полуголого принца явно против этикета, но ее пленил вид крови. Она выглядела совершенно как человеческая.
– Боже мой, – пробормотал целитель, обнажив отверстие в плече, и неодобрительно покачал головой: – Что за дилетант вытащил эту стрелу? Рана разорвана в клочья.
Снова все взгляды обратились на Зейлан. Даже фейри, доставившая целителя, теперь смотрела на нее. Отвращение, проявившееся при этом в ее сморщенном носу, отразилось на собственной неприязни Зейлан к фейри. Приятно, когда твоя ненависть основывается на взаимности.
– Кто ты такая?
– Зейлан Аларион, – неловко ответила девушка, что, в свою очередь, не понравилось фейри. Рот превратился в одну бледную черту на лице женщины, когда она спросила:
– А что тебе здесь нужно?
– Вообще-то ничего, – Зейлан пожала плечами. – На самом деле я хотела бы вернуться.
Раздраженная и расстроенная одновременно, фейри уставилась на нее. Фельдмаршал выпрямился и шагнул вперед. Сначала он обратился к фейри, которую Зейлан посчитала королевой и которая в последние минуты молча наблюдала за происходящим. В ее глазах не было ненависти, только беспокойство о принце. Женщина с короной на голове почти не обращала внимания на Томбелла, тем не менее тот отвесил ей поклон:
– Королева Зарина. Для меня большая честь познакомиться с вами. Принц Киран, рад видеть вас снова, хотя и в несколько неприятной ситуации.
– Я тоже, – ответил Киран с искаженным лицом. Целитель как раз собирался влить в его рану настойку, которая, судя по всему, была не только красной, как огонь, но и жгла не слабее, чем пламя.
Фельдмаршал также приветствовал Олдрена и только тогда обратился к длинноволосой женщине, которой, казалось, совсем не понравилось то, что ее приветствовали последней.
