Моргая и потирая глаза, я пытаюсь собраться с мыслями. Я снова смотрю на экран, но ничего не меняется.
Сердце начинает бешено колотиться. Это что-то новенькое, какое-то изменение – и это совсем не свойственно жизни в Аркане. Все, что не входит в повседневную рутину, нужно изучить и опробовать, хорошо это или плохо.
Я нажимаю на красную точку, и на белом экране появляется текст. Это контракт на Отсрочку, но почему он на моем экране на три месяца раньше, да еще в четыре утра?
Нижеподписавшемуся Заключенному 9–70–981 (далее именуемый «Заключенный») предоставляется возможность принять участие в клиническом испытании или испытаниях в рамках группы «Б» в обмен на задержку с исполнением его судебного приговора (в данном случае смертная казнь).
После принятия данного предложения Заключенному будет предоставлена отсрочка в исполнении приговора на 168 дней, после чего, в соответствии с условиями, указанными ниже, может быть сделано дополнительное предложение.
Заключенный сохраняет за собой право на отказ от данного предложения на данном этапе, но понимает, что ему дается одна неделя на обдумывание своего решения, по истечении которой ему вновь будет предложена возможность принять участие в испытании, и в случае повторного отказа судебный приговор будет приведен в исполнение незамедлительно. Если после подписания Заключенный решит расторгнуть контракт, то приговор будет приведен в исполнение незамедлительно.
Характер испытания остается неопределенным до момента проведения испытания и может оставаться неизвестным Заключенному после его завершения, в зависимости от характера упомянутого испытания.
Дополнительная информация и договорные обязательства указаны на страницах 3–14.
Если Заключенный соглашается, то такое согласие может быть дано посредством электронной подписи (по отпечатку пальца и радужной оболочке глаза) ниже.
Данное предложение действует в течение 24 часов с момента представления (04:03, пятнадцатое июня).
По поручению Мирового Правительства и Смотрителя Региона 86, г-на Галена Рая.
Это стандартный контракт на Отсрочку, за исключением двух моментов: пункта касательно группы «Б», а также того факта, что этот документ полностью бессмысленный. Разве с юридической точки зрения предложение шестимесячного контракта не становится недействительным, если предложить новый уже через три месяца? Хотя это не имеет значения: я не могу нанять адвоката, чтобы защищаться и выразить свое несогласие правительству, а даже если бы мог, они не стали бы слушать.
– Что, черт возьми, происходит? – шепчу я в тишину.
Я убеждаю себя, что решение может подождать. Предложение действительно в течение двадцати четырех часов. Но тут я вспоминаю, что у меня есть Хэппи.
– Хэппи, – командую я экрану.
– Да, Заключенный 9–70–981?
– Почему мне предложили Отсрочку?
– Все так, как и должно быть.
Я смотрю на экран, не веря своим ушам. Я пытаюсь восстановить дыхание, мыслить рационально, но после такого беспрецедентного явления адреналин переполняет мою кровь.
– Ну, хорошо, – отвечаю я, наконец.
Я забираюсь обратно в кровать и опускаю голову на плоскую подушку. Я даже не пытаюсь уснуть: знаю, что не смогу.
Солнце встает, и я начинаю свой ежедневный распорядок, но не могу то и дело не отвлекаться на мигающую красную точку под контрактом, напоминающую мне о том, что что-то не так и происходит что-то неладное. Я буквально не нахожу себе места, ожидая появления Рен, чтобы она рассказала мне, почему контракт на Отсрочку прислали так рано.
Такое ощущение, что время идет в замедленном темпе, словно каждая секунда длится минуту, но наконец приходит время прогулки, и, не дожидаясь, когда стена полностью откроется, я ныряю во двор.
Меня тут же накрывает гул обеспокоенных голосов, говорящих одновременно, и я понимаю, что не мне одному прислали такое предложение.
– Ты получил контракт? – кричит знакомый голос своему соседу.
– У меня была Отсрочка на прошлой неделе! – кричит кто-то еще.
– Что это значит? У меня группа «А», а у тебя что?
– У меня «Б», в чем разница?
А Тайко между тем, несмотря на весь этот хаос, продолжает невозмутимо выкрикивать угрозы в мой адрес.
– Лука, я убью тебя, слышишь меня? Я убью тебя!
Я подхожу к стене, разделяющей меня и Кину. Не успеваю я открыть рот, как она спрашивает:
– Что все это значит, Лука?
– Не знаю, это, должно быть, ошибка, так?
– В какой ты группе?
– «Б», а ты?
– Тоже «Б». Ты уже принял предложение?
– Я решил подождать и поговорить с Рен. А ты?
– Нет, я тоже ее подожду.
– Что-то происходит, Кина. Самое время рассказать мне о слухах из внешнего мира.
Помолчав с минуту, Кина отвечает:
– Но это всего лишь слухи, глупая болтовня, я слышала ее от мамы.
– Но это может быть важным.
– Дело в том, что моя мама… она мало времени проводила в настоящем, понимаешь, о чем я?
Я понимаю, ее мать – клон.
Клон не в прямом смысле этого слова; Убогие так называют жертв эпидемии, тех, кто потерял себя под употреблением препарата, созданного на основе технологий и наркотика, известного как «Побег». Такие люди получили кличку Клоны, потому что спустя несколько месяцев на «Побеге» все они выглядят одинаково: бледно-серая кожа, отсутствие зубов, спутанные волосы, и все они худые, потому что у них нет желания есть.
Богачи, подсевшие на «Побег», используют его вместе с Линзой – предмет технологии, который есть у каждого Совершенного. По сути, это контактная линза, которая отображает информацию, записывает то, что видит владелец, и может накладывать виртуальную или дополненную реальность поверх реального мира. В Вертикалях, где бедные не могут позволить себе такую технологию, подсевшие на «Побег» используют старомодные гарнитуры виртуальной реальности. Эффект наркотиков в сочетании с виртуальным миром позволяет пользователям по-настоящему поверить, что они живут совершенно другой жизнью. Но на самом деле они истощаются, их зубы гниют, а на коже появляются язвы. У них просто нет желания заботиться о себе в реальном мире. Зачем беспокоиться об этом, когда ты всегда идеален в мире «Побега»?
– Мне жаль, – отвечаю я, не зная, что еще сказать.
– Нет, все в порядке, – продолжает Кина. – Насколько мне известно, она даже не в курсе, что я тут, и понятия не имеет об Óрле.
Я отчетливо слышу, как Кина спохватилась после последних слов: она явно сказала больше, чем собиралась.
