– Можешь думать быстрее? – торопит Пандер. – Тот мелкий узнал мои тату, меня они убьют в первую очередь, когда вернутся.
Малакай встает, еще секунду медлит, а затем бежит к закрытой камере в противоположном от психопатов направлении. Он отпирает замок и открывает дверь.
– Они убивают твоих друзей, – кричит он в камеру, – скорее!
И повторяет то же самое с другими заключенными.
Я наблюдаю, как двое освобожденных держатся за руки с минуту – девушки лет семнадцати, невероятной красоты, обе с ярко-голубыми глазами, которые, кажется, переливаются, как лунный свет. Они Совершенные, в этом нет сомнений. Повернувшись, они бегут в направлении, откуда раздаются крики.
Малакай подходит к следующей камере, но прежде чем открыть ее, поворачивается ко мне:
– Прости, Лука.
Поначалу я в замешательстве, но когда он открывает дверь и велит заключенному поспешить на помощь друзьям, я понимаю, за что он извинился.
Я вижу Тайко Рота впервые, но я не сомневаюсь, это он. Высокий, смуглый, с идеальной костной структурой – он Совершенный.
Заглянув ему в глаза, я чувствую, как земля уходит из-под ног. Теперь я понимаю, почему он хочет убить меня. У него такие же, как у брата, глаза. Прищурившись, он стискивает зубы. В памяти всплывает картина: его брат падает с крыши Вертикали «Черная дорога», размахивая руками, пытаясь ухватиться за что-нибудь, но ловя лишь воздух.
– Вот дерьмо, – восклицает Акими, стоя рядом со мной.
Глаза Тайко впиваются в меня, и я вижу всю боль, которую он испытывает и которую хочет причинить мне. Но его внимание привлекает крик откуда-то из коридора. Он оглядывается на меня еще раз, а затем убегает помогать своим товарищам в бою.
– Собираетесь просидеть тут всю ночь? – спрашивает Малакай. – Двигайтесь.
– Это и был наш план? – интересуется Акими.
– Да, это и был мой план. А теперь бежим.
– А как же остальные? – недоумевает Кина.
– Ты спятила? Если мы сейчас останемся, то все умрем, а если сбежим, у нас хоть будет шанс выжить.
Кина вздыхает, уставившись на неоткрытые камеры вдоль коридора.
– Ладно, пойдем.
Мы все бежим за Малакаем по закругленному коридору Аркана. Я знаю, что отсюда есть только один выход и что не все пройдут через туннель, но выбора у нас нет.
От выхода нас отделяют какие-то десять метров, как вдруг перед нами, размахивая кулаками и оскаливаясь, падают на пол Тайко и тот парень в больших очках. Тела остальных лежат бездыханны; эти двое – единственные выжившие в этой мелкой войне банд: Тайко, высокий и сильный, и Очкарик, худощавый, но дикий.
Мы все останавливаемся, застыв при виде разыгравшейся перед нами сцены. Тайко хватает мелкого за волосы и обхватывает его шею своими крупными руками. Он душит его и бьет головой о бетонную стену.
Покончив с парнем, Тайко встает на ноги. Его дыхание не учащенное, нормальное – ведь в его груди с невероятной скоростью работает САПК. Он указывает пальцем на меня:
– Я говорил тебе, что однажды убью тебя.
– Тайко, послушай…
– Тихо, – прерывает он. Спокойствие в его голосе ужасает.
– Да ладно тебе, Тайко, дай нам просто уйти, – просит Малакай.
Тайко смотрит на него с безразличием, и Малакай замолкает.
– Я хочу, чтобы вы все вошли в ту камеру, – говорит он, указывая на ближайшую свободную. – Мне нужно время подумать, как это сделать.
– А если мы откажемся? – спрашивает Пандер.
– Тогда я убью вас всех.
– Нас восемь, – указывает Пандер на всех.
– Восемь Убогих, – уточняет Тайко, голос его по-прежнему спокоен. – Один слепой, один глухой и мальчишка. Остальные не представляют большой угрозы. Делайте, как говорю, и умрет только Лука.
Не давая им времени выдумать что-либо еще, я ступаю в камеру, и один за другим ребята следуют за мной.
– Я скоро к тебе вернусь, Лука Кейн, – говорит Тайко и захлопывает дверь.
– Все интересней и интересней, – вздыхает Малакай, проводя рукой по густым волосам.
– Отвернитесь все, мне нужно пописать, – просит Пандер, расстегивая липучку комбинезона по пути к унитазу.
– Эй, подожди, пока мы отвернемся хоть, что ли, – говорит Малакай.
– Чего это? – интересуется Пандер, постукивая пальцем по слуховому аппарату, словно он барахлит. – Боишься увидеть сосок? У всех есть соски, Малакай, смирись с этим.
Все отворачиваются, уставившись на дверь.
– Может, поговорите о чем-нибудь, что ли? – предлагает Пандер, сидя за нашими спинами. – Сложно сосредоточиться в мертвой тишине.
– Так, ну что, отличный у всех выдался денек, а? – начинает Акими, рассмешив Малакая до слез.
– О, да! – восклицает он. – Как в незабываемом сне!
– Всяко получше обычного дня в Аркане, – комментирует Игби, озираясь по сторонам. Его редеющие волосы растрепались после всего произошедшего.
– Верно, – соглашается Под. – Я бы лучше прошел через это еще раз, чем прожил бы здесь еще сто дней. – Он щелкает костяшками пальцев, а затем опирается своими крупными руками о стену.
– Разве что в следующий раз поменьше смертей, – предлагает Игби и добавляет раздраженно для пущего эффекта: – Офигенно!
– Вудс был прав, – говорит Малакай, – надо было бежать, пока была возможность. Давайте откроем камеры, станем героями, – бормочет он, передразнивая Кину.
Я слышу все эти разговоры лишь краем уха, мои мысли заняты тем, что произойдет, когда Тайко решит, как именно хочет убить меня. Возможно, там, на войне, я был бы в большей безопасности. Руки трясутся, голова кружится.
– Закончила, – сообщает Пандер, смывая в туалете и вставая в ряд с нами лицом к стене. – Так что, Тайко убьет нас?
– Он убьет только меня, – поправляю я, подавляя ком в горле.
– Ты болван, если веришь в это, – комментирует Игби.
– Ему плевать на вас, ребят, – отвечаю я, – до тех пор, пока вы не будете мешать ему разделаться со мной.
– За что он так хочет убить тебя? – спрашивает Малакай, пристально изучая меня, будто его только сейчас осенило.
Я молчу, уставившись себе под ноги.
– Эй, а почему мы до сих пор стоим лицом к стене? – спрашивает Кина.
Мы переглядываемся, пожимая плечами.
Акими опирается о стену, на которой висит экран, Пандер, Блю и Кина садятся на пол, я встаю у раковины рядом с Подом и Игби, а Малакай садится на край унитаза.
Мы смотрим друг на друга, ничего не говоря, слушая тишину и, вероятно, задаваясь одним и тем же вопросом: когда вернется Тайко?
