– Я знаю, – отвечаю я, вспоминая уроки, которые мама давала мне перед смертью.
– Короче, – продолжает Игби, – мы не в курсе, каким образом они выборочно отключили электроэнергию, но мы точно уверены, что было сброшено какое-то треклятое химическое оружие, так?
– И оно повлияло на психическое состояние тех, кто с ним соприкоснулся, – добавляет Под.
На лице Акими читается озабоченность. Малакай медленно кивает, переваривая имеющуюся информацию.
– Это просто неслыханно! – шепчет Игби.
– И не важно, – добавляет Пандер. – Нам нужно попасть в город.
– Что если мы заразимся? – спрашивает Акими. – Станем как Джуно или Рен?
– А как же он? – Малакай указывает на меня. – Он прошел через туннель, прямо туда, где… – он замолкает, подбирая нужное слово, – …где живут эти Полоумные, и он не инфицирован.
– Пока нет, – добавляет Пандер.
– Джуно никогда не покидала здание, но она обезумела, – подчеркивает Под. – Как скоро и мы потеряем рассудок?
– Погодите, – Кина поворачивается к Пандер, – ты, вроде, говорила, что Джуно должны были стереть?
– Да, она не хотела отправляться в Блок, наслушалась всякого разного. Она не приняла Отсрочку и… о, точно! – Пандер кивает.
– Постойте, в чем дело? – спрашивает Малакай.
– Отсрочка, она началась раньше, мы все прошли ее, кроме Джуно.
– Ну конечно, – подхватывает Игби.
– Эй, новенькая? – зовет Под, глядя невидящими глазами на стену.
– Я? – отзывается Мейбл из противоположного угла комнаты.
– Ага, – отвечает Под, оборачиваясь на ее голос. – В какой группе ты была на Отсрочке?
– Я-я… в группе «Б».
– Все сходится, – шепчет Игби.
– Эм-м-м, может, кто-нибудь объяснит и мне? – не выдерживает Акими, переводя взгляд с Под на Игби и обратно.
– Мы думали, что в Лаборатории нам вкололи какое-то ненормальное химическое вещество, но на самом деле нам дали лекарство! Они не дали нам стать… Полоумными, – излагает Под, используя словцо Малакая для описания обезумевших улыбающихся и моргающих убийц.
– А Харви? Кэтрин? Все из группы «А»? – спрашивает Акими.
Игби пожимает плечами:
– Наверное, на них протестировали другую формулу… и ни фига она не сработала.
Один из кусочков мозаики встает на место. Вот почему они не убили меня тогда в Терминале, когда я пытался сбежать, или Тайко, когда на платформе тот вышел из шеренги. Они были в отчаянии, знали, что грядет война, и им нужно было как можно больше подопытных.
– Видимо, эта Отсрочка была попыткой правительства в последнюю минуту найти способ спасти общество, – говорю я. – Гален Рай был там в тот день; должно быть, он лично контролировал операцию. Судя по состоянию людей за пределами Аркана, бомбу сбросили задолго до того, как правительство смогло достать вакцину.
– Но группа «А» сошла с ума до того, как нам сделали уколы, – произносит Малакай, словно разговаривая сам с собой. – Если химическая бомба была сброшена до того, как мы получили вакцину, почему мы не обезумели?
– Слушай, я не знаю, как это работает, – отвечает Игби. – Может, этот безумный химикат действует не сразу, может, его сбросили неделю назад, а мы получили вакцину в самый нужный момент. Я не знаю, черт возьми, у меня нет ответов! Все, что я знаю, – это то, что мы единственные, кто выжил и не сошел с ума, и здесь мы единственные, кто получил вакцину группы «Б».
– Выходит, здесь сейчас безопаснее всего? – доносится тихий голос Блю из-за спины Кины.
Мы все поворачиваемся к мальчонке, он держит Мейбл за руку и смотрит на нас.
– Он прав, – говорит Акими, – зачем рисковать и уходить отсюда, если там война и тысячи Полоумных?
– Можно остаться здесь и переждать, сколько понадобится, – предлагает Мейбл с ноткой надежды в голосе.
– Ждать чего? – спорит Пандер. – Если «наши» выиграют войну, «хорошие парни» придут сюда и снова запрут нас. Если проиграют – то придут плохие парни и казнят нас или превратят в безумцев, как остальных.
Ребята замолкают, размышляя над неопровержимой логикой Пандер.
– Так что же делать? – спрашивает Игби, глядя сперва на Малакая, потом на меня.
– Надо идти в Терминал, – говорит Кина. – Если мы правы в том, что Отсрочка спасла нас от безумства, и если ученые разработали там вакцину, то возможно, у них есть и лекарство. Возможно, мы единственные в этом городе, во всем Регионе, кто привит от этого химического оружия. По всему выходит, что мы единственная надежда спасти зараженных и последний шанс Рая и его шайки выиграть в этой войне – это должно стоить нам свободы.
– Я хочу уйти, – заявляет Пандер. – К черту войну. Там мои сестры, и мы ничего не знаем о том, как идет эта безумная химическая война. Возможно, им нужна моя помощь.
– Ты что, не слышала про крыс в туннелях? – спрашивает Акими, указывая на меня. – Он же весь в крови.
– Да пойми ты, мне плевать, – отвечает Пандер, уставившись на Акими.
– Крысы? – тихо, едва слышно переспрашивает Мейбл. – В туннелях есть крысы?
– Они боятся света, – говорю я ей. – Пока у нас есть огонь, все будет хорошо.
Глаза Мейбл расширяются от ужаса при упоминании огня, ее рука непроизвольно тянется к шее, касаясь глубоких фиолетовых рубцов.
– Ты хотел сказать, ты надеешься, что все будет хорошо, – уточняет Малакай.
– Послушайте, – говорю я, поднимая руки вверх, – у каждого из нас там есть семьи, и мы хотим, чтобы они выжили, и именно поэтому я ухожу. Я буду искать отца и сестру, я должен знать, что они в безопасности.
Игби кладет руку на плечо Пода, ребята вместе кивают:
– Мы с тобой.
Кина пожимает плечами:
– Я тоже.
– Не собираюсь слоняться здесь, чтоб меня убили или, что еще хуже, снова заперли, – присоединяется Малакай.
Акими, вздыхая, качает головой:
– Ну, ладно.
– Если мы разделимся на поиски своих близких, то можем договориться встретиться в Терминале через два дня, – предлагаю я. – Кина права, если есть хоть один шанс найти лекарство, мы должны попытаться. Дорогу туда можно найти по железнодорожным путям Мрачного поезда.
– Не… не уверена, – говорит Мейбл.
– Ну же, Мейбл, у тебя получится, – поддерживает ее Блю, словно ее испуг придает ему храбрости.
– Я не смогу. Я не хочу, не пойду.
Отпустив руку Блю, она поворачивается и убегает назад в сторону камер.
Малакай провожает ее взглядом, покуда слышны отзвуки ее шагов, и оборачивается к нам:
