– Блю, я сожалею о том, что случилось с Мейбл.
Мальчик, покусывая губу, поднимает на меня глаза.
– Я тоже, – отвечает он дрожащим голосом и улыбается.
Я киваю, и Пандер ведет танк в сторону парка.
Кина берет под управление звуковые пушки, я сажусь за турель – перед нами экраны, на которых видна наружная цель.
Танк тихо едет по улицам. Мы молча сидим рядом друг с другом, в полной готовности принять смерть.
Снег почти растаял. Небо черное и усеяно звездами.
Пока мы едем, Кина берет меня за руку и грустно улыбается мне. Я разделяю эту ее грусть, потому что если мы умрем, то уже никогда не станем теми, кем могли бы стать вместе.
Когда мы сворачиваем к Мидуэй-Парку, я думаю о том, что этот вечер мог бы быть вполне прекрасным, если бы не смерть и разрушения вокруг.
– Приехали, – говорит Малакай, когда мы упираемся в толпу.
Танк едет на бесшумном гравитационном двигателе, так что слышен лишь громкий стук гусениц об асфальт.
Постепенно люди понимают, что что-то не так, и оборачиваются на нас. Поначалу они спокойны, ведь это один из их танков, но увидев, что мы не останавливаемся, а едем прямо на них, они начинают кричать и убегать с дороги огромной махины. Затем в воздухе раздаются выстрелы УЗП – солдаты открывают огонь. Когда пули попадают в танк, мы чувствуем, как он сотрясается, но не сходим с пути.
Мы едем прямо, сквозь расступающуюся толпу, прямо к Галену Раю.
Малакай начинает подпевать песню Пандер и улыбаться. Я тоже улыбаюсь, а за мной и Пандер.
– Вижу его, – кричит Кина.
Да, я тоже вижу его на своем экране.
Кажется, он шокирован, удивлен и в то же время восхищен.
Я корректирую прицелы и, перемещая перекрестье по экрану, фиксирую на самодовольном лице Галена.
Я уже готов нажать на курок, но вдруг глаза Смотрителя начинают ярко светиться, как у солдат, что стоят позади него. Странное выражение удовольствия на его лице тает – собственно, как и все признаки жизни, – уступая место безучастности и пустоте. Его яркие белые глаза становятся оранжевыми, танк замирает, мой экран гаснет, и мы слышим звук умирающего двигателя.
– Что произошло?! – кричит Кина, отчаянно нажимая на курок, выдающий пустой щелчок.
– Питание выключено, – тихим голосом отвечает Малакай.
Мы переглядываемся. Удивительно, но наступившая тишина нас успокаивает, даже радует. Пожав плечами, мы хватаемся за оружие.
Кина открывает люк и взбирается на башню танка. Мы с Малакаем следуем за ней, к нам присоединяется Блю.
Мы стоим посреди толпы, ожидая, что кто-то заговорит, что-то произойдет.
– Дамы и господа, – говорит Гален Рай, свет его глаз гаснет, и он снова улыбается. – Как оказалось, некоторые беглецы решили сдаться.
Пандер вскидывает винтовку и целится в него. Гален широко улыбается:
– А может, и нет.
– Какой прекрасный способ уйти, – с улыбкой говорит Малакай.
– Рада, что встретила вас, ребята, – подхватывает Кина.
Все пятеро, мы поднимаем винтовки к плечу. Солдаты со светящимися глазами за спиной Галена выходят вперед, ни у одного из них нет оружия, но их выход – своего рода сигнал, и каждый солдат в толпе приводит оружие в боевую готовность.
Мы стоим под прицелами тысяч пушек. Это застывшее противостояние длится, кажется, целую вечность.
Внезапно половина сцены взрывается огненным шаром, а затем раздается еще один взрыв, в толпе, впереди.
Охваченные пламенем, брызжа кровью, разорванные на части и вопящие, Совершенные взлетают в воздух.
Опустив винтовку, я смотрю на развернувшуюся бойню и слышу рокот войск. Обернувшись, мы видим, как в парк несутся сотни Убогих: у одних в руках УЗП, у других пулеметы из двадцать первого века, стреляющие патронами, ножи, луки и стрелы, дубины и сельскохозяйственные орудия. Впереди человек двадцать скачут на лошадях, размахивая большими мечами.
Кто-то выкрикивает команду, и, пересекая ночное небо, залп стрел летит в толпу Совершенных справа от нас.
Где-то среди атакующей армии Убогих я узнаю Вудса Рафка, он обеими руками держит старый УЗП из Аркана и стреляет по толпе. Остальные – просто сотни лиц, которых я не знаю, но каким-то образом понимаю, что это и есть Исчезнувшие, – это люди, пропадавшие из города год за годом.
– Готовься! Целься! Огонь! – снова кричит кто-то, и вторая волна стрел разрывает звездное небо.
А затем все пятьдесят или около того лучников закидывают луки на плечи, хватают ножи и ныряют в бой.
Я смотрю, как стрелы взмывают в небо и с грохотом опускаются в Совершенных. А там, в дальнем углу парка, я вижу пятнадцать или шестнадцать Совершенных – они стоят под деревьями, с большим любопытством наблюдая за ходом битвы, глаза их светятся, как фары.
Оторвав взгляд от кучки яркоглазых наблюдателей, я вижу, что наши ряды тают: Исчезнувшие падают на землю под выстрелами современного и новейшего оружия Совершенных. Этого достаточно, чтобы вывести меня из оцепенения, я спрыгиваю с танка и выпаливаю три очереди из винтовки в черных солдат. Все трое падают замертво.
– Вот черт! – я стараюсь не думать о том, что только что отнял три жизни, но замираю, уставившись на трупы перед собой.
Я вспоминаю слова Шион: «Если хочешь выжить, научись ликвидировать людей до того, как они устранят тебя». И тогда я прихожу в себя.
Проталкиваясь мимо груды тел, я чуть не спотыкаюсь о Совершенного, который в этот момент душит Убогого. Я прижимаю ствол к голове Совершенного, спускаю курок и бегу дальше.
Меня окутывает ощущение нереальности, словно все это не может происходить на самом деле. Вокруг умирают десятки Совершенных и Убогих, смешанная с кровью грязь расплескивается, когда шальные пули вонзаются в землю, предсмертные хрипы и пронзительные крики разрывают воздух. И во всей этой суматохе кучка Совершенных со светящимися глазами по-прежнему стоит под деревьями, просто наблюдая за бойней – не помогая, не убегая, просто наблюдая. Я вижу, как одну из яркоглазых, стоящую посередине, разрывает потоком пуль, и она падает на землю. Я с изумлением смотрю, как у проходящего мимо Совершенного начинают сиять глаза, и, остановившись, он присоединяется к небольшой группе, неподвижно наблюдая.
Я чувствую, как звуковая пуля пронзает мое правое ухо, и, обернувшись, вижу девочку-подростка, которая снова целится в меня. Нет времени на сопротивление, тем более что в этот раз она вряд ли промахнется. Не успев нажать на курок, она вдруг начинает биться в конвульсиях, будто танцует на месте, и из нее вырываются фонтаны крови. Она падает на землю, а за ее спиной на одном колене стоит Вудс Рафка, ствол старого УЗП в его руке светится оранжевым жаром от выстрела. Кивнув мне, он поднимается на ноги, поворачивается и углубляется в парк.
